А Ербол был в восторге от предметов культуры:
— Вы знаете, это все-таки бронза, — сказал он — но совершенно необычного состава. В нашем прошлом такой не было. И еще она многослойная, как земной булат. Я даже не представляю себе технологии, которая могла бы такое сделать. Ну, я имею ввиду старинной, примитивной. Бронза ведь не куется, как железо. И ткань плащей очень странная: она меняет цвет в зависимости от освещения.
Первый контакт отряда с иной цивилизацией оказался не очень успешным, но все-таки не совсем неудачным: все участники контакта остались живы, а из отряда никто не был ранен. И удалось получить хоть какую-то информацию. Быстро решили оставить поле боя с поверженными противниками и двигаться дальше. Вступать в контакт сразу после боя, да еще когда в лесу неизвестное число врагов, не слишком удобно, а тащить с собой пленных — не легче. Пусть их сородичи убедятся, что пришельцы способны постоять за себя, но никого не убивают. Может тогда появится возможность мирной встречи. В лес отряду позволили войти беспрепятственно. После этого ощущение недружелюбного взгляда на время исчезло, но вскоре опять возобновилось и уже не слабело.
Следующее нападение произошло, когда отряд расположился на отдых шагах в сорока от тропинки, уже протоптанной людьми и ведущей в нужном направлении, там, где ее пересекал лесной ручей. На этот раз Никита первым почувствовал опасность. Странно, что именно он, а не телепаты Ербол или Сепе. Сидели у едва струящейся воды, по анализу пригодной для питья, а на вкус оказавшейся выше всяких похвал. Ледяная вода со слабым запахом свежих трав так и намекала на закуску и необходимость освежить гудящие ноги. Побаловавшись концентратами, лениво валялись на мягкой слегка влажноватой траве. Лес вокруг был хотя и чужой, но прекрасный. Да и ощущение чуждости быстро ушло после нескольких часов в этом мире. Слишком все было похоже, если не всматриваться внимательно в детали формы листьев, рисунка коры. Общий вид деревьев, запах, шум ветвей… Земные леса ведь такие дружелюбные и безопасные. Все располагало к отдыху и расслаблению. Возможно это и было начальной фазой атаки.
Внезапно Никита ощутил беспокойство. Сперва смутное, оно быстро усиливалось, пока не перешло в уверенность, что на них в упор смотрят чужие и очень враждебные глаза. Глаза, просто обжигающие ненавистью — Никита не мог понять, почему товарищи не ощущают этого зуда, в коже. Взглянув туда, откуда исходило болезненное ощущение, Никита увидел только три светлых пятна. Вначале не понял, но быстро сообразил, что метрах в двадцати среди деревьев стоит эльф. В плаще-хамельоне он был бы совершенно невидим, если бы не открыл зачем-то лицо и руки. Никита почувствовал, что от эльфа исходит страшная смертельная опасность. Необходимо было предпринять что-то немедленно, иначе экспедиция в никуда прекратится вследствие гибели отряда. Он сделал единственное, что мог: метнул лежащий под его правой рукой боевой трофей — эльфийский меч — прямо в мерзкий светящийся шар, растущий между ладоней эльфа. Эффект броска был удивительным: фонтан пламени грязно-голубого цвета взметнулся выше деревьев. Ощущение опасности исчезло. А через мгновение исчезло ощущение чужого взгляда. Если нападающий эльф и был не один, то сейчас врагов поблизости не было. Неизвестно почему, но Никита был уверен в этом.
Аня, Ербол и Сепе только сейчас заметили что произошло что-то необычное, и с секунду ошалело глядели на место, где только что был эльф. А потом бросились туда. Никита тоже поднялся и пошел за ними, чувствуя как все внутри его дрожит противной дрожью. Как два века назад, в казарме, когда двое обкурившихся чурок решили показать ему русскую долю, а он вовремя заметил блеснувшее в темной корявой лапе лезвие и не промахнулся. Но когда все кончилось, он, как и сейчас, долго не мог унять дрожь. Эльф лежал в низеньких ягодных кустиках. С первого взгляда было видно, что он безнадежно мертв. Не просто мертв, а как-то изломан, искорежен, будто все кости из него вынули, долго крутили в огромном миксере, а потом бросили сюда, как ненужное тряпичное чучело. Вот только крови на его лице и руках не было. Скорее можно сказать, что в нем не было ни кровинки. Мертвые глаза, налившиеся белой мутью, безучастно глядели вверх. Проследив за этим взглядом, Никита увидел, что ветви кленолистых берез клонятся вниз, их листья на глазах жухнут и скукоживаются. Когда он вновь взглянул на мертвого эльфа, тот уже резко переменился: кожа позеленела, покрылась отвратительным бархатистым налетом, все мягкие ткани как будто стекали вниз, обтягивая кости черепа. И рядом Никита увидел бронзовый меч, который он метнул. Еще минуту назад сверкавшее полировкой лезвие покрылось теперь черно-зелеными пятнами, растущими на глазах.
— Давайте отойдем лучше, что-то мне это не нравится — сказала Аня.
Все отошли шагов на двадцать, и вовремя: сверху на труп эльфа посыпались темные гнилые ветви, а потом с хрустом стали рассыпаться стволы стоящих вокруг деревьев. В лесу возникло круглое черное пятно, по колено засыпанное гнилой трухой. Приборы не показывали ничего — ни радиации, ни опасных химических веществ в воздухе.
— Что же это такое? — спросила пораженная Аня. Ответа не было.
Когда уже отошли о места странного нападения на пару километров, Сепе сказал:
— А я догадываюсь, что это было.
— Что?
— Анечка, а чем, по твоему, занимается наша группа?
— Не понимаю, какая связь.
— Магия, Анечка, магия. Они в технологии отстали от нас на несколько столетий. Или больше. Зато в магии далеко опередили. Они похоже делают то, о чем мы только мечтаем. Дистанционное наблюдение магическими средствами. Потому мы его и почувствовали. Магическое оружие. Ты помнишь, что такое магия? Непосредственное управление природными процессами за счет информационного резонанса. Они это могут.
— Не все, — добавил Ербол — иначе на нас не нападали бы с мечами. Видимо маги и здесь не часто встречаются.
— На таком низком уровне технологии, без теории, неужели это возможно? — спросила Аня.
— Так мы если что-то делаем, то без всякой теории. Это, наоборот, Шурик пытается объяснить, как мы это делаем. А для магии нужно только развитие мозга. Или не развитие, а черт его знает какая особенность. — пояснил Сепе — Считается, что за последние десять тысячелетий человек генетически не изменился. А значит и мозг не изменился. Вон Никита маг посильнее нас с Ерболом, да и Тепе тоже. А ведь пока так и не удалось установить, чем его мозг отличается. А они тут на уровне нашего средневековья. Вряд ли из-за этого можно говорить о более примитивном мозге. Менее развиваемом после рождения — наверняка. Хотя кто знает, как они тренируют своих магов.
— Я не поняла насчет дистанционного наблюдения: почему вы обязательно должны были его заметить? — спросила Аня.
— Чтобы получить информацию о нас он должен был установить информационный резонанс с нами. — ответил Ербол — Во всяком случае так следует из нашей теории. А резонанс не бывает односторонним. Мы тоже получаем информацию через него. Все определяется способностью чувствовать резонанс. Обычный человек может ничего не ощутить, мы с Сепе и Никита почувствовали лишь недружелюбное наблюдение, но кто, где — не узнали. Видимо у него способности больше, чем у нас.
— То есть ты считаешь, что вы сможете почувствовать любое магическое наблюдение или воздействие на нас? А отразить магическое нападение? И не могут ли они действовать на большой дистанции? Меня в данном случае волнует вопрос безопасности — не пора ли смываться? Мы ведь обнаружили, что жители этого мира владеют мощными и не совсем понятными нам силами. Мы к такому не готовились, у нас все рассчитано на чистый уровень средневековья. Нашего средневековья. — сказала Аня.
— Конечно опасность есть. — ответил Ербол — Но я не думаю, что все так страшно. Скорее всего мы почувствуем присутствие мага вблизи. Нужно просто быть внимательнее, лучше использовать нашу технику. Уж она точно не поддается магическому воздействию, поскольку просто им непонятна. И вряд-ли они могут нападать издали, иначе уже напали бы. Пока опасности вроде нет. А информации для организации другой экспедиции у нас все равно мало еще.
Кажется, Ербол был прав: попыток нападения больше не было, как не появлялось вновь чувство угрозы и наблюдения. Видимо маги и в этом мире были большой редкостью. К вечеру отряд шел уже не по равнине, а по пересекающим курс пологим невысоким грядам. С гребней порой можно было разглядеть синеющую горную цепь впереди.
