Покупатели съезжались из все более и более отдаленных мест. А это не очень хорошо в плане скрытности. Да и неладно, когда в одном месте такое столпотворение. Куда перенести больницу — это они уже придумали. В восьми километрах к западу прекрасный сосновый бор на песчаных склонах пологих холмов. Туда ведет неглубокая протока — как раз удобный путь рекой. Место тихое, здоровое, в стороне от суеты. Древодели уже перебрались туда всей артелью. Ладят просторные срубы для больничных палат, операционных, лабораторий.
А вот место, для торга нужно выносить на перекресток речных путей. Километрах в пятидесяти от них сходятся почти в одну точку четыре коренных русла. Но после каждого подъема воды очертания берегов меняются. Где размоет, а где намоет — ни за что не угадать. Рискованно в таких местах поселение размещать.
Так что предложение Рика легло на благодатную почву Веткиных проблем.
— Ладно, показывай, — достала из шкафчика фрагмент нужного участка местности, скопированный из старинной карты с пятикратным увеличением. Там, конечно, не вполне похоже на современную обстановку, но общие контуры как-то просматриваются.
Рик, не обращая внимания на бумагу, молча сгреб ее в охапку и, пройдя через спальню в кабинет, опустил прямо на лавку перед столом. Бесстраничная книга на внутренней стороне обложки тоже показывала карту нужной местности.
— Смотри! Вот сегодняшний вид. А вот в разлив от осенних дождей на западе. — Рик чем-то пощелкал на второй обложке. И картина несколько поменялась.
А это — спад воды в конце лета, ливни на юге, весеннее половодье. И, наконец, прошлая зима. Вот этот участок всегда не затоплен. А вот тут, или вот тут, к нему можно подойти на лодке при любом уровне воды в реке.
Теперь, смотри! То же место в те же моменты времени с интервалом в год.
Рик щелкал, картинка менялась, но вывод о том, где надо располагать торговое поселение только укреплялся. Выбранное место с трех сторон то приближалось к речным рукавам, то удалялось, но с одного направления — северо-востока, до него всегда можно было добраться по воде.
— Так это такой атлас! Вот здорово! А Бесплодные Острова тоже можно посмотреть?
— Наверное, можно. Вечером попробуем. Мне пора в мастерские. Попробуем откалибровать электроскоп по вот этому вольтметру. А ты отдохни, что-то вид у тебя нездоровый.
Ветка снова ужасно разозлилась, но на этот раз на себя. Хорошо, хоть, не высказала Рику всех глупостей, что подумала о нем, посмотрев покупки. Ничего он не глупый. Она бы ни за что не догадалась попросить у незнакомца такой чудной атлас. А что такое вольтметр? И что за странная раздражительность вдруг у нее ни с того ни с сего?
Вечером она уже знала, что такое вольтметр. И как его удалось раздобыть.
Лошадка, запряженная в саночки, да по свежему лыжному следу, докатила Рика до жилища чужака за один световой день. Чтобы не тратить даром времени, Рик пригласил незнакомца к возам и показал ему все меховое великолепие. Тот сразу стал очень внимательным, и охотно вступил в диалог с использованием жестикуляции. Рик нарисовал двух человечков, между ними квадратик. И нарисовал, как один человечек говорит в этот квадратик, а квадратик говорит другому человечку.
Чужак выглядел удивленным, но принес некое устройство, воткнул в него веревочки, другие концы веревочек вставил в какие-то коробочки. Потом вызвал на устройстве изображение и заставил его изменяться движениями по пуговичкам. Появлялись надписи из знакомых Рику букв, менялись таблички, что-то перескакивало. Потом незнакомец что-то произнес. Устройство произнесло нечто иное, примерно такой же длительности, как и первоначальная фраза. И совершенно непонятное обоим.
Рик ткнул пальцем в изображение. Незнакомец вызывал предыдущие картинки, а ее благоверный их внимательно разглядывал. Наконец указал в нужное место. Через минуту они могли общаться. Как выяснилось, название фурского языка в памяти устройства было, как и он сам. Только назывался он по- старинному — эсперанто.
Естественно, прежде всего, были решены самые важные с точки зрения ее любезного вопросы. В результате хозяин лишился часов, всех запасных проводов из своего хозяйства, калькулятора, мультиметра, штангенциркуля. Потом началось изучение иных возможностей торговца.
Выяснилось, что их планетная система отмечена во всех звездных картах, и через нее регулярно следуют транспорты. Что службы ориентирования и навигации держат на орбите три спутника связи на высоких орбитах и примерно двадцать спутников слежения на низких. Чтобы в случае необходимости иметь аварийный посадочный пункт. А вот без очень серьезных причин посадка космических кораблей здесь запрещена.
Так называемый 'ведун' — смотритель здешней спутниковой системы. Следит за стабильностью орбит, контролирует исправность. Вообще-то, в основном, с этими задачами техника справляется и без его вмешательства, а он скучает. Сменяются здесь раз в полгода. А потом, через год, снова заступают на дежурство. Заработок неплох, но 'приварок' в виде мехов тоже не лишний. Так что у здешних смотрителей в обычае проведение обмена с местными 'дикарями'.
В последующие дни Рик усиленно обучался общению с техническими устройствами. Теми, которые уже обрел, и с теми, которые мог предложить ему заинтересованный хозяин неведомых сокровищ. А было их немало. Особенно обильны оказались залежи предметов, припасенных на случай аварийной посадки космического корабля. В этих, аварийных комплектах и были произведены самые существенные изъятия в пользу гостя. Хотя, с виду, их даже не убавилось.
Развивать ли отношения дальше, и каким образом, Рик не решил. Одно определил точно — сохранить этот контакт в строгой тайне. Причем, с обеих сторон. И нашел полное понимание. Договорились, что сам он пытаться использовать переводчик не будет, но список предметов на его следующий визит Рик ему оставил, посулив не менее щедрое вознаграждение, чем в этот раз.
То есть, с виду ничего не изменится, а через годик в распоряжении здешних умельцев окажутся приборы, позволяющие привести систему измерений в соответствие с общепринятой. Напряжение и сила тока, время, частота, метр, килограмм — перечень составил около сорока позиций. Ветка потом добавила в этот список ряд реактивов и устройств для химического анализа — интерферометры, хроматорафы, оптические спектрометры. Важное условие — документация на фурском, то есть, на эсперанто — не вызвала у смотрителя ни малейших затруднений. Он объяснил, что во внешнем мире на этом языке общаются целые планетные системы.
Для страховки посвятили в секрет Молчана. Чтобы подготовить его к предстоящему обмену мехов на товары, способствующие развитию технической цивилизации аборигенов планеты KCC-8439/3 'Бурма'. Молчан сгонял на саночках, познакомился, и оставил хороший задаток самых роскошных шкурок наилучшей выделки.
Теперь, кроме привычных дел, Ветка каждый день по полтора часа проводила с инфом. Поначалу Рик обучал ее, но через пару недель его знания закончились. Дальше пришлось обучаться самостоятельно. Переводчик с универа на фурский одинаково хорошо справлялся и с устным и с письменным переводом. Кроме того, благодаря цепкой языковой памяти, обращение к переводчику требовалось все реже и реже. А чуть позднее стало ясно, что в построении работы этого устройства присутствует четкая логика.
Вывернутый зонтик оказался параболической антенной, которая позволяла держать связь с одним из спутников на высокой орбите, а через него и со всей командой низколетящих наблюдателей. Ветка каждый день могла разглядывать свою планету сверху. По крайней мере, те места, где не было облачного покрова. Она наблюдала за перемещением интанских ладей, за тем, как на северной окраине Гурании собираются войска для решающего сражения между мятежными баронами и королевскими гвардейцами.
Каждый день читала записи всех сообщений, передаваемых между почтовыми башнями. Оказалось, что эти сообщения освещают практически все стороны жизни примерно одной восьмой части их планеты. Даже и из интанских земель приходили вести. Правда, о направлении, в котором уходят разбойничьи эскадры, не сообщалось. Но со спутников это было видно.
Проникла она и в тайну Западного материка. Удобный путь к нему преграждал вытянутый, и
