Я, кстати, себя не обеляю, я тоже немало хлебнул сладкого вина и, кажется, захмелел. Мстислав увел к себе Василису, прельстившуюся собиранием микросхем для 'Пентиума' (вот с этого-то горя я и отбросил принципы непьющего). Ко мне подошла жена князя Мстислава и принялась щебетать о всяком, о разном. Я под весом ее речей склонял опухшую от женских премудростей и бесед про тушь 'Макс фактор' голову все ниже и ниже, пока из вежливости не пришлось будить самого себя.
Когда все разошлись, я, уныло плетясь в отведенную мне комнату, услышал за одной из дверей голоса. Очень знакомые.
— Ой, ну ладно, пойду. А то Ванька еще начнет переживать, решит, что ты и есть Медведь, — звонкий смех Василисы.
— Иди… только не забудь: в двенадцать, когда все уснут, — ко мне… и не разбуди их пищалкой, — а это князь.
— Я пошла.
Я юркнул за угол и увидел, как Вася вышла из-за двери. Она поправила рукав сарафана и направилась к своей комнате. Думаю, вы догадались, какие мысли пришли ко мне в голову… и я ничего не мог с собой поделать, меня просто жгла каленым железом мысль о том, что она останется в Суздале, с Мстиславом. Дождавшись, пока царевна скроется в комнате, я выскользнул и… налетел на хмурого Грызя. Он зло сверкнул в меня глазами.
— Чего надо? — недоброжелательно осведомился парень.
— Ничего, ты свободен. Хотя… — какой я умный, какая идея! — Разбуди меня в двенадцать… нет, в без десяти двенадцать ночи.
— Будет сделано, — улыбнулся себе под нос беззубый мальчишка и умчался.
Тут я ощутил, что кто-то тянет меня за рукав. Я обернулся. Передо мной стоял десятилетний Савка со своим коллегой Димой.
— Дядя агент, не слушайте его, — сказал Савка. — Не просите Грызя ни о чем…
— Это еще почему? — заинтересовался я.
— А он Медведь, — просто ответил Димка.
До меня не сразу дошло:
— Какой-такой медведь?
— Оборотень он, — шмыгнул носом Савка. — Тот самый.
Как вы думаете, я ему поверил?! Десять лет человеку, пофантазировать хочется… конечно же, позже я пытался оправдать свое неверие ударившим в голову хмелем. А сейчас просто выдавил из себя жалкое 'спасибо' и удалился в свою комнату на трех конечностях, поскольку от возмущения круто споткнулся на обе ноги сразу.
Добравшись до кровати, я упал ничком, не раздеваясь, и куда-то провалился. Во тьму, наверное.
Всю ночь снилась чепуха. Сначала Василиса, почему-то в кафтане князя Мстислава, гонялась за мной с горячим паяльником, громко вопя голосом царя: 'Куда ты дел свои мозги?! А ну отдай мне свои мозги, немедленно! Куда ты их запрятал?' Потом Грызь бегал вокруг Волка, а Медведь размером с кота мчался за ним и в конце концов проглотил; ему, очевидно, оказалось много, и он лопнул на моих глазах. Затем опять царевна, в торжественной обстановке где-то в концертном зале, вручает мне премию 'Изменник года' и наклоняется к моей щеке, собираясь поцеловать, и… я проснулся!
Причем вовсе не просто так. Меня действительно хотели 'поцеловать в щечку' — и кто бы вы думали?! Я сперва ошарашенно вытаращился: с каких это пор Прекрасная носит в летние ночи медвежью шубу?..
МЕДВЕЖЬЮ?!
О, боже!!!
Я подпрыгнул на месте. Гигантский медведь с ревом разогнулся и, врезавшись темечком в каменный потолок, обиженно рявкнул. Мой взгляд упал на часы. Без десяти двенадцать…
Он все-таки меня разбудил.
Уши заложило от рыка, руки устали отмахиваться от страшилища чугунным казаном, в глазах уже плавали цветные пузырьки. За полчаса Медведь успел меня вымотать до безобразия, оставаясь свеженьким как огурчик. Я кое-как выскочил из комнаты, бросив казан, и принялся колотить в дверь Волка.
В дверной проем высунулась сонная физиономия Волка и раздраженно поинтересовалась:
— Чего еще?
— Пусти меня! Пусти! — надрывался я. — На меня Медведь напал!
— Какой-такой медведь? — огрызнулся Волк.
— Не время меня цитировать! Пусти же! Это Грызь, он за мной гонится…
— Не понял? — удивился Серый соня. — Ты что, разве красна девица?
— А то сам не видишь, — я влетел, наконец, к Волку и запер дверь изнутри.
— А чего он тогда за тобой гонится?
— А я почем знаю, — буркнул я, придвигая к двери тумбочку. — Но ведь гонится же…
— Д-да, — ошарашенно признал Серый Волк, так как в дверь явно кто-то стучал: посуда на полке и флакончики на тумбочке задрожали мелким ознобом и полетели на пол, раздался мощный удар, и что-то снаружи зарычало.
И тут я почувствовал легкое беспокойство из серии: 'Блин, что же я забыл?' Пока пытался вспомнить, тумбочка, нагло оттолкнув меня, лихо отъехала к окну на скорости чокнутого поезда, а деревянная дверь хряпнула, и в пролом влезла огромная мохнатая лапа. Ух, ну и когтищи! Прежде чем Волк, опережая меня, бросился держать щеколду, лапа открыла ее и убралась. Как раз в этот момент до меня дошло:
— Волчик!!! Лети отсюда, срочно! Беги!
— А ты? — возразил он. — Я тебя не брошу.
— Я… р-х, р-разберусь с ним, — прохрипел я, удерживая дверь. — Беги… пр-х… предупреди Васю… Уводи ее отсюда! Я справлюсь.
Он, наконец, уловил мою мысль и без лишних вопросов вылетел за открывающуюся дверь (кажется, Медведь его не заметил). Я с некоторым облегчением отпустил дверь, одновременно хватая суму. Медведь ввалился внутрь и двинулся на меня. Я лихорадочно копался в суме, пока не отыскал то, что мне надо. Шапка-невидимка, универсальный растворитель, аркан, карманный пулемет. Далее действия развивались следующим образом: сначала оборотень раздавил мой пулемет, пока я в спешке напяливал шапку. Потом, невидимый, я накинул аркан на монстра, рассчитывая его поймать; но Медведь взревел (а какие у него клыки, неудивительно, что Грызю зубы без надобности), напрягся, и веревка попросту лопнула. Тогда я не без риска для своего здоровья принялся разбрызгивать растворитель; однако оборотень был не дурак, и растворитель, возникающий 'из воздуха', его не удивил. Он просто махнул лапами в обе стороны и по всем законам теории вероятности задел меня. Пузырек вылетел из рук и исчез в открытом окне. Я в отчаянии простонал и под покровом невидимости попытался скрыться, но — вот закон подлости-то! — зацепился шапкой-невидимкой за коготь зверя. Тот удивился и дернул лапой, чтобы взглянуть на зацепку поближе. Я испуганно вцепился в 'артефакт' (на самом-то деле банальное научное изобретение), боясь быть обнаруженным. Синтетическая ткань шапки никогда не стиралась с чудодейственным отбеливателем знаменитой тети Аси, и потому тут же треснула и разъехалась.
— Упс, — вякнул я и вжался в стену. Вынужденно, ибо Медведь давил мне на шею.
А действительно, интересно, почему это он за мной гоняется, коли я не красна девица? Запоздало я догадался спросить об этом самого оборотня:
— Слушай… ххх… з-х-зачем я тебе? Отпусти меня…
— Не могу, — послышалось мне сквозь рычание.
— Н-но я же не девушка…
— Мне приказано вас убить. Всех троих. Девчонка и волк подождут, а ты умрешь сейчас…
— Утихомирься! — раздалось у него за спиной. Я пригляделся и увидел княгиню Любоньку. Молодая красавица лет двадцати пяти с чарующими синими очами и медными кудрями до пояса, она довольно странно смотрелась с железным ломиком в руках.
— Отпусти моего друга!
Ломик ударил по могучей мохнатой спине. Медведь взвыл и насел на Любу. А я… я не мог стерпеть
