своимъ спокойствіемъ, ни выгодами, отказывались отъ вс?хъ мірскихъ удовольствій, жертвовали вс?ми надеждами въ этомъ мір?, готовы были на пожертвованіе самимъ блаженствомъ неба (напр. св. Симеонъ Дивногорецъ), подобно святому пророку Моисею, лишь бы только спасти другихъ, доставить имъ блаженство.
Но „юродство' и „столпничество' взору современнаго челов?ка въ лучшемъ вид? представляются не бол?е, какъ явленія странныя, непонятныя, дал?е зат?мъ, какъ явленія безц?льныя, неразумныя, даже могущія, особенно „юродство', вводить другихъ въ соблазнъ, сл?довательно, прямо разрушительныя въ сфер? нравственной, о чемъ въ свое время писали г. Розановъ [IX], г. Скабичевскій [X], гг. Стоюнинъ и Энгельгардъ [XI]; историки же Гизо и Гиббонъ, писавшіе о столпникахъ, излили на нихъ изъ-подъ пера весь свой желчъ, называя образъ ихъ жизни недостойнымъ челов?ка-христіанина и объясняя его то гордостію, то фанатизмомъ.
Итакъ, „юродство' и „столпничество', какъ сами по себ? – по своей необычайности и р?дкости, такъ и по т?мъ упрекамъ и нападеніямъ, какимъ они подвергаются со стороны противниковъ своихъ, невольно должны обращать вниманіе всякаго, кто принимаетъ участіе въ д?лахъ церкви Христовой и для кого дорого и всякое, а т?мъ бол?е необычайное, явленіе, въ ней происходящее.
Вотъ обстоятельства, побуждающія разсматривать эти два, однородныхъ по своей оригинальности, подвига. Всякому изсл?дователю, вращающемуся въ подобной области, необходимо выяснить побужденія и ц?ли и разсмотр?ть подобныя, якобы ненормальныя, явленія, въ отношеніи къ природ? челов?ка и духу в?ры, разсмотр?ть ихъ съ внутренней и высшей стороны, потому что для людей, мало знакомыхъ съ высшею духовною жизнію, „юродство' и „столпничество' являются, конечно, см?шными, отвратительными и лишь съ той узкой точки зр?нія, съ какой непонятными и безц?льными могутъ для нихъ казаться вс? проявленія высшаго аскетизма. На изсл?довател? духа этихъ подвиговъ и лежитъ обязанность правильнаго сужденія о нихъ, ему необходимо глубоко всмотр?ться въ эти странныя малопонятныя явленія, не опуская изъ вниманія вс?хъ поразительныхъ проявленій высокодуховной жизни святыхъ юродивыхъ и святыхъ столпниковъ, чтобы поверхностное сужденіе о нихъ противниковъ всяческаго аскетизма оказалось шаткимъ, ошибочнымъ. Въ частности, въ вопрос? о юродивыхъ изсл?дователю предстоитъ р?шеніе задачи, – какъ святые юродивые, показываясь жалкими и безумными, пріумножали постоянно сокровища духовнаго совершенства и нравственнаго преусп?янія, напоминая другимъ о высшей ц?ли жизни, ему должно выяснить высоту столь труднаго подвига, которая можетъ быть понята и оц?нена тогда только, когда мы представимъ себ?, – сколько зд?сь требуется мудрости, чтобы въ см?шномъ поведеніи, въ странныхъ, повидимому, безумныхъ д?йствіяхъ не дозволить чего либо гр?ховнаго, какой либо несправедливости, неуваженія къ другимъ или оскорбленія, въ неблагопристойномъ – ничего соблазнительнаго, и чтобы свое безславіе обращать въ славу Божію и на пользу ближнихъ. Путь чрезвычайно трудный и опасный! какъ, въ самомъ д?л?, подражая безразсудству самыхъ низкихъ людей, сохранить всегда возвышенный духъ, стремящійся къ Богу? какъ, непрестанно ругаясь міру, обнимать, однако-же, вс?хъ совершенною любовію? какъ уберечь себя отъ духовной гордости тому, кто перенося столько оскорбленій и лишеній, сознаетъ, что все это терпитъ онъ невинно и что онъ совс?мъ не то, за что почитаютъ его нев?жды? Такимъ образомъ, предстоитъ въ дальн?йшемъ, – насколько возможно точно и обстоятельно, раскрыть сознательность и нравственное достоинство „юродства', объяснивъ вс? т? черты, которыя являются характеристическими необычайнаго образа жизни юродивыхъ, и которыя въ глазахъ людей, живущихъ по общепринятымъ, ходячимъ правиламъ гражданскаго приличія, людей, такъ называемыхъ цивилизованныхъ, могутъ возбуждать сомн?ніе относительно внутренней законности и ц?лесообразности подвига „юродства', – а именно: наружное сознательное отреченіе отъ пользованія разумомъ, составляющимъ высшее отличіе и преимущество челов?ка, видимо неблагопристойное отреченіе отъ вс?хъ вн?шнихъ правилъ и законовъ гражданскаго общежитія, полное презр?ніе къ принятымъ въ св?т? приличіямъ, лишеніе себя всякихъ дозволенныхъ благъ и невинныхъ радостей. Дал?е, – сл?дуетъ раскрыть, какъ въ жизни этихъ святыхъ посл?дователей Христа проявлялись вс? христіанскія доброд?тели, зав?щанныя въ святомъ Евангеліи, въ частности: любовь къ Богу и ближнимъ до самоотверженія, стояніе за правду до смерти, незлобіе и терп?ніе при невинныхъ страданіяхъ, нестяжательность, воздержаніе, усердіе къ молитв? и пр. и пр. „Столпничество' же, какъ одинъ изъ т?хъ узкихъ и скорбныхъ путей, которыми царствіе небесное нудится, какъ одна изъ т?хъ аскетическихъ формъ, угодныхъ Богу, въ которыхъ выражается стремленіе достигнуть возможнаго нравственнаго совершенства, нуждается въ выясненіи своей сознательности и права занять одно изъ первыхъ м?стъ высшаго христіанскаго аскетизма. Поэтому, чтобы правильно судить объ этомъ великомъ, изумительномъ и необычайномъ подвиг? необходимо разсмотр?ть причины и ц?ли, побуждавшія столпниковъ уклоняться отъ обыкновенной подвижнической жизни и предпринимать новый, чрезвычайно тяжкій и оригинальный образъ жизни, показать, что въ подвиг? столпостоянія не заключается никакой несообразности съ природою челов?ка, какого мн?нія могутъ держаться только т?, которые или нев?рно смотрятъ на природу челов?ка или потому, что о „столпничеств?' судятъ по своимъ силамъ, дал?е, справедливо р?шить вопросъ – согласно ли оно съ духомъ христіанской в?ры, въ виду того, что вс? д?йствія должны быть совершаемы въ дух? в?ры, иначе и великіе въ очахъ людей подвиги не им?ютъ никакой ц?ны предъ Богомъ?
Зат?мъ, такъ какъ „юродство' и „столпничество' суть подвиги христіанскіе и, значитъ, какъ и всякій подвигъ, принимаются, во-первыхъ, въ интересахъ личнаго спасенія и совершенствованія, во-вторыхъ, – такъ какъ святые юродивые живутъ въ обществ? и служатъ ему, а святые столпники вліяютъ на него и сгруппировываютъ около своихъ столповъ ц?лыя монастырскія общины, то подвиги эти должны быть предметомъ разсмотр?нія и съ точки зр?нія общественнаго служенія принявшихъ ихъ.
Въ виду же того, что эти подвиги вызывались самою жизнію общества, ибо святые юродивые въ своемъ особенномъ служеніи были полезными членами гражданскаго общества, а святые столпники поборниками истиннаго благочестія въ церкви, которое въ V в?к? видимо ослаб?вало. – они должны быть также разсматриваемы и какъ явленія историческія.
Имена святыхъ юродивыхъ и святыхъ столпниковъ вписаны въ небесную книгу жизни, и святая церковь прославляетъ ихъ въ числ? святыхъ Божіихъ, благоугодившихъ Богу своею жизнію. При жизни своей, нер?дко окруженные помимо воли своей ореоломъ славы и поклоненія, эти святые подвижники и по отшествіи изъ этого міра не умерли безсл?дно, – память о нихъ не изглаживается изъ сердецъ народа и многими десятил?тіями и даже стол?тіями передается потомству изъ устъ въ уста. Они являются для него в?рными путеводителями въ поискахъ в?чной Истины, остающейся неизм?нною среди общей изм?нчивости преходящихъ феноменовъ жизни. Они признаются и почитаются имъ какъ живые образцы того возможнаго для ограниченной челов?ческой природы духовнаго совершенства, которое состоитъ въ единеніи индивидуальной челов?ческой души съ Божествомъ и достигается лишь при сод?йствіи даровъ благодати Божіей. Отсюда ясно, что жизнь каждаго святого поучительна т?мъ, что въ ней отчетливо зам?чается и д?йствіе благодати Божіей на челов?ческую душу и неиспов?димые пути Промысла Божія, равно попечительнаго о жизни каждаго челов?ка, какъ и о судьбахъ всего міра; отсюда понятно, – почему житія святыхъ были предметомъ любимаго чтенія особенно русскаго народа, который находилъ въ нихъ немало нравственныхъ наставленій, необходимыхъ для непреткновеннаго восхожденія по степенямъ духовнаго совершенства, для нравственнаго преусп?янія христіанина въ м?ру полнаго возраста Христова [XII]. Вотъ основаніе для обстоятельнаго изученія жизни избранныхъ нами святыхъ подвижниковъ. В?дь, въ самомъ д?л?, жизнь всякаго вообще челов?ка представляетъ собою всегда предметъ достойный изученія, такъ какъ въ жизни челов?ка, этого малаго міра, отражается волей-неволей жизнь великаго міра, жизнь вселенной, жизнь челов?чества. И ч?мъ полн?е отд?льный челов?къ отражаетъ въ своей жизни эту другую жизнь, ч?мъ в?рн?е понимаетъ ее и это пониманіе выражаетъ въ д?йствіяхъ своихъ, направленныхъ не только къ попутному плаванію, но и къ усовершенствованію жизни; т?мъ бол?е, безъ сомн?нія, представляетъ научный интересъ жизнь такого челов?ка, который обратилъ на себя вниманіе потомства, давъ ему образецъ жизни. Въ этомъ, кажется, причина – почему жизнь великихъ людей всегда, во вс? времена и у вс?хъ народовъ, не смотря на степень ихъ культурнаго развитія, обращала на себя такое преимущественное вниманіе. Но отсюда сама собой вытекаетъ и вся трудность жизнеописаній и ихъ изученія. Челов?къ – не владыка вселенной, могущій по своему произволу распоряжаться матеріалами и обстоятельствами жизни. Онъ, безспорно, одаренъ отъ своего Творца великимъ умомъ и свободной волей, въ силу которыхъ можетъ повел?вать обстоятельствами,
