Владимир Мощенко. Блюз для Агнешки. М., “Зебра Е”, 2007, 638 стр.
Эта представительная книга много повидавшего писателя, опосредованно автобиографическая, соответствует — в хорошем смысле — монтеневской максиме: “Тот предмет, который я изучаю больше всего иного, — это я сам. Это моя метафизика, это моя физика”. Поэтому необходимо сказать несколько слов о биографии автора.
Владимир Мощенко родился в 1932 году, в детстве пережил войну и эвакуацию. Учился на факультете журналистики Харьковского университета; сначала ушел в журналистику, а потом попал в армию. Благодаря службе в Грузии Мощенко познакомился с Кавказом, его объездил и влюбился в него, потом переводил стихи с
языков народов Кавказа, выпускал собственные поэтические книги. В 60-х была
командировка в Венгрию, в то время — “самый веселый барак соцлагеря”. Там удалось прикоснуться к тому, что в Советском Союзе существовало, мягко говоря, полулегально, — к джазу. Став впоследствии полковником, Мощенко еще до пенсии оставил службу.
В романе, давшем название книге, художественные и бытовые детали оживляют прошлое время, и атака на него напоминает то, как со всех сторон стягиваются стрелки к кружочку вражеских сил на штабных картах. Вот, например, правда тех дней: была такая Ассоциация бдительности женщин, которая вела борьбу с “патологической музыкой джазовых оркестров” из-за ее сексуального характера. Или же выражение того времени — не только заезженное, как пластинка, “лабать джаз”, но и “врежь лезгинку”, напоминающее незабвенное булгаковское “урежьте марш”. Или недоумение современников: как мог один недавно осужденный нарком “работать сразу на две или даже на три вражеские разведки”.
Между тем Мощенко делает в своей ностальгической импрессионистской прозе небольшую подвижку, чуть-чуть добавляет чего-то трудно вычленяемого и определимого, и происходит сдвиг уже тектонический, раскрываются, выходят на поверхность некие универсальные пласты, начинают жить среди быта повседневности. Так, если присмотреться, выясняется, что у Мити Чурсина, довольно легкомысленного молодого человека, этакого трикстера ХХ века, плывущего по воле волн, разве что под музыку джаза, складывается не просто жизнь, а настоящая судьба. У Мити пусто в кармане, ничего нет за душой, но все у него, как в сказке, решается само: после доноса его в лучшем случае должны лишить предстоящей
