Иллааааааааааас! — Аннор издал боевой крик, заставив демонов отшатнуться, и бросился вперёд.
Один из ятаганов скользнул по доспеху, второй пробил левое плечо, третий отсек королю оставшееся крыло. Но огненный меч дотянулся до цели, и голова демона, разбрызгивая густые капли гнойной крови, покатилась по камням. Не защищаясь более от ударов, Аннор пошёл на врагов. Клинок одной из тварей пробил доспех рыцаря, войдя глубоко в живот, но и сам демон упал наземь рассечённый надвое.
Две оставшихся твари ударили одновременно. Ятаганы вошли в тело дайтара на всю длину, но и их владельцы оказались теперь совсем близко. Король воткнул меч в грудь одного из демонов, протолкнул клинок поглубже… Но дыхание жизни уже покидало его — гордый рыцарь осел на залитые кровью камни.
Смохра издевательски захохотала в глубине склепа.
Король уже не видел, как последняя тварь опрокинула его тело на землю, несколькими движениями разрубила грудь, запустила внутрь узловатые пальцы и вырвала сердце. Демон с жадностью принялся пожирать его и с каждым куском проглоченной плоти, тварь начинала всё больше походить на поверженного дайтара.
Через некоторое время над мёртвым рыцарем стояла его точная копия. У фантома выросли две пары крыльев, одни были пепельно-серыми, как те, что лежали сейчас отрубленные на камнях, а другие эфирные, едва заметные. «Аннор» легко взлетел и, сделал круг над полем боя. Каркнув как ворон, демон отправился в путь, в миры людей.
Глава 5
Толкотня на узких улочках Манджонга бесила Суграмаша. Душные, наполненные сотнями различных запахов, объятия города давили безликой человеческой массой, но ни одним движением кайхан не выдавал своё раздражение: вежливо уступил дорогу купцу в расшитом золотом халате, улыбнулся молодой женщине с плетёной корзинкой, поймал ответную улыбку и стукнул по рукам воришку, потянувшегося было к его поясу, купил у уличного торговца сушёных фруктов и неспешно направился к городским воротам. Стражники проводили светловолосого мужчину ленивыми взглядами заплывших после вчерашнего перепоя глаз и переключили своё внимание на группу молодых крестьянок, несущих корзины с фруктами на рынок.
Суграмаш торопился, но не стоило выставлять спешку на показ. Понемногу ускоряя шаги, уверенно двинулся по направлению к караван-сараю, где у него находилось два роха с поклажей.
Гонец от нанимателя прибыл только вчера, выразил благодарность за виртуозно выполненное в Иритиме задание и сообщил о новой цели.
«Кроме тебя за ней могут охотиться другие! Поспеши!» — добавил посланник перед уходом.
Кайхан, не медля ни дня, отправился в путь и почти неделю собирал по крупицам сведения, в надежде выйти на след жертвы. И вот сегодня ему это удалось: отряд кзестов останавливался в караван — сарае Маджонга и отмин Миран закупал в городе провизию. Сомнений не было — это именно тот караван, который он искал, и Суграмаш отставал от кзестов всего на полдня.
К вечеру, как и рассчитывал, убийца нагнал отряд. Он заметил двух всадников на рохах, замыкающих караван и сбавил ход. Перед самым входом в прайву, кзесты разбили лагерь для ночёвки, разожгли костры и выставили охранение. Кайхан затаился в небольшом леске по соседству и терпеливо ждал. Ночь вступила в свои права, укрыв темнотой землю, но и тогда убийца не сдвинулся с места.
Лишь под утро, за час до рассвета, Суграмаш словно очнулся: скинул с себя плащ и перевязь с оружием, оставив при себе лишь стилет. Кайхан великолепно видел в темноте, и посты кзестов для него не были препятствием. Он легко миновал их, двигаясь бесшумно, словно крадущаяся в темноте кошка.
Освобождённые от поклажи рохи сбились в кучу и, поджав длинные лапы, дремали. Люди расположились поближе к кострам — спали укрывшись шерстяными одеялами. Внимательно осмотрев лагерь, кайхан отыскал то, что хотел: палатка стояла рядом с большим костром. Вокруг неё бессовестно дрыхли шестеро охранников, видимо положившись на чуткий слух пауков и бдительность дозорных. План мгновенно созрел в голове Суграмаша. Стараясь избегать освещённых участков земли, убийца змеей пополз к палатке. Сквозь прозрачную ткань виднелись очертания хрупкой фигуры.
Неожиданно один из рохов проснулся, внимательно посмотрел на прижавшегося к земле человека. Тревожный крик животного мгновенно поднял бы на ноги весь лагерь, но паук не издал ни звука. Принюхавшись, он уловил запах тюрёки — успокаивающей травки, которой кайхан предусмотрительно натёрся. Рох пощёлкал жвалами и улёгся на землю, более не обращая никакого внимания на незваного гостя.
До палатки осталось не больше десятка метров, и Суграмаш вытащил стилет. Сначала он убьет шестерых спящих, затем проникнет за прозрачный занавес, надавит на сонную артерию женщине в палатке и унесет её в темноту.
Внезапно один из воинов проснулся и резко встал. Убийца замер — человек не мог ни услышать, ни увидеть его, но мужчина напряжённо всматривался в темноту, прямо в то место, где затаился кайхан.
Суграмаш впился взглядом в лицо молодого воина, странно, но это был не кзест. Черты его лица выдавали принадлежность к незнакомой Суграмашу расе. Парень не собирался укладываться, он обнажил меч и разбудил двоих воинов.
— Что случилось, Яндар? — сонно проворчал один из них.
— Проверьте лагерь, здесь какое-то животное! — бросил мужчина и направился прямо к убийце.
Заковыристо матерясь, кзесты поднялись и поплелись в разные стороны лагеря.
Оставаться не имело смысла, ещё несколько мгновений, и его заметят. Кайхан скользнул прочь из лагеря.
Оказавшись у своих рохов Суграмаш задумался. Похоже, молодой воин обладал необычайно острым чувством восприятия опасности, и именно намерения убийцы заставили парня проснуться. Суграмаш пожал плечами, что ж, если не выходит получить женщину малой ценой, значит, караванщики заплатят большую — своей кровью. Кайхан забрался на паука, и направился в прайву. Он будет ждать их там.
Суграмаш насчитал в караване тридцать человек. Женщина ехала в центре отряда в просторном паланкине, на спине красно-серого роха. Рядом с ней постоянно находились несколько воинов и мужчина в дорогих заммирских одеяниях — видимо наниматель кзестов. Пауки бодро шагали по выложенному плоским камнем тракту, по обе стороны которого выстроилась стена густого лиственного леса. Осень, царящая в прайве, обрывала с ветвей красно-жёлтую листву и щедро устилала ей обочину дороги. Запах прелой травы витал в воздухе, забивая собой все остальные ароматы. Вездесущие вороны копошились на обочине, оглашая воздух гортанным карканьем.
Кайхан уже бывал однажды в этом междумирье. Оно находилось чуть в стороне от оживлённых торговых маршрутов, и путники редко посещали его.
Отряд проследовал мимо, но Суграмаш не сдвинулся с места. Он ждал.
Наконец из-за поворота дороги появилось двое всадников, прикрывающих караван с тыла. На груди одного из них висел массивный рог в медной оправе, если воин успеет дунуть в него, сигнал тревоги будет слышен далеко вокруг.
Убийца позволил кзестам миновать дерево, за которым он прятался и хищной тенью метнулся следом. Стилет блеснул в его руке. С разбегу он запрыгнул на мохнатого роха первого бойца. Лёгким движением дёрнул человека за подбородок вверх и полоснул острым, как бритва лезвием по горлу. Второй воин не успел понять, что произошло. Кайхан оказался рядом и острие кинжала вошло в межключичную впадину караванщика, остановив рвущийся из лёгких крик.
Суграмаш соскользнул на землю и взял пауков за поводья, отвел их с дороги, привязал в редколесье. Люди так и остались лежать на спинах своих пауков, остекленевшими глазами созерцая пространство.
Кайхан углубился в лес, он знал, что тракт делает длинную петлю, и караван сейчас как раз находится на ней. Убийце нужно пройти всего лишь пару километров по бурелому, и он окажется перед отрядом. Его
