незаметно растворяется в толпе. Несколько минут назад он показывал на площади ящик со змеями, которые слушались его, прыгали и танцевали, но затем, прописав за определенную плату какому-то ротозею сомнительный рецепт от зубной боли и получив серебряную монету, он решил поскорее ретироваться. Навстречу попадается процессия, которая проходит в стороне. Из города изгоняют прокаженных. Их несколько человек. С трещотками в руках, звуками которых они отгоняют приближающихся к ним, несчастные покидают город. Им надлежит поселиться за городской чертой в горах. Двери домов горожан закрыты для них. Единственным утешением для них служат скромные подаяния. Все сторонятся их, для человечества они умерли окончательно, но временами они будут выходить из своих могил, чтобы добыть себе хоть какое-то пропитание.
Оглядываясь по сторонам, Завулон продолжал свой путь. Его конечной целью в этом городе было разыскать аптекаря Моисея и заручиться поддержкой местной иудейской общины. Мудрец понятия не имел, где он живет, однако, исходя из логических соображений, того следовало искать на рыночной площади. Расспросив торговца сладостями, он направился в указанную сторону. На углу базарной площади, под непонятной вывеской, он нашел аптеку. Дверь была гостеприимно распахнута, и Завулон вошел внутрь. Небольшая комната со столом посередине и множеством полок вдоль стен. На полках банки с различными готовыми снадобьями и бальзамами. Завулон огляделся вокруг, хозяина не было. В ожидании, он с интересом стал разглядывать содержимое полок, находя для себя много забавных и удивительных вещей. Драгоценные металлы и жемчуг, истолченные в порошок, засушенные жабы, волчье сердце и печень, множество различных костей и мумифицированных животных, которые мирно уживались на полках с пучками различных целебных трав и банками с кремами и бальзамами.
Со стола на пол упал и покатился кошачий череп, нечайно задетый Завулоном рукоятью сабли. Произведенный шум привлек должное внимание хозяина, и из внутреннего помещения показалась сначала физиономия, а затем и сама фигура Моисея. Желтая полоса на одежде и остроконечная рогатая шляпа сразу указывали постороннему глазу на то, что хозяин этой аптеки приходится сыном древней Хазарии.
– Шалом! – первым начал разговор Завулон.
Иудей гостеприимно улыбнулся и ответил на приветствие. Завулон протянул аптекарю руку на раскрытой ладони, которой, лежал маленький кусок обработанного желтого янтаря.
– Мои друзья просили передать хозяину аптеки в Дербенте вот это, – произнес Завулон.
Иудей взял в руки полупрозрачную безделушку и с любопытством посмотрел на нее. Внутри желтого стекла была заключена крошечная мушка, чьи конечности и матовые крылышки были плотно прижаты к телу.
– Жизнь, смерть, все это превращение, метаморфозы, – произнес условные слова Завулон.
– Метаморфозы это танец смерти, превращающийся в жизнь и танец жизни, заканчивающийся смертью, – раздался мелодичный голос хозяина, и его тонкая рука легла на плечо гостя. – Приветствую тебя брат. Я давно ожидаю твоего прихода. Однако незачем философствовать здесь, проходи в дом, – произнес он, и повлек за собой Завулона вдоль полок, во внутренние помещения своего жилища…
Солнце уже село за горизонтом, когда Завулон покинул дом Моисея, направляясь к кварталу греха. Ночь опустила свой темный покров на древний средневековый город, навивая снотворные чары на его обитателей. Прозвучали трубы со сторожевых башен, загремели своими цепями тяжелые подъемные мосты. Наслаждаясь прохладой и заслуженным отдыхом, горожане разошлись по своим домам. Девушка-рабыня, неожиданно преградила ему дорогу, пытаясь затащить в грязный духман. Он осторожно взял ее под локоть и шлепнул свободной рукой по упругому заду. Та танцующим движением увернулась из-под удара, встряхнула черными косами с вплетенными серебряными шнурками и одарила персидского аристократа взглядом одновременно выражающим в себе упрек, ласку и разочарование.
– Сегодня мне не до тебя, – глубоко вздохнув, бросил тот, продолжая свой путь.
Позвякивая сделанным из медных монет набедренным поясом, юная нимфа игриво улыбнулась и направилась к освещенному входу в духман.
Это был худший район Дербента – квартал греха, в узких улочках, которого был разбросан с десяток сомнительных заведений такого типа. Этот квартал пользовался дурной славой среди местных жителей, но в то же время был горячо любим всевозможными авантюристами, которые искали здесь острых ощущений, людьми с сомнительной репутацией, заезжими торговцами, наемниками и прочим сбродом. В его темных переулках, скользких от отбросов и блевотины, каждое утро находили тела людей с перерезанными глотками. Завулон знал об этом. Сделав еще несколько шагов, он повернул в один из таких переулков.
Свет остался позади и через некоторое время совсем померк. Затхлый вонючий воздух ударил в нос. Осторожно переступая через кучи мусора, скопившиеся у домов и зловонные потоки городской канализации, которые, выйдя из берегов переполненной канавы, устремлялись самотеком вниз, Завулон шел вперед. Пытаясь сдерживать дыхание, прикрыв рукавом нос, он старался, как можно быстрее, миновать опасный отрезок пути. Вонь от разлагающегося мусора, прокисшего вина и прочих нечистот смешивалась в воздухе воедино и до невозможности наполняла его смрадом. Однако запоздалый путник упорно шел вперед. Внимательно глядя себе под ноги, дабы не угодить в очередную зловонную лужу, Завулон немного ослабил свою бдительность и не сразу заметил, как от стены дома отделилась тень и преградила ему дорогу. Человек, вышедший из темноты, упер острие своей сабли в архалыг Завулона чуть ниже грудной клетки.
– Стой спокойно и не вздумай тянуться к клинку, а не то у тебя на животе появится второй пупок.
Холодные глаза говорившего сверкнули во мраке. Завулон замер. Очень медленно он перенес центр тяжести назад, ослабляя давление клинка.
– Постой приятель, я, кажется, догадываюсь, что тебе нужно, – стараясь не делать резких движений, произнес он. – Я готов поделиться с тобой содержимым моего кошеля. Он весит на поясе рядом с клинком. Сейчас я осторожно опущу руку, отвяжу его, и брошу тебе под ноги, и не стоит портить мою шкуру, она мне очень дорога.
– Не двигайся, просто стой, как стоишь, если тебе дорого твое брюхо.
В этот момент Завулон почувствовал за спиной осторожные приближающиеся шаги.
– Хватит игр. Я не из тех, кто может позволить проткнуть себя ничего не предприняв, – мелькнула мысль.
Он уже оценил врага впереди себя, но о местонахождении другого, у себя за спиной, он мог только догадываться.
– Если мне повезет, то он сделает машинальный выпад вперед и может быть ранит того второго, – подумал он, резко приседая и уходя в сторону.
Сделав кувырок на грязной земле, и вскочив на корточки, его рука наработанным движением потянулась за саблей и выхватила ее из ножен. Свист воздуха над головой заставил его на миг обернуться назад. Тяжелая сучковатая дубина в руках второго, закончила свое движение, и так и не достигнула искомой цели.
– Странно, – резко поднимаясь на ноги, подумал Завулон, – если первый держал меня на острие клинка, то почему тогда второй пытался стукнуть по голове сзади? Почему первый не проткнул меня, когда я сделал рывок?
Он быстро принял боевую стойку и выбросил вперед руку с обнаженным клинком. Его первый соперник предпочел отскочить назад. Двигаясь, все время, Завулон делал выпад за выпадом, держа обоих соперников в поле зрения. Удар, и его сабля воткнулась в тело второго нападающего, сильный рывок вверх, и она вспорола его живот. Тот выронил из рук дубину, упал на колени, пытаясь удержать вываливающиеся из брюха кишки. С вываливающимися из тела внутренностями вытекала и жизнь. Теряя сознание, несчастный, со стоном уткнулся лицом в зловонную лужу.
– С одним покончено! – радостно промелькнуло в голове.
Сохраняя боевую стойку, Завулон ринулся вперед. Удар, еще удар, соперник едва успевает парировать их, все время, отступая к стене. Хитрым приемом, доставшимся ему много лет назад от одного приятеля, он завершил атаку и выбил саблю из рук врага.
Клинок глухо звякнул, падая на землю, покрытую отбросами.
– Не убивай меня! – взмолился соперник, опускаясь на колени. – Я не хотел твоей смерти. Веришь мне? Ты же не станешь меня убивать?
– Встань!
Поверженный враг повиновался.
– Иди вперед, туда, где есть хоть капля света и не вздумай бежать, ножи я метаю намного лучше, чем орудую клинком.
Поверженный соперник никак не мог решиться повернуться спиной.
– Я сказал вперед! – грозно произнес Завулон. – Я не наношу ударов со спины. Если бы я хотел тебя убить, то давно уже вонзил свою саблю в твое тело.
Завулон нагнулся и очистил свой клинок об труп второго врага. Дрожа всем телом, незадачливый разбойник, повинуясь приказу, сделал неуверенный шаг вперед и неторопливо пошел к выходу их переулка. Пройдя так некоторое расстояние и выйдя на свет, Завулон произнес:
– Стой! Повернись туда.
Перепуганный человек шагнул в круг света создаваемый факелом, пылающим в железной скобе, над дверью выкрашенной в красный цвет.
– Стой здесь, – насмешливо произнес Завулон, – дверь публичного дома самое подходящее место для тебя. Кто ты такой и что вам было нужно от меня?
– Мы вовсе не собирались тебя убивать, – произнес тот умоляющим тоном.
– Вот как? Продолжай.
– Нас с приятелем нанял один человек. Он приказал, чтобы мы доставили тебя живым.
