— Игусики, — говорю я.
— И соник! — кричит он.
В дверь звонят, и я не успеваю справиться с собой.
Вздрагиваю.
Денег катастрофически не хватает на все, особенно — на коммуналку. Слава богу, у Игната своеобразные предпочтения в еде. Обожает макароны и пельмени. И то и другое дешево. Фруктов не ест. Единственная статья расходов — соки, которые он привык пить перед сном. И коммуналка. За квартиру в этом районе, в который мы съехали из прежнего — там было гетто, если называть вещи своими именами, — я плачу две трети зарплаты. Можно вернуться, но я решил, что ребенок не должен видеть все это дерьмо. Драки, коммуналка, туалет на пять квартир, самогонный аппарат на первом этаже и зарешеченное окошечко в квартире на третьем. Постучишь — откроют, протянешь деньги — бросят пакетик. Иногда с травой, иногда с чем-то покруче.
Еще треть зарплаты — еда и сок. За детский сад я одолжил.
А ведь нужны еще и вещи. И лекарства иногда.
И ботинки ему, с досадой вспоминаю я. Зимние ботинки. В старых уже не походишь.
— Мооз, — напоминает Игнат.
— И игрушки, — вспоминаю я.
— Игусики, игусики! — подтверждает он, радостно улыбаясь.
— Тебе не надоест говорить одно и то же, малыш? — улыбаюсь я.
— Тие ни нест аарить ано итоси маыш, — неумело повторяет он слишком длинную фразу и возвращается к главному: — Мооз, игусики!
— Конечно, — говорю я, освобождая лицо от щетины.
Издалека кажется, будто я стираю с розовой маски серый налет. Вижу плохо, поэтому бреюсь все равно на ощупь. Игнат роняет бритву, я наклоняюсь, чтобы подобрать ее, успокаиваюсь, и тут раздается звонок, от которого я вздрагиваю.
Я иду к двери и, выключив свет в коридоре, кошу в глазок.
На лестничной клетке стоит человек в форме.
— Звонят из газеты, — говорю я. — Местный филиал “МК”.
— Чего хотят? — спрашивает Олег.
— Проводят опрос.
— Задолбали своим опросами! — довольно говорит он, потушив “Мальборо” о край стола. — Каждый день.
— Если бы они не звонили, ты бы обиделся, — говорю я.
— Да ладно, — кокетливо тянет он, но нам обоим понятно, что да. Обиделся бы. — Ну, что там за вопрос? — торопит он меня. — Мне еще подводки к сюжетам писать.
— А гражданство какой страны вы бы хотели получить вдобавок к молдавскому? — читаю я по бумажке.
— Никакого. По слогам им зачитай, — самодовольно улыбается он, — ни-ка-ко-го! Я наш молдавский паспорт ни на какой не променяю!
Я иду к своему рабочему месту секретаря телекомпании и диктую в трубку:
