сребра, поели к нему и исправися к нему; и укроти ярость его».
Князь великий же Дмитрей Иванович, послушав отца своего Киприана, митрополита всея Русии, и по совету его посла избраннаго на сицеваа дела, именем Захарию Тутчева,* дав ему два толмачя, умеющих татарский язык,
Дмитрей Ивановичь прослезився, рече ему: «Аз убо, отче, съгреших и несмь достоин и жити, к ним же ни единыя черты по отец своих закону не преступих. Веси бо, отче, сам, яко доволен есмь пределы своими и чюжих не желаю восхищати, и им *ни единыя обиды не сотворих — не вем, что ради возсташа на мя». Глагола ему митрополит: «Аще тако есть, не скорби, ни смущайся. Господь ти заступник и помощник есть, яко господь правду возлюби и по правде побораеть, и правда от смерти избавляет Не просто же убо действуй, да не внезаапу напрасно искра-дут тя. Но собирай воинства и по всем землям со всяким умилением, и смирением, и любовию поели, да снидутся вси человецы, и много умножится воинства, и тако не с единым смирением станеши, но со смирением и страх совъкупиши и възразиши и устрашиши съпротивляющая ти ся».
Князь великий же по всем землям посла со смирением и умилением собираа всякиа человеки в воинство, и отложи скорбь и печаль от сердца своего, но возложи печаль свою на господа, и на пречистую его матерь, и на святаго чюдотворца Петра, и на вся святыя. Якоже господь хощет, творит. Воли бо его кто противится? Нам убо лодобаеть просити прощениа грехов своих и милости от него. Он же творит вся на ползу и спасение нам. И творяше князь велики милостыню по манастырем и по церквам, странным и нищим. В мале же бысть тихость отвеюду.
И великому князю бывшу на пиру у Никулы2 Васильевичя тысяцкаго,* з братом своим со князем Володимером Андреевичем и со всеми тогда пришедшими князи и воеводами, и се паки начяша поновлятися вести, яко Мамай неотложно хощет ити на великаго князя Дмитриа Ивановича.
Он же з братом своим со князем Володимером Андреевичем и с прочими князи и воеводами, советовавше, умыслиша сторожу уготовати крепку в поле. И посла на сторожу крепких оружников: Родиона Ржевь-скаго,* Андреа Волосатаго,* Василиа Тупика* и иных крепких мужест-веных на сие, и повеле им на Быстрой или на Тихой Сосне* стречи со всякым опасением, и под Орду ехати* языка добывати, и истинну уведети Мамаева хотениа.
А сам князь велики Дмитрей Иванович паки в той час по всем землям гонци розосла з грамотами, да готови будут противу татар и со-вокуплятися всем на Коломне месяца июля в 31 день, на память праведнаго Евдокима. Сам же нача подвизатися и готовитися с пришедшими тогда князи, и собирашеся воиньства много, вести же не бе ниоткуду, посланные же в поле сторожи закоснеша, и не бе от них вести ничтоже. Князь велики же посла в поле вторую сторожу: Климента Поленина,* Ивана Святослава,* Григориа Судока* и иных с ними, заповеда им вскоре возвращатися. Они же сретоша Василиа Тупика, ведуща язык к великому князю, яко неложно идет царь на Русь, совокупяся со Олгом, князем рязанекым, и с Ягайлом, князем литовекым, и еще не спешит царь, но ждет осени,* да совокупится с Литвою. Князь велики же Дмитрей Ивановичь уведе истинно, яко неложно грядеть нань князь Мамай с многою силою, и начя утешати и укрепляти брата своего князя Володимера Андреевичи и прочаа князи, и бояре, и воеводы, да крепцы и: мужествени будут противу татар. Они же вси единодушьно возопиша, яко: «Готови есмя по Христе пострадати за христьанскую веру и за твою обиду». И повеле всем людем быти на Коломну месяца августа в 15 день, на Успение пречистыа богородицы, и тамо уставляти коемуждо полку воеводу.
И снидошася мнози от всех стран на Москву к великому князю. И приидоша князи Белозерстии, крепцы суще и мужествени на брань* с воинствы своими: князь Федор Семенович, князь Семен Михайлович,* князь Андрей Кемский, князь Глеб Каргополский и Цыдонскый;. приидоша же и андомскиа князи.* Таже приидоша ярославскиа князи с всеми силами своими — князь Андрей и князь Роман Прозоровскиа, князь Лев Курбьский,* князь Дмитрей Ростовский,* — и князи устюж-скиа, и инии мнози князи и воеводы со многыми силами.
Въсхоте же князь великий ити в монастырь к Живоначялной. Троице* и преподобному игумену Сергию,* и, шед, благословися у отца своего Киприана, митрополита всеа Русии, и прииде в монастырь месяца августа в 18 день, на паметь святых мученик Флора и Лавра, и возхото паки скоро возвратитися, понеже мнози начяша ускоряти вестницы, поведающе Мамаево нашествие. Преподобный же игумен Сергий умоли его ести у него хлеба в трапезе: «Да дасть ти — рече — господь бог и пречистаа богородица помощь, и не у еще сие победы венець с вечным сном носити тебе есть, прочим же мнозем без числа готовятся венци с вечною памятию». И повеле священную воду уготовити, и по возста-нии от трапезы благослови крестом и окропи священною водою великого князя, и рече ему: «Почти дары и честию нечестиваго Мамаа, да, видев, господь бог смирение твое и възнесет тя, а его неукротимую ярость и гордость низложит». Он же рече: «Вся сиа сотворих ему, отче. Он же наипаче с великою гордостию возносится». Преподобный же рече: «Аще убо тако есть, то убо ждет его конечное погубление и запустение, тебе же от господа бога и пречистыа богородица и святых его помощь, и милость, и слава».
И начя просити у него князь великый Пересвета* и Ослебя,* мужества их ради и полки умеюща рядити, глаголя сице: «Отче, даждь ми два воина от своего полку чернечьскаго, дву братов — Пересвета да Ослябя. Сии бо суть ведоми всем ратници велиции и богатыри крепции и смыслени зело к воиньственому делу и наряду». Преподобный же Сергий повеле им скоро уготовитися на дело ратное. Они же от всея душа послушание сотвориша к преподобному Сергию, никакоже отвръго-шася повелениа его. Он же даде им оружие в тленных место нетленное, крест Христов нашит на схимах,* и сие повеле им вместо шоломов воз-логати на главы своя и крепце поборати по Христе на враги его. И даде их в руце великому князю Дмитрею Ивановичу, рек ему сице: «Се тебег княже, мои оружници, твои же изволници, их же изволил еси с тобою быти в прилучивших же ся напастех в бедное сие и нужное время».
И рече им: «Мир вам, братиа моя возлюбленнаа о Христе, Пересвете и Ослебя! Постражите, яко доблии воини Христови, понеже время вашеа купли прииде». И благослови крестом и окропи священною водою великого князя и тех своих дву иноков, Пересвета и Ослебя, и всей князей, п бояр, и воевод. И глагола великому князю: «Господь бог будет ти помощник и заступник, и той победит и низложит супостаты твоя и прославит тя». Князь великий же приим благословение от преподобнаго и обвеселися сердцем, еже рече ему преподобный Сергей: «Господь бог будет ти помощник и заступник, и тъй победит, низложит супостаты твоя и прославит тя». И сие дръжа во уме своем, яко некое сокровище, и не поведа никомуже, и пришед во град Москву, и благословися у отца своего Киприана, митрополита всея Русии, и поведа ему единому, еже рече ему преподобный Сергей. Глагола ему митрополит: «Не повеждь сие яикомуже, дондеже господь в благое изведет».
Князь великий же Дмитрей Иванович подщався и уготовався со всеми и вниде в соборную церьковь и паде ниць предо образом пречистыа богородицы, юже Лука еуангелист написа,* моляся получити помощь на врагы. Таже иде ко гробу святаго чюдотворца Петра и припаде со слезами, моляся получити помощь и заступление от врагов и низложити гордость их и суровьство. И, кончав молитву, иде ко отцу своему Киприану, митрополиту всея Русии, прощениа и благословенна прося. Митрополит же прости его и благослови, и знаменова его честным крестом и окропи его священною водою. И посла презвитеры и дьякони многи с честными кресты и со священною водою в Никольские, и во Фроловские, и в Костянтино- Оленьскиа врата* благословяти всех, да всяк воин благословится им и священною водою окропится. Князь великий же поиде во святую церковь святаго Архистратига Михаила,* и у икон знаменася и помолися, и у гробов родителей своих простися и благословися. И изыде из церкви, и всед на конь, поиде к Коломне. Брата же своего князя Володимера Андреевича отпусти на Брашеву дорогою, а белозерьскиа князи Болвановскою дорогою с воиньствы их. А сам князь великы поиде на Котел дорогою* со многими силами. И бе ему — спреди солнце греаше, а ззади по нем кроткий и тихий ветр веаше и дыхаше. Разлу-чиша же ся того ради дорогами, яко не вместитися единою дорогою. Поят же тогда князь велики с собою десять мужей сурожан* гостей ви-дениа ради: аще что бог случит, имут поведати в далных землях, яко еходници суть з
