Вердана поняла все сама. Откуда у нее такой острый ум?
— Совершенно верно, госпожа. Императрица считала, что это был Ахши. Книжник так много знал. Кто кроме него мог подучить принцессу? — Марасе очень хотелось прочитать мысли Верданы, но она боялась, что та придушит ее, если догадается. Мараса продолжала. — Императрица очень ценила Ахши, он давал ей хорошие советы. Вообще-то я не считаю его чудаком. Он был умен, и на своем месте. Будь он похитрей — многого бы достиг. Именно его бескорыстие и смутило императрицу. Так не бывает, чтобы придворный ничего не желал. У Ахши даже земель не было. Он ездил по стране и не присмотрел себе угодий, остальные только этим и занимались. Подозрительно, не так ли?
— Ты думаешь, что Ахши был замешан в заговоре? — спросила Вердана, тон вопроса не предвещал Марасе ничего хорошего.
— Что вы, я не смею так судить. Вы же думаете по-другому?
— Он не виновен, — провозгласила Вердана.
— Конечно-конечно, — спешно согласилась Мараса. — Императрица тоже сомневалась, пока не погибла принцесса Изэ, будущая императрица.
— Вот теперь все подробно. Даже домыслы. Я все хочу знать! — грозным тоном приказала Вердана.
— Конечно-конечно. Кому как не вам здесь по силам разобраться. Хотите позавтракать? Еще ранний час, но я прикажу.
— Я бы выпила чего-нибудь, — согласилась Вердана.
Мараса удалилась, чтобы дать распоряжения слугам.
Вердана стала рассуждать. Память снова подводила ее. Да, о гибели Изэ она помнила, но чтобы события так истолковали? Интересно, что дальше-то будет? О, если бы Рада тогда не помчался догонять Ахши, она осталась бы при дворе и еще тогда вызнала бы правду. Рада — горячный глупец! На дорогах Мантупа полно императорских шпионов. Вызнать, где прячется Ахши не составило бы труда. Она снова вспомнила! На этот раз ей не помешало странное присутствие внутри, оно даже удержало ее от того, чтобы остро воспринять воспоминание.
Накануне побега Ахши она и Рада сильно повздорили.
— Когда же ты дашь мне согласие, Вердана? Госпожа души моей! Когда я смогу насладиться нашим супружеством? — спрашивал Рада, в тот день что-то особенно настойчиво.
У Верданы было плохое настроение, и она огрызнулась:
— Отстань, Рада! Я не стремлюсь, чтобы ты был господином моей души. Я устала от намеков императрицы и от твоих намеков. Надоело. Двор сочиняет про нас сплетни, а ты не отрицаешь. Вот возьму и откажу тебе при всех, если не отстанешь. Я сама решу, когда мне выйти замуж.
— Сплетни? Сочиняют, да только не про нас с тобой, а будто ты нежишься в объятиях своего книжника, — тон Рады стал издевательским.
Вердана не раздумывала, как поступить, даже не разозлилась. От удара Рада не устоял на ногах, а в довершение она расцарапала ему лицо — чем унизила очень сильно. Теперь, кого бы он ни встретил, каждый будет знать, кому Рада обязан этими ранами.
— Иди, обсуждай эти сплетни с дворцовыми шлюхами, а не со мной, — со смехом сказала она и, перешагнув через тело Рады удалилась.
— Самка, ты расплатишься за это, — прорычал ей в след Рада.
Она услышала угрозу, но не сочла нужным ответить. С него достаточно. Так поступил бы Ахши.
События выстраивались в ее голове в определенную последовательность. Наверное, то, что происходило с ее мышлением, называлось «логикой». Смысл этого понятия Ахши пытался ей однажды объяснить. Вердана не могла понять, что означает выстроить события друг за другом так, чтобы они оказались связаны. Вердана, наконец, поняла. Только вывод оказался печальным.
Мараса и служанка появились с кувшинами и закуской. Едва служанка удалилась, Вердана спросила:
— Значит, при дворе был заговор?
— Да, госпожа, — согласилась Мараса. — Когда принцесса Изэ упала с крыши, кто-то из прислуги видел там же Ахши, а потом и вас.
Мараса подала Вердане чашу с напитком. Вердана отпила половину. Мараса не знала, что ей делать после собственных слов. Она ждала гнева Верданы, но та промолчала.
— Мне продолжать? — спросила Мараса.
— Да, что было после?
— После того как вы уехали? Был долгий траур. Тогда же императрица заболела от горя. Заговорили о скорой кончине царства. В городе все чаще происходили беспорядки.
— Кого же сочли убийцей принцессы?
— Ахши. Сам хранитель печати Бала установил это. Он же и узнал, что принцесса Явва замешана в заговоре. Потом пришло известие о вашей гибели. Рада вернулся похожий на мертвеца, подавленный и измученный. Другой. Он сказал, что Вердана была убита. Только неизвестно кем, а тело, истерзанное на куски, кто-то похитил по пути в Туп. Ему осталась ваше растерзанная одежда. О, это была страшная весть. И опять, уж, не могу сказать кто, обвинил в вашей смерти Ахши, то ли сам Рада, а то и молва.
Мараса посмотрела на Вердану. Она сидела, бесстрастно глядя перед собой. Глаза Верданы не были пусты, они иногда двигались, словно она созерцала череду картин. Мараса поняла, что она видит собственное прошлое. Гадалка замерла и не шелохнулась. Она получила возможность безнаказанно наблюдать за Верданой.
Вердана вздрогнула так резко, что Мараса готова была закричать. Потом Вердана впилась взглядом в гадалку, словно увидела ее впервые и не узнает. Мараса испугалась больше прежнего.
— Давай соберем все воедино, — сдавленным голосом сказала Вердана странную фразу. Марасе пришлось сосредоточиться, чтобы понять смысл. — Ахши посчитали виновником гибели принцессы Изэ, а следом обвинили принцессу Явву. Наказания не было, ее только выдали замуж. Ахши бежал. Его бросился догонять Рада, а потом я.
— Верно, госпожа, — подтвердила Мараса и снова подивилась, как быстро думает Вердана..
— А я? Меня тоже считают убийцей?
— Благородный Рада не позволил порочить ваше имя. Он заявил, что его невеста была чиста. Вы вместе гнались за Ахши, но у него появились союзники и вы были вероломно…
— Довольно! Я уже слышала!
— Простите, госпожа. Кто же покушался на вашу жизнь?
— Уж точно не Ахши. Я не помню, кто он был. Не помню. Не помню. Почему же я не помню? — сдавленно твердила Вердана.
Мараса вновь вгляделась в гостью. С Верданой творилось неладное. Она схватил чашу, осушила ее и опять посмотрела на гадалку диким изучающим взглядом.
— Выйди, — шепнула Вердана.
— Вам плохо, госпожа?
— Убирайся! Я позову тебя! — рявкнула Вердана.
Марса быстро шмыгнула прочь. Страшно было оставить Вердану в комнате набитой ценностями, а остаться еще страшнее.
«Как только речь заходит о смерти, Вердана словно испаряется, — подумала Эл. — Эх, все шло неплохо, пока не пришла мысль о смерти. Мы обе не знаем историю целиком».
Она встала, оперлась на подобие стола, только очень высокого, доходившего ей до груди. Она старалась отдышаться, справиться с очередным шоком перехода. Несколько мгновений назад она опять очнулась в незнакомом месте, и нужно напрячься, чтобы припомнить прошлые мгновения, что было только что, и что еще раньше. Как после сна. Сон кажется реальнее, чем явь. Хуже всего — собственная беспомощность.
«Надо продолжать, Эл, нельзя продолжать без Геликса, без информации. Что можно сделать? Добраться до дома. А дорогу то я не помню. За что мне такое наказание?! Все равно, играю дальше. Гадалку зовут?… Мараса. Говорили?.. О прошлом Верданы. Заговор… Убийство. Еще убийство. Кто автор? Ахши? Нет. Не Вердана? Как не вовремя!»
