Глава 4
Фрэнк Рид закончил свой рассказ. Он с надеждой глядел на Хейнса. Джо Хейнс, заместитель прокурора округа Санта-Барбара, был старым другом Рида ещё по университету. Хейнс покачал головой.
— С юридической точки зрения ты бессилен. Джеффу 18 лет, он совершеннолетний и может делать что хочет, не нуждаясь в твоём разрешении.
— Но ведь это безумие.
— На твой взгляд, да. А он так не считает. Он имеет право на отправление любого культа и на принадлежность к любой церкви. Это предусмотрено Первой поправкой к Конституции. Свобода вероисповедания.
— Но, черт побери, Джо, это же не законная церковь, это секта. Сборище фанатиков и мошенников.
— Я с тобой согласен, но многие придерживаются иного мнения.
— Они выманили у Джеффа все его деньги, разве это не мошенничество?
— Это ещё надо доказать. Джефф скажет, что это добровольное пожертвование..
— Но он же явно был под гипнозом. Может быть, даже под действием наркотиков…
— Успокойся, Фрэнк, успокойся…
— Неужели ты ничего не можешь сделать?
— Астарот находится в округе Лос-Анджелес. Это вне пределов моей юрисдикции. Конечно, я мог бы позвонить в Лос-Анджелес, но это бесполезно. Многие родители оказались в таком же положении, кое-кто создал организации для борьбы с сектами. Они действуют через суд, но секты пользуются значительной поддержкой. Чуть что, они обращаются в Конгресс, заявляя, что нарушаются их конституционные права. Ты не представляешь себе, какое сильное у них лобби в Вашингтоне. И поверь мне, никто не захочет с ними связываться. Даже официальные церкви не позволят себе конфликтовать с сектами…
— Джо, — перебил его Рид, — я всё понимаю. Но что мне делать? Кейт и я, мы оба любим его. Я не могу видеть, как эти мерзавцы лишают его разума. Кейт просто с ума сходит.
Хейнс помолчал. Он раскурил трубку и внимательно посмотрел на Рида:
— Есть один человек, который мог бы тебе помочь.
— Кто?
— Его зовут Гленнон. Джордж Гленнон. Писатель. Он знает об этой секте больше, чем кто-либо. Насколько мне известно, он пишет о ней книгу.
— Чем же он может помочь мне?
— Я и так сказал тебе слишком много. Если хоть что-то из нашего разговора просочится, у меня будут серьёзные неприятности.
Хейнс раскрыл блокнот, написал номер телефона на листке бумаги и дал его Риду.
— Всё, Фрэнк. Извини, у меня сегодня ещё уйма дел.
Два дня спустя Синди вызвали к Езекии. Старец объявил ей, что по отзыву ее Наставника Товия, она достойно проходит Очищение и может работать во славу Господа, неся Слово Учителя заблудшим во грехе. Если она хорошо справится с этим, Очищение будет закончено.
Глава 5
Два дня спустя Синди вызвали к Езекии. Старец объявил ей, что по отзыву её Наставника Товия, она достойно проходит Очищение и может работать во славу Господа, неся Слово Учителя заблудшим во грехе. Если она хорошо справится с этим, Очищение будет закончено.
Ей предстояло начать работу на следующее утро.
Теперь, наконец, она могла выйти за ворота Астарота, пусть не одна, пусть в сопровождении Наставников, но это реальная возможность убежать…
Автобус остановился около рынка. Наставник Эфраим, сидевший за рулём, повернулся к Ученикам.
— Что вы будете делать?
— Продавать! — прокричали в ответ возбуждённые Ученики, одеты на сей раз не в балахоны с капюшонами, а в одинаковые серо-синие рубашки с красными буквами ДГ, вышитыми под нагрудным карманом, и темно-синие брюки и юбки.
— Что вы будете продавать?
— Слово Учителя!
— Кто он?
— Посланник Господа!
— Господь любит вас, — сказал Эфраим. — А теперь ступайте, несите слово Учителя!
Самое ужасное, — подумала Синди, — что они действительно рвутся работать. Неважно, сами они пришли к этому или их запрограммировали, но они верят в то, что делают. Они гордятся этим.
Эфраим раскрыл дверь, и Ученики вышли из автобуса.
Cинди замерла, словно заворожённая. Впервый за целый месяц она оказалась за пределами Астарота. Ей казалось, что она очутилась на другой планете. Все казалось ей необычным, вызывало изумление. Поток машин на Фэрфакс Авеню, вывески и витрины магазинов.
Но самым удивительным были люди; они были в ярких платьях, рубашках, шортах, майках — в толпе не мелькало ни одного монашеского балахона…
— Пойдём, Аталия, — позвал её Сим, Наставник, назначенный старшим. — И держись поближе к Зиппоре. Она поможет тебе.
Они начали предлагать свои брошюры прямо на стоянке — туристам, выходящим из автобусов, и покупателям, приехавшим на рынок. Синди вспомнила, чему их учил Сим утром:
— Улыбайтесь, побольше доброжелательности, и, главное, будьте предельно искренни. Помните, вы предлагаете самое прекрасное и чистое, что можно предложить людям, — Слово Учителя. Не бойтесь говорить громче, чем обычно, когда обращаетесь к потенциальному покупателю. Они видят, что вы привлекаете внимание окружающих, и им неудобно отказать вам. Мужчины, как правило, охотнее покупают у Учениц, женщины — у Учеников. Проявляйте инициативу и сообразительность. Если покупатель пожилой, говорите, что деньги пойдут на дом престарелых. Если женщина — на детский дом. Надо уметь найти подход к покупателю…
Сначала дело у Синди шло медленно, но она быстро нагнала остальных. Она видела, что оба Наставника, Сим и Эфраим, внимательно наблюдают за ней. Пытаться бежать сейчас бесполезно, они слишком близко. Спрятаться на стоянке негде.
Примерно через час она сказала Эфраиму, что ей надо в туалет. Синди подумала, что, оказавшись внутри крытого рынка, она сумеет убежать. Но даже в туалет её одну не отпустили. Её сопровождала Зиппора.
На обратном пути они шли мимо фруктовых рядов. В Астароте кормили скудно и однообразно: овсянка, тушёные овощи, картошка, макароны и бобы, — Синди забыла, что такое вкусная еда. Здесь же громоздились груды ярких апельсинов, гавайских папай, винограда, сочных груш, хрустящих яблок, истекающих соком дынь. Они проходили мимо прилавков, заваленных миндалём, фисташками, грецкими орехами, воздушной кукурузой, шоколадными конфетами и пастилой, домашними леденцами на палочках и печеньем.
Зиппора торопила её, подталкивала вперёд, слегка придерживала за локоть.
— Зиппора, давай остановимся на минутку, посмотрим.
— У нас нет времени. Нас ждут.
— Но это всё так… так красиво.
