грустно объяснять Женя. — Я здесь, собственно, для того и нахожусь, чтобы понять, что это за место и почему мы здесь оказались.
— А как ты здесь оказался? — спросила Жасмин и заметила, что ее спаситель впервые смутился.
— Я умер, как и ты, пройдя тропою мимо этих придурковатых божеств, — пробормотал Женя торопливо и, подумав, добавил. — Но всего я не могу рассказать.
— А я-то все никак не пойму, каким образом ты все знаешь об астрале и пришел сюда, — призналась Жасмин в своих сомнениях.
— Вдвойне приятно беседовать с умным собеседником, — признал, что хитрит, Женя. — Да, всего я тебе не могу сказать, но ты права: я опытная душа, которая имеет представление о более высоких уровнях астрала.
— То есть, ты, как минимум, проходил через слияние с другой душой? Но как же ты смог умереть снова?
— Ты задаешь слишком много вопросов, на которые я просто боюсь отвечать, чтобы не быть подслушанным. Прости, я честно рассказываю тебе все, что могу. Я, действительно, умер вместо другого и проник сюда. И те странные божества прошляпили меня, хотя, кажется, они на то там и стоят, чтобы не пускать таких нагвалей, как я.
— Ты сказал аватар? Ты что, аватара?
— Нет, ты просто неправильно поняла моей мысли. Аватара — это воплощение Вишну на Земле, то есть сущность ангельского типа, а я душа. Нагваль — это индейский духовный проводник в астрал. Он может быть душой или ангелом, или смесью — неважно. Для звероголовых стражей было важно не пропускать сильную и осведомленную астральную сущность. А это говорит о том, что не все безнадежно. Если я представляю реальную опасность, то я должен ее реализовать против тех, кто затеял эту игру.
— Странная у тебя логика. И вообще, все странно.
— Не столько странно, сколько плохо, — признался Женя, погрустнев. — Я на самом деле никакой не нагваль, а урезанная божественная сущность, и могу только чуть больше чем ты. То есть, на данном этапе, я пока что провалил все дело и наделал кучу ошибок в виде своих многочисленных «детишек».
— Каких еще детишек? — непонимающе спросила Жасмин. — Ты что, об ангелах, придуманных тобой?
— Да, это странное место создает сущности, по твоему заказу. И в принципе, это было бы и неплохо. Но эти ангелы — они ведь только слепки с твоей памяти, лишенные собственной мотивации, памяти и интересов. Я их воспринимаю, как детей — они, так же как дети, не имеют еще собственного опыта и пользуются тем, который был у тебя. И если ты видишь такую подделку по-настоящему дорогого тебе человека и понимаешь, что произошло, это страшно, — было видно, как Женя разволновался, пряча глаза в своей чашке из под выпитого кофе.
— Не надо, — Жасмин попыталась хоть как-то помочь ему. — Не вспоминай, если не хочешь. Я поняла, что мне не следует желать увидеть здесь ни Микаэля, ни маму. Да теперь я и не пожелаю — я поняла, что их тут просто не может быть.
— Да, спасибо, — ее гид благодарно и немного беспомощно посмотрел на свою собеседницу и, улыбнувшись, продолжил. — Когда я понял, что не могу проникнуть на второй уровень, я подумал, что это конец. И просто от отчаяния стал искать похищенные и заблудшие здесь души. Но на твоем примере я вижу, что все-таки выйти туда, наверно, возможно. Нужно только еще немного осмотреться здесь, чтобы понять, что тут к чему.
— А что ты можешь конкретного сказать об этом астрале?
— Кое-что стало проясняться. Самое сильное отличие от нашего астрала, какое я сумел понять, то, что это место обладает большим нереализованным потенциалом, чутко реагируя на малейшие наши мысли и желания. И даже, будто в угоду, создает любые проекции наших мечтаний. Скорее всего, это происходит неосознанно, но, все равно, кто-то или что-то за всем этим должно стоять. Я пока не смог выйти ни на какие организованные информационные, то есть ангельские структуры, как и найти изнанку и, соответственно, реал. Другие души вообще не понимают, где они оказались, так как нет никого, кто бы им это объяснил. Зато их творческий потенциал здесь до сумасшествия огромен.
— Да, это я немного успела прочувствовать на своей шкурке, — усмехнулась Жасмин.
— Поверь — очень немного, по сравнению с другими, — в тон ей пошутил Женя и продолжил. — Как мне ни хотелось бы обратно, сейчас я понимаю, что должен хоть как-то помочь душам, оказавшимся здесь. Вот тебе, например.
— Не представляю, что со мной было бы без твоего вмешательства, — призналась девушка.
— Выживала бы среди своих кошмаров если, конечно, не погибла бы на втором уровне. Но сейчас тебе надо решить, что ты будешь делать дальше, — спросил Женя.
— А что, есть альтернативы? — удивилась Жасмин.
— Есть, и немало. Ты можешь «заснуть» на неопределенно долгое время в астрале. Можешь создать свой мир со всеми удобствами или ужасами, по своему желанию. Но я предлагаю тебе познакомиться с некоторыми моими «детьми». Они ребята неплохие, и у них есть несколько выдуманных мест, где они живут. К ним, кстати, присоединились несколько, ранее отловленных мною душ. Только не надо сильно расспрашивать ангелов об их происхождении — это их может запутать. К тому же тебе с ними будет легче общаться, чем мне — ты же не знаешь их прототипов.
— Да, пожалуй, это заманчивое предложение. Все лучше, чем в собственном соку вариться, — согласилась Жасмин.
— Вот и хорошо. Я сам с ними мало общаюсь — мне достаточно того, что я их породил. А вот ты меня в любой момент можешь вызвать — для этого даже медитировать не надо. Просто мысленно позови. А может, и мне твоя помощь понадобится — кто знает…
Они еще прошли с осмотром по долине, заглянули в домик, который оказался точной копией бабушкиного. Жасмин с облегчением заметила, что ни самой бабушки, ни ее соседок нигде не было видно. А вскоре она увидела перед собой веселого, кудрявого, зеленоглазого, дважды ангела, как представил его Женя…
ГЛАВА 14. ВОЙНА C ПРИЗРАКАМИ
Макс шел здесь не в первый раз. Сейчас он был вооружен до зубов. Вот только поможет ли это? В прошлый раз не помогло. Он лежал в небольшом углублении, оставшемся после последней его попытки: тогда этот проклятый маг из огненной пещеры долбанул по нему своей синей магической петардой, отбросив его к самому началу. Вроде и штуковина была ерундовая, но у него просто не оставалось энергии на поддержание щита от этих петард. Еще одна странность — обычно никаких следов от прежних побоищ не оставалось, а тут что-то новенькое. Ладно, разберемся — и не с такими загадками справлялись.
Сейчас он прошел до этого рубежа, можно сказать, играючи. Но сколько раз ему приходилось начинать сначала? — Макс не помнил. Он только мечтал, что этот страшный сон когда-нибудь закончится, но тот с монотонной уверенностью начинался снова. Парень не знал наверняка, что его ждет впереди, но он чувствовал: выйти из этой западни можно было лишь там. Он много раз пытался проснуться, в отчаянии вновь и вновь нарывался на ловушки, чтобы выйти из этой ловушки, но каждый раз оказывался там — у старта.
Старт был страшным местом. Макс «просыпался» в портале одного из индейских храмов. Это была одна из древних построек на площади, окруженной ступенчатыми пирамидами, на которых сидели эти чудища. Макс помнил самый первый раз, когда он, как последний лох, выпер прямо под эти огромные и страшные образа. Тогда его поймали и повели, как пришпиленного мотылька, на убой к этому вонючему орлу. Да, это было жутко и страшно и только в последний момент ему показалось, что через зев огромной птицы он освободится от этого кошмара. Но это оказалось обычной ловушкой. Макс снова нашел себя в том же пустом и полутемном зале, заваленном какой-то индейской магической рухлядью.
Но здесь он был докой и нутром чуял — если ты и появляешься в игре, то здесь должны быть не
