на самом деле — дело десятое. Важно, чтобы он поверил в свое божественное происхождение, в свою Миссию. Бог как бы выстраивается из глубины личности. Подобная версия далеко не безупречна в теологическом плане (мягко говоря), но Кабыш не интересуют богословские тонкости. Вот ребенок, и он несчастен — значит, ему необходимо помочь…
…осушить слезинку ребенка
может только высшая гармония,
то есть сказка,
потому что она самая большая правда,
которая принимает форму маленькой лжи,
чтобы ребенок мог ее вместить…
(“Полет шмеля”).
Далее следует вывод — “Евангелие — это, конечно, сказка, но ведь нас предупредили: „Будьте как дети”…”. В пьесе “Иисус Христос — безотцовщина”, надо сказать, нет такой ренановской договоренности до конца. Действие балансирует на грани, на лезвии бритвы, на агностическом острие. Нет подтверждения тому, что Христос — Сын Божий, но нет и подтверждения тому, что это не так. Есть только молчаливые небеса — и непонятно: то ли они молчаливы оттого, что не могут говорить, то ли оттого, что не хотят .
…Я думаю о том, как слова Христа были странны для Марфы.
“Марфа же заботилась о большом угощении, и подойдя сказала: Господи! Или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне.
Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом.
А одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее” (Лк.,10: 40 — 42).
Марфа могла бы подумать: “Какой Он все же чудак. Ведь если бы я, так же как и моя сестра Мария, избрала бы благую часть, тогда Он и Его Апостолы остались бы голодными”.
И вправду, кому, как не Марфе, знать, что гостя подобает накормить, а плачущего ребенка — утешить? И о многом другом Марфа знает; ей ведомы темные глубины женской судьбы, ведь она — женщина. Но только Марфа об этом никому не скажет.
Я представил в своем воображении “Евангелие от Марфы” — свиток, испещренный помарками, заляпанный пятнами, взлохмаченный…
Ибо Марфа верует и любит не меньше Марии. Почему бы Марфе не записать свое Евангелие? Ведь она видела Его и даже беседовала с Ним…
Кирилл АНКУДИНОВ.
Майкоп.
Жизнь + творчество: слить в одно?
Екатерина Орлова. Литературная судьба Н. В. Недоброво. Томск — М.,
“Водолей Publichers”, 2004, 320 стр.
Помните рассказ Чехова “Пассажир 1-го класса”? Немолодой уже инженер, построивший “на Руси десятка два великолепных мостов”, написавший множество специальных работ, вдобавок еще и химик, чье имя — “во всех заграничных учебниках”, жалуется попутчику, что на родине совершенно неизвестен. На “торжестве” открытия движения по новому мосту газетчики окружают вниманием не строителя, а сожительствующую с ним певицу; да и публике он любопытен лишь как любовник певчей
