Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)

внешних признаках (ср.: 31:33). В конечном итоге понадобится пришествие Христа, чтобы преобразить народ Божий и придать ему силы. Он станет Тем, кто навеки утвердит завет между Богом и Израилем.

Возвращаясь к теме текущих событий, Господь горько сетует на вероломное поведение Иудеи, используя различные метафоры отношений. (Об Израиле как «сыне» Господа см.: Исх. 4:22—23; ср.: Ис. 1:2; Осия также использовал обе эти метафоры, см.: Ос. 2:2; 11:1–2.) К сетованиям Господа добавляются сетования Израиля, который, кажется, осознал губительность своего извращенного пути (21).

Последний раздел главы открывается очередным призывом к покаянию с обещанием конечного исцеления в новом завете (Я исцелю…). Немедленный ответ, однако, содержит формальные слова покаяния (22б—25), притворство, о котором говорилось в ст. 10 и повторяется в 4:1—4, влечет за собой угрозы суда. Однако покаянный ответ эхом звучит в ст. 21, где чувствуется намек на признание тщетности идолопоклонничества.

Начальные стихи гл. 4 принадлежат данному разделу, потому что в них завершается тема покаяния, или обращения. Сперва (1–2) Иудее (к которой обращаются как к Израилю) напоминают ее назначение — привести все народы к истинному Богу; именно ради этого Господь призвал, или избрал, Авраама давным– давно (Быт. 12:1—3). Поэтому вопрос неверности иудеев является принципиальным. Во–вторых, народ предостерегается от того, чтобы полагаться на внешнее исполнение обрядов, например, обрезание. Скорее знаком принадлежности Господу должно стать нечто более глубокое, а именно, всецелая преданность, как личная, так и общественная, идущая от всего сердца. Распахивание нераспаханных земель в этом же смысле означает оживление в сердцах того, что уже умерло.

Призыв к покаянию и к глубине веры — это то, о чем необходимо повторять церкви и что легко может стать профанацией.

4:5 — 6:30 Пророчество Иеремии о суде над Израилем

4:5—31 Враг приближается

Оставшаяся часть гл. 4 со страстью рисует грядущее опустошение Иудеи. Повсюду рассказчик — это Иеремия, но он передает слова Господа, а иногда речь ведется словно прямо от лица Самого Бога (напр., ст. 6б). В NIV есть одна попытка отделить речь пророка от речи Господа, однако очень сложно делать это постоянно. В любом случае, оба они изрекают истину, поэтому на смысле слов не отражается, кто именно говорит.

В ст. 5–9 пророк обрисовывает панику, вызванную приближением врага. Труба — это призыв к оружию; крестьяне будут спасаться бегством, ища укрытия в городах; знамя, «выставленное» к Сиону, вероятно, означает предупреждение (5—6). Враг, безжалостный, как лев (ср.: 2:15), уже начал свой разрушительный поход. Он все еще не назван Вавилоном. Фраза с севера несколько уводит в сторону, поскольку любому врагу (за исключением Египта и ближайших соседей Иудеи) было бы удобней атаковать страну именно отсюда. Призыв обращен ко всему народу (8); обличение безусловной вины нечестивых вождей (9) не уменьшает общей ответственности.

Иеремии не безразлично то, что он призван проповедовать народу. В ст. 10 выражены его чувства, к которым он позже вернется в связи с собственными проблемами (15:18). В горе он обвиняет Бога, что Он обманывал Свой народ, позволяя лжепророкам обольщать их перспективой мира (ср.: 6:13—14). Единственным ответом на это следует собственное подтверждение Господом неотвратимости суда.

В ст. 13—18 представлены яркие картины опасности, словно страж на самом деле наблюдает за приближением вражеской армии (13). В ст. 15—16 послание вначале обращено к Дану, находящемуся в самой северной части Израиля, а затем по мере приближения врага — к Ефрему, центральной горной части страны, пока наконец весть не доходит до Иерусалима. Эти слова могли быть произнесены для того, чтобы привести Иудею к покаянию (14) и таким образом избежать опасности. Тем не менее Иеремия осознает ее неотвратимость и предчувствует ту боль, которую она несет (18).

Теперь Иеремия не скрывает свою собственную скорбь (19—22). Здесь говорится не о буквальном «приступе сердечной боли» (19), но о душевной боли, которую он ощущает физически. В этом отрывке он полностью отождествляет себя с народом, страдающим от предчувствия приближающегося несчастья. Звуки грядущей битвы тоже наполняют его ужасом (19в). Шатры и палатки Иудеи — это и его шатры и палатки (20б).

Ст. 22 может быть произнесен как Иеремией, так и Богом. Из этого видно, что Иеремия отождествляет себя не только с народом, но также и с Господом; хотя наказание будет невыносимым, однако ему надлежит свершиться. Ст. 19—22, таким образом, очень важны для понимания Иеремии. То, что он сострадает одновременно Богу и людям, делает его неким «посредником» между ними. В этом предвосхищаются страдания Иисуса Христа ради спасения всего мира.

То, что Иудея нарушила завет, на самом деле отразится на всем мире (ср.: 4:2). Теперь Иеремия изображает не что иное, как нарушение вселенского порядка, и его слова удивительно напоминают Быт. 1 (23—26б). Если оказался нарушен завет между Богом и Его избранным народом, то для мира не остается никакой надежды. Вот почему жизнь Христа следует рассматривать как исполнение этого завета, чтобы стать светом для язычников (ср.: Ис.42:6).

Последний раздел главы посвящен описанию производящей разрушения вражеской армии и людей, отчаянно пытающихся спастись бегством. Два последних образа резко контрастируют друг с другом. В первом (30) Израиль — это блудница, пытающаяся преуспеть за счет своих любовников. Здесь предполагаемый «любовник» — это Вавилон, однако ее надежда обольстить его окончится неудачей. Не будет спасения от смерти через эту лжелюбовь. Образ женщины–блудницы сменяется образом женщины, рожающей посреди царящей вокруг кровавой бойни (31). Иллюзия рухнула, уступив место ужасной реальности; процесс рождения сопровождается смертью. На последнем вздохе заканчивается глава.

Однако здесь есть намек на то, что этот конец — еще не все. Эта надежда будет развиваться дальше в последних главах книги. Иеремия по опыту знал, что даже перед лицом смерти остается место надежде. Это возможно только с помощью Бога, Который дает нам познать Себя в Иисусе Христе.

5:1—31 Наказание Иудеи за неверность

Темой всей этой главы является наказание за приверженность лжи. Начало главы, поиск хотя бы одного человека, который ищет истины (1) и ради которого Господь пощадил бы народ, напоминает молитву Авраама за Содом (Быт. 18:22—33). Однако суть в том, что не осталось ни одного такого человека; Иудея развратилась полностью. С другой стороны, разве сам Иеремия не является тем самым человеком, соблюдающим правду, ищущим истину? Мы уже говорили о посреднической роли Иеремии (4:19—22) и позднее увидим, что он на самом деле сыграл особую роль в конечном спасении народа.

Теперь развивается тема всеобщей развращенности (3–6). Отказ от истины (3) относится ко всему народу в целом (4) и к вождям в частности (5). Назначение ст. 4 не в том, чтобы оправдать простой народ. Вернее будет сказать, что оба стиха в совокупности показывают, что не осталось ни одной социальной прослойки, которая не была бы виновной, хотя вина вождей, несомненно, больше в силу их особой ответственности. Им предстоит всем вместе подвергнуться заслуженному наказанию (6).

И вот Господь оправдывает Свое намерение покарать их (7—13). Существует главное объяснение Его права поступить таким образом. Оно заключается в самой идее завета, понятого как обычный договор, в