— Ладно. Дам совет. Просто так. Не ходите во дворец в одиночку, не общайтесь с Балой. Если Бала вас схватит, боги не помогут. Понадоблюсь, повесьте синий лоскут в окно.
Он ушел. На крыше мелькал его силуэт.
— Ты его отпустила, — услышала Эл голос Геликса.
— Ты мог бы проследить за ним? — спросила она.
— Уже слежу. Он тебя разоблачил.
— Откуда он все знает?
— У него большие способности, Эл. Даже Вердана уступает ему. Даже ты. Слышишь?
— Вот как? Хоть кому-то она уступает, — пробормотала Эл. — Есть повод не впасть в гордыню.
— Шутишь, — констатировать Геликс.
— Вымоталась совершенно. Отключаюсь, — сказала она и выключила связь.
Она легла. Тело от напряжения теряло ориентацию, силы ушли на выдворение Сэса. Пространство стало вращаться, она провалилась в сон.
Глава 7. Дневники Ахши
«Что сделали эти боги? Неужели я пережила собственную смерть? Может я уже не я? Такие вопросы не для моего ума, сам Ахши растерялся бы. Тем скорее его нужно найти. Если принять к сведению и не пугаться, что я не совсем Вердана из Дора, тогда кто? Откуда мне было знать, как расставить вещи старой Верданы? Про тайник я тоже не знала. Что прятала моя прародительница? Вчера я мыслила очень ясно, быстро. То, что сидело внутри меня, знало много. Сегодня по другому. Что же они сделали? Чтобы больше не терять себя нужно твердо запомнить: меня кто-то смог убить, а боги — эти странные существа, что следят за нами, оживили меня. Почему я не удивилась прежде? Ахши — не придворный, он один из них. Они хотят, чтобы я его вернула. У меня теперь есть его записи на двух языках, их никто не должен видеть…» — так она размышляла утром. Мысли вращались, перескакивали с одного на другое. Но, о, счастье! Она помнила! Память вернулась, кроме воспоминания о собственной смерти. Она не путалась в воспоминаниях. Она не знала, как и когда случилась ее свидание со смертью. Что с того, что она видит мир иначе? Вчера она не была собой, не совсем собой, но за то сделала то, что в обычном состоянии ей не доступно.
Безумец Сэс осмелился явиться к ней, рисковал жизнью ради бессмысленной сделки. В нескольких фразах он объяснил то, что Вердана сама понять была не в состоянии. Он знал, кто она. Откуда? Вчера она отказала ему. Сегодня поняла, что сделала ошибку. Что она, что Сэс — они были равны. У вора — армия злоумышленников, а она — совершенно одна.
Она нашла яркий кусок ткани — записку императора, и прицепила его на ставню окна, что означало — сделка состоится. Потом сорвала его снова. Нет. Для нее сделка с вором — падение в собственных глазах.
Вердана сунула лоскут обратно за пазуху. Там было еще что-то. Она добыла два предмета: один был медальон на цепочке с семейным знаком на одной стороне и неизвестным символом с другой, другой предмет похож был больше на подвеску, не больше, чем изящное украшение. Она рассмотрела его. Кристалл в оправе блестел на свету, его ровные грани ловили лучи, причудливо преломляли их дугой, отчего кристалл походил на распустившийся цветок. Эту безделушку она отобрала вчера у короля воров. Будучи не в себе она знала для чего он, сегодня — напрочь забыла. Она бросила его на постель. Медальон интересовал ее гораздо больше. Эта вещь много значила для Ахи Верданы, она носила его постоянно, но после смерти старухи эта вещь пропала. Великий случай, что вчера она обнаружила ее. Сходить с ума полезно, раньше ее не интересовали предметы из наследства Ахи, они стояли по всему дому. Урсу постоянно ухаживал за ними. Она думала из почтения к памяти хозяйки. Остальным старый хлам был ни к чему. Та, кем она была вчера, поняла их ценность и назначение. Кем она была?
Она покинула комнату. Не найдя Урсу, она позвала двоих слуг, и они снесли в библиотеку все вещи, что она указала. Она возилась с предметами очень долго. Вчера она расставила их быстро, а теперь не могла взять в толк, как они должны были стоять. Вердана сильно разозлилась и зарычала:
— Появись! Помоги мне, — прохрипела она. — Эй, ты, дух, что поселили в меня боги, раскрой мне секрет.
Хоть молись. Ничего у нее не вышло.
Она бросила свое занятие, спустилась во двор, стала вспоминать, что здесь вчера происходило, и только фыркнула недовольно:
— Тупая толпа.
Она огляделась еще раз. От затмения до затмения Вердана чувствовала себя самой собой, а в промежутках, когда теряла чувство реальности, она не понимала, что делает, но там в забытьи ей казалось, что она мудрее самой себя. Взгляд скользил по камням двора, по пустой верхней галерее, по крыше. Вердана взглянула на окно своей комнаты в самом верхнем ярусе дома. Она снова вспомнила о знаке, который назвал Сэс. Одна из дверей тихо скрипнула. Вердана обернулась. Рушала стоял в проеме двери. Он был, как обычно, испуган.
— Подойди, — позвала она.
Рушала послушно приблизился.
— Да, госпожа Дана Вердана из Дора, — сказал он тихо.
— Ты все еще хочешь рисовать меня? — спросила она.
— Я уже нарисовал.
— Ты не видел меня.
— Я нарисовал по памяти.
Он извлек свою табличку из-за пазухи и подал ей. Увидев свое изображение, Вердана сильно удивилась.
— Ну и махина, — произнесла она. — Неужели я так выгляжу?
— Вы недовольны? — Рушала смотрел испуганно, хотя несколько мгновений назад взгляд его потеплел.
Вердане было неприятно, что он боится ее. Почему она относилась к этому ребенку по особенному? Ей жаль его? Что за ощущения она испытывает? Странно.
— Я не сержусь. Перестань бояться. Никто еще не изображал меня так, как ты… У меня действительно такой гордый вид?
— Нет, госпожа. Я боялся, когда рисовал, поэтому и вид такой…Я хотел другое показать, какой вы были, когда я впервые вас увидел.
— Что же ты увидел? — Вердане стало очень интересно: мальчик говорил странно, он не лгал и не льстил ей.
— Величие, — выдохнул Рушала. — Я увидел…
Он умолк, весь сжался и приготовился пасть ниц.
— Договаривай, — сказала она как можно мягче, но ей хотелось приказать.
— Божество, — еле выговорил Рушала.
Вердана хмыкнула и посмотрела с интересом.
— Объясни, — теперь она требовала.
— Я не могу такое объяснить, — опять испугался Рушала.
— Иди за мной, — сказала она и двинулась к пандусу, ведущему к верхнему ярусу дома.
Рушала послушно семенил за ней. Она чувствовала его страх, дрожь, его смятение. Поразительно! Она не испытывала от этого удовольствия! О, как она раньше любила, что ее боялись и почитали. Прежде она испытывала чувство восторга, если жертва или собеседник трепетали от страха, или благоговения перед нею. Еще вчера у Марасы она жила подобным, уже более слабым чувством. Оно было и приносило удовольствие. Сегодня страх Рушалы был ей неприятен, и вчера же с Урсу она вела себя как с ровней. С ровней! Странно, странно, еще раз странно. Разряженная толпа, хвалившая и восхищавшаяся ею, только раздражала, а дядя с его льстивыми уверениями злил больше остальных. Напротив, чувства Урсу к ней и
