Я думала, она начнёт убеждать меня, что никого не боится, но Воскобойникова как-то виновато улыбнулась и ответила:
-Боюсь, Кать. И отказать в её просьбах не могу, и соглашаться во всём трудно.
-Она точно не знает, что я приду? – спросила я с подозрением.
-Точно.
Мы подошли к дому Петровой и, задержавшись перед дверью на минутку, вошли внутрь. Наша задержка была вызвана желанием Воскобойниковой потянуть время, и уже в подъезде она опять остановилась.
-Марин, хочешь, иди одна, - предложила я, обрадовавшись возможности не встречаться с Петровой.
-Нет, нет. Пойдём, - потянула меня Маринка за руку.
Перед квартирой Петровой она опять ненадолго задержалась, глубоко вздохнула и нажала на кнопку звонка.
Дверь открыла Татьяна. Она сразу же начала говорить Воскобойниковой раздражённым шёпотом какую-то фразу, но заметив меня, замолчала и удивлённо приподняла брови.
-Катя?!
-Привет, - поздоровалась я.
-Обычно, приличные люди предупреждают о своём приходе, - ехидным голосом проговорила она.
-Если я не вовремя, могу уйти, - опять хотела я воспользоваться возможностью не общаться с Петровой.
Она нахмурила лоб, словно очень глубоко о чём-то задумалась, потом тряхнула головой, широко улыбнулась и сменила гнев на милость:
-Проходи, проходи. Я тебе рада.
Я не поверила её словам, но вошла и стала снимать пальто.
Воскобойникова очень обрадовалась подобному повороту событий.
-Ой, девчонки, как здорово, что мы опять вместе собрались, - заверещала Маринка, изображая бурную радость, но её никто не поддержал.
Татьяна пригласила нас в комнату. Мы вошли, и я внимательно огляделась. Всё вокруг сильно изменилось. Было больше света, который лился из новой блестящей люстры. Появились новые коврики, торшер, кресла. На столе стояла большая ваза с букетом красных роз.
Татьяна выглядела великолепно!
В комнате было красиво, чисто, уютно, и Петрова в своем ярком модном костюме хорошо вписывалась в эту декорацию.
Посмотрев вокруг, я поняла, почему Петрова благосклонно отнеслась к моему визиту. Татьяна чувствовала себя явно на высоте, и ей хотелось, чтобы её триумф видели свидетели.
В этом мнении я утвердилась, когда в комнату вошел Юрий Петрович. Он был одет в дорогой, блестящий костюм и, имея высокий рост и неплохую фигуру, сильно выигрывал в сравнении с Анатолием, умершим мужем Петровой.
Самодовольная улыбка не сходила с лица Татьяны и она, увидев мой костюм, не предназначенный для парадных выходов, улыбнулась как-то снисходительно.
-Мы с Юрой идём сегодня в театр, - промурлыкала Татьяна. – Он такой интересный человек! Мы уже видели несколько постановок. Вчера были в роскошном ресторане!...
Татьяна, закатив глаза, стала рассказывать нам о своих ежедневных походах в разные интересные места, а я в этот момент жалела Юрия. Зная неуёмную страсть Петровой к различного рода увеселениям, я представляла, насколько трудно уже немолодому, работающему человеку с больным сердцем, удовлетворять все её прихоти.
Татьяна рассказывала и рассказывала, нахваливая Юрия Петровича, и я вдруг отчётливо поняла, на какую «удочку» она его подцепила.
Лесть! Видимо, Петрова день и ночь нахваливала своего фиктивного мужа, как когда-то в молодости Толика. Эта её черта – льстить, когда от человека что-то нужно, была мне хорошо известна. Именно этим путём она частенько добивалась от меня помощи в учёбе.
-А во сколько вы идёте в театр? – спросила Марина, когда Татьяна на мгновение остановилась, чтобы перевести дух.
-К семи.
Воскобойникова сначала немного расстроилась, а потом вдруг обрадовалась.
-Значит, мы не вовремя.
-Да нет. Время ещё есть, тем более, билетов на руках у нас нет. Мы собирались купить их в билетной кассе. Сейчас я вас чаем напою.
Татьяна заполучила в свои руки двух слушательниц её неистощимых рассказов и просто так нас отпускать не собиралась.
Будем пить чай все вместе, - сказала Петрова и многозначительно посмотрела на Марину, стараясь ей взглядом напомнить о чём-то.
Я сделала вид, что ничего не заметила, и пошла на кухню вслед за подругами.
Все Татьянины уловки были понятны без слов. Она будет давить на Маринку, чтобы та её расхваливала
