имела названия и границ своих не очертила. Потому, обнимая женщину, которую звали так же как его, погружаясь во влажные глубины и безбрежную нежность, Круглов терял ориентацию в пространстве, именуемом жизнь. Прошлое сгинуло, будущее исчезло, настоящее плавилось в жаре страсти, полыхало в бешеной энергии соития, растворялось в сокрушительном желании.
«Если бы я встретил ее раньше, в моей жизни все было бы иначе», — успел пожалеть Круглов, прежде чем волна экстаза укрыла сознание.
«Слава Богу, я встретил ее…» — обрывая пустые сожаления, блаженство лишило возможности думать. Уснул Круглов счастливый, с ощущением что он выиграл главный в своей жизни приз.
Утро и милая приготовили ему еще один сюрприз.
— Повтори-ка, мне вчерашнюю историю, — убрав посуду со стола, попросила Лера.
Круглов взвыл:
— Я уже во все сознался. Гражданин следователь, помилосердствуйте, отпустите душу на покаяние. Сколько можно об одном и том же? Мне еще к Полищукам идти за инструкциями.
— Вчера я думала о другом. Теперь попробую разобраться во всем на свежую голову.
У Круглова подкосились ноги и запершило в горле. Он рухнул на табуретку, закашлялся.
— Зачем тебе разбираться в моих проблемах? — вымолвил с трудом. — Это мои проблемы, — попытался Валерий Иванович расставить властные акценты. Отдав милой сердце, душу, тело, он надеялся оставить себе, хоть что-то.
— Проблемы теперь общие, — тройная тезка не желала довольствоваться малым. Все, сразу и немедленно, сверкали решительно серые глаза. Круглов вздохнул грустно, он не заметил, как попал в подчинение.
— Правильно ли я поняла: — по окончании рассказа резюмировала Лера, — пострадавший — сволочь и подонок. Мститель — несчастный, но жестокий и злой. Далее по списку: Круль с женой — старые друзья Осина; Галя — любимая жена; Роман — ее кавалер; Людмила и Игорь — родня по деду; Вера Васильевна — когда-то взяла имя сестры, сейчас уехала за границу; Полищук уложил Осина в больницу; ты — в ловушке и ведешь следствие.
— Совершенно верно.
— Что ж, отлично. Значит, собирайся к своим Полищукам. Вечером обсудим сложившееся положение.
— А может все-таки я сам?
— Нет. Отныне, присно и во веки веков мы все будем делать вместе.
Круглов вздохнул. Приговор был окончательный и обжалованию не подлежал. Ему оставалось только смириться и отправиться к Полищукам.
Глеб Михайлович начал с вопроса:
— Вы готовы приступить к работе? — спросил вкрадчиво.
— Так точно, — отрапортовал Круглов.
— Тогда два вопроса. Первый — сроки выплаты. Реально ли получить отсрочку на несколько дней? Все-таки сумма приличная.
— Можно попробовать.
— Второй пункт: намерены ли вы сообщить о нашей договоренности Дмитрию?
Ох-хо-хо болели синяки. Ныли ссадины. Круглов почесал в затылке:
— Хотелось бы. Но как это делать? Разве что сказать Дмитрию: «Я и господа Полищуки сомневаемся, что ты — тот за кого себя выдаешь. Поэтому, если ты не возражаешь, я поищу мстителя среди близких Осину люлей»?
Старый Полищук тот час предложил:
— Почему бы нет? Интересно, как он прореагирует. Впрочем, необязательно расставлять точки над «і». Давите на то, что мы вас взяли за жабры и перекрыли кислород. И если вы не против, то я бы перекинулся с вашим работодателем парой слов,
— Ладно, попробую… — Валерий Иванович набрал номер.
— Привет. Что надо? — не очень любезно поинтересовался Дмитрий.
— Докладываю: Осин загремел в больницу с микроинфарктом. Деньгами занимаются его адвокаты. Они говорят, что Осин сейчас беден, как церковная мышь. Такие бабки ему сразу не поднять. Нужна отсрочка.
Дмитрий выдержал паузу и, наконец, изрек:
— Я подумаю?
— Нет, — признался Круглов. — Меня взяли за жабры и очень крепко держат.
— Я в курсе. На работе надо про дело думать, а не про баб.
— Ошибся, с кем не бывает, — миролюбиво согласился Валерий Иванович. — Оплошал.
— Меня твои проблемы не касаются. Вляпался, выбирайся сам. На мою помощь не рассчитывай.
— Нашелся помощник на мою голову! Ублюдок! Сводник! — вскипел Круглов. — Увижу еще твоего полковника, зарою живого в землю.
— Ох, какие страсти! — засмеялся Дмитрий.
Полищук нетерпеливо постучал пальцами по столу.
— Короче, мне тут сделали интересное предложение, от которого трудно отказаться.
— Конкретно? — посерьезнело начальство.
Круглов набрал побольше воздуха в грудь и выдал:
— Адвокаты хотят чтобы я пообщался с родней и приятелями Осина.
— Зачем?
— Осин затеял следствие, но как я уже сказал, заболел. Чтобы он успокоился, я должен завершить начатое и разобраться во всем.
— В чем конкретно?
— В сложившейся ситуации.
— Понятно, — хмыкнул Дмитрий. На другом конце провода зависло задумчивое молчание. — Ты действительно у них на крючке?
— Да.
— Что ж, тогда я не возражаю, разбирайся.
Полищук барабанил пальцами по столу, дожидаясь своей очереди.
— С тобой жаждет потолковать адвокат Осина — Глеб Михайлович Полищук, — сказал Круглов и передал трубку.
— Добрый день, — учтиво поздоровался Глеб Михайлович. — Я представляю интересы Виктора Осина и уполномочен вести с вами переговоры. У меня вопрос: могу ли я обращаться к вам прямо, минуя господина Круглова? Спасибо. Тогда, распорядитесь, пожалуйста.
Полищук вернул трубку Круглову.
— Дай ему мой номер, — приказал Дмитрий. — И не звони больше. Надо будет, сам найду. Теперь все инструкции через адвоката. С Осиным ни каких контактов. Ясно?
Ответить Круглов не успел. Голос Дмитрия в трубке сменила череда гудков.
— Раз формальности улажены, начнем с Богом, — Глеб Михайлович довольно потер руки.
— Вы представляете, что мы от вас хотим? — подхватил эстафету Глеб.
— В общих чертах, — кивнул Валерий Иванович. — Надо будет пообщаться с Андреем и Ниной Круль, Галей, Романом, Игорем и Людмилой осиными. Вероятно, с вами — Глеб Михайлович. Ну и Верой Васильевной. Правильно?
— Веру Васильевну, думаю, беспокоить не стоит, — улыбнулся старик. — Остальных вы назвали правильно. С кого начнем? Может быть, с Андрея Круля?
— Мне все равно.
— У Андрея к Виктору много претензий. Поэтому разговорить его будет не сложно. Опять-таки, если Круль заупрямится и не захочет откровенничать, вы сможете напомнить ему о любовных похождениях с несовершеннолетней! Пленочка у вас в наличии имеется? Или ее Дмитрий у себя хранит?
Круглов иронично улыбнулся:
— Пленочка у меня. Но она стот денежек.
