Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)

дерева), который обладал великолепными заживляющими свойствами. Но для того чтобы исцелить болезнь иудейского народа, требовалось более радикальное лечение.

9:1—11 Народ, лживый насквозь

Из последних слов ст. 3 становится понятно, что речь идет от лица Господа, хотя вначале кажется, что говорит Иеремия (который скорее стал бы искать в пустыне пристанище для путников; ст. 2). Мы уже неоднократно могли заметить, насколько близко к сердцу принимает Иеремия страдания своего народа. Данный отрывок также показывает его переживания, на этот раз вызванные его сочувствием к боли Господа. Это еще одна сторона посреднической роли Иеремии.

Причина страданий Бога, которые разделяет Его пророк, — в лживости народа. Насколько они погрязли во лжи, показано в ст. 2 и 3 (лживость подразумевает нечестность, напр., нарушение супружеской верности). В ст. 4—8 дан портрет лжи. Чтобы обрисовать нечестность, используется широкий набор слов (прелюбодеи, вероломные, ложь, неправда). Ложь вошла в привычку (5), поэтому люди стали неспособными ни на что другое. И не осталось никаких честных отношений, даже обусловленных узами родства (4—5). Эта картина совершенно противоположна тому, как должно выглядеть общество, построенное на завете. Божьи цели касались народа, который был бы честным и был бы благословлен в своей честности. Что это так, сейчас понимают даже в самых развращенных обществах. В Иудее Его намерения оказались совершенно неисполнимыми. Когда завет на самом деле не существует, не существует иного выбора, как только положить этому формальный конец (9). Похоже, что результат «плавки» оказался неутешительным (ср.: 6:29).

Плач в ст. 10 опять может принадлежать либо Господу, либо Иеремии, либо им обоим. Запустение воцарится в горах и на пастбищах, вначале коснувшись птиц и зверей, а затем дойдя до городов и, наконец, до Иерусалима. Катастрофа будет всеобщей.

9:12—26 Плач о народе, которому надлежит пострадать

В предыдущих высказываниях (8:8—9) была представлена ложная мудрость, которая основывалась на простом обладании законом. Теперь Иеремия задает риторический вопрос (12): «Есть ли такой мудрец, который понял бы… за что погибла страна и выжжена, как пустыня?» (Это высказывание могло относиться ко времени после первого нападения Навуходоносора на Иерусалим; 4 Цар. 24:1,10—11.) За вопросом следует ответ Господа, гласящий, что вся необходимая им мудрость находится в законе, который они сознательно отвергают. В результате их ждет плен (16).

Гибель Иудеи предопределена, остается только оплакивать свою судьбу. Плакальщицы были профессиональными. Тем не менее не следует думать, что описанный здесь плач — искусственный; он будет достаточно настоящим, а профессиональным плакальщицам будет предоставлено достаточно возможностей, чтобы обучить других этому ремеслу (20). Призрачный образ ст. 21 означает смерть, вероятно, в соответствии с ханаанской мифологией, и в этом заключена ирония пророка, направленная на поклонение народа ханаанским богам. В ст. 21 и 22 говорится, что смерть будет везде: внутри, снаружи — повсюду, куда ни упадет взгляд.

Отдельное высказывание (23–24) настоятельно подчеркивает, что все хорошее, — будь то мудрость, сила или богатство, — не заложено в природе человеческой, но подается одним лишь Богом. Качества, обрисованные в ст. 24б, это те, которые Он Сам представил в завете. Милость лежит в основе всего, это та преданная любовь, которая связывает Бога с Его народом и заставляет Его заботиться о нем. Суд и правда — это то, к чему Он стремится ради правильных отношений между теми, кто связан с Ним заветом, и между Ним и ими. Когда Господь говорит, что это благоугодно Ему (24), это означает, что те же качества должны проявлять связанные с Ним заветом.

Последний отрывок говорит о том, что некоторые народы в свой черед пострадают от руки Вавилона (ср.: 27:3; 46:2). Здесь также показано, что практика обрезания существовала не только у иудеев. Но этот ритуал вовсе не помогал стать ближе к Богу. У иудеев обрезание было знаком их завета с Богом (ср.: Быт. 7:10), но одно плотское обрезание не многое изменило. Поэтому в день суда этот знак будет бесполезен (см. также: 4:4).

10:1—25 «Нет подобного Тебе, Господи!»

Тут прерывается пророчество о вавилонском пленении. Первые 16 стихов гл. 10 посвящены проблеме идолопоклонства.

В этом отрывке истинный Бог противопоставляется бесполезным идолам. Господь обращается ко всему дому Израилеву, то есть и к Северному царству, которое уже было уведено в плен ассирийцами. Огромные языческие храмы и их идолы внушали многим иудеям пагубную мысль о том, что языческие боги могут быть могущественнее Господа. Но истинная власть у Бога, и бессмысленно бояться лжебогов или надеяться на их помощь (2, 5). Пророк старается объяснить иудеям абсурдность языческих уставов. С насмешкой описывает пророк процесс изготовления идолов человеческими руками (3—5). Как глупо поклоняться чему–либо тварному! Даже небесные светила сотворены Богом, поэтому безумием было бы страшиться знамений небесных подобно язычникам (2). Единственный истинный Бог достоин поклонения, ибо Он сотворил все в этом мире, и «во всех царствах… нет подобного Тебе» (7). Под мудрецами народов пророк мог подразумевать волхвов и астрологов, о которых говорится и в Книге Пророка Даниила. Отметим, что ст. 11 — единственный среди стихов — написан на арамейском, а не на еврейском языке. Арамейский был в те времена государственным языком Вавилона, а также языком торговцев и деловых людей. Скорее всего, в этом стихе Сам Господь через пророка обращается к язычникам, используя понятный им язык. Он говорит язычникам о недолговечности их лжебогов. В отличие от них Господь является Творцом этого мира, и Его убоится любой человек (7). Это означает, что Бог достоин благоговейного поклонения. Таков смысл «страха Господня» в отличие от ужаса, который язычники испытывают перед своими жестокими идолами. Бог назван долей Иакова (16) потому, что принадлежит народу, который Он Сам Себе избрал, а Израиль — жезл наследия Его. Такая форма взаимоотношений подразумевает взаимную любовь и заботу. Об этом очень много сказано во Второзаконии (та же мысль прослеживается во Втор. 4:20, а также на протяжении всей книги, являясь важной частью выражения заветных отношений). Именно таково промышление Бога о Своем народе. Безумие со стороны человеческих существ возлагать надежды на кого–то еще — это может кончиться только разочарованием и гибелью.

Очередное мрачное высказывание возвещает пленение победоносным врагом (17–18). За этим следуют слова Иеремии (19—25), в которых он вновь выражает свою боль по поводу надвигающейся трагедии. И вновь он использует метафоры ран и болезней (ср.: 4:19–21), которые уже использовал ранее в своих обращениях к Иудее (6:7; ср.: 8:15,22). Здесь тоже боль Иеремии — это боль Иудеи. Его сыновья (20) — это не его дети в буквальном смысле, поскольку ему было запрещено иметь детей (16:2). Изливая боль, пророк не в силах сдержать гнев при мысли о безответственных вождях (пастырях), которые утратили разум и перестали искать Господа. В этом смысле его опыт показывает, какими должны быть настоящие вожди.

Молитва (23–25) — это тоже молитва народа, выраженная Иеремией (отметим ее сходство с Пс. 78:6—7, где народ молится об избавлении от врага, в данном случае, возможно, того же Вавилона). Она говорит о принятии «исправления» или наказания — намек на то, что наказание видится именно таким и что жизнь после плена все же обещана (ср.: 24:5—7). Иеремия мог также молиться о себе, прося об исправлении,