Но протяни свою руку,
Чтобы по-твоему вынести мне
Ту же предсмертную муку6.
Из его статей нужно, мне кажется, прочитать единственную «Об одном стихотворении». В ней 11/2 страницы о лермонтовском «Выхожу один я на дорогу». Нет, еще одну: о сказках Пушкина7. Остальное нельзя брать
в руки.
Понимал он и ценил Пушкина, Баратынского, Шекспира, Блэйка, Гомера, Калевала, английские песенки (как он их перевел!); Ахматова, Блок и Манд<ельштам> и Пастернак ему были вполне чужды. У Блока любил одно стихотворение:
Петроградское небо мутилось дождем.
В детской поэзии вкусы его и К. И. разительно совпадали. Я могла всегда сказать наперед, что им обоим понравится, а что — нет.
А каких наших теперешних поэтов Вы любите? Знаете ли Вы Самойлова, Вл. Корнилова, Межирова?
Возвращаюсь к К. И. Мне очень хочется послать Вам еще что-нибудь его или о нем, но я не знаю, чтбо у Вас уже есть, а у нас экземпляры на счету. Пожалуйста, напишите, я постараюсь добыть и прислать.
Простите полное безобразие этих страниц. Но пишу лежа и каждую минуту листки падают за кровать. Конечно, можно было бы дождаться, когда перейду в вертикальное положение, но очень хотелось ответить скорей. Вы меня раззадорили.
Будьте здоровы. Жму руку
Л. Чуковская
12 сентября 1973
Переделкино
Бога ради, не пишите мне ни по какому адресу, кроме моего московского. Вот он: [дается адрес. — Е. Ч.]
st1:metricconverter productid='1 См' w:st='on' 1 См /st1:metricconverter . примеч. 2 к письму 1.
st1:metricconverter productid='2 См' w:st='on' 2 См /st1:metricconverter
