— Им нечем нам помочь. Они сами предприняли три поисковые экспедиции лет тридцать-сорок назад, но всё, что нашли — так это обрывочные данные в виде военных рапортов времён, непосредственно предшествующих наступлению Тёмных времён. Все эти рапорты совершенно секретны, но в неразберихе буйствующей Эпидемии не все были уничтожены. Так мы узнали, куда именно в Москве, которая тогда была главным городом очень большой страны, поступали эти рапорты. Двадцать лет назад я был участником экспедиции, которая добралась только до окраин Москвы — но не дальше. Мы были атакованы субъектами, зараженными «химерой», и понесли потери. Обратно вернулось, кроме меня, трое, хотя в путь уходило полтора десятка. И только недавно, года два назад, мы вновь вышли на след секретной лаборатории, благодаря Пустыннику. Он нашёл для нас и документы, и тестовые образцы, датированные две тысячи тринадцатым годом, и более поздние рапорты, сообщавшие об удачных экспериментах.
— А поточнее?
— Я не могу вам сказать поточнее, молодой человек, это пока нельзя разглашать.
— А у вас есть какие-нибудь идеи, как один человек сумел многократно преуспеть там, где потерпела крах большая группа?
— Я теряюсь в догадках, — развёл руками Звягинцев, — но бесспорно, что Пустынник — сталкер от Бога. И потому очень надеюсь на него. Если вы с его помощью не справитесь — я не знаю, кто справится.
И теперь мысли Макса вертелись вокруг таинственного Пустынника. Кто он, чёрт возьми? Определённо не безмозглая, но марионетка, нити от которой теперь в руках смазливой, коварной и беспринципной суки. Ольга, конечно, тоже всего лишь жертва обстоятельств… Как и все остальные люди в этом проклятом Богом мире.
И всё же… Пустынник проявил жёсткую деловую хватку, навязав Звягинцеву и Ставрицкому свои условия, а также в течение пяти минут доказал ему, Максу, свой профессионализм, быстро и без раздумий продиктовав длинный список нужного снаряжения, предусмотрев при этом массу мелочей. Наёмник был уверен — когда сталкер и Ольга отошли посоветоваться, весь этот военный совет свёлся к тому, что Рысь убедила своего партнёра принять участие. А в том, что касалось снаряжения, Пустынник не требовал никаких советчиков.
И в этом проявилась совместимость несовместимого. Цепкий, острый, аналитический ум сталкера способен моментально составить список вещей на все случаи, но усмотреть огромную возможную выгоду в своих походах, совершаемых задаром, не мог в течение пары лет, вплоть до встречи с Ольгой.
И Ольга. Та ещё штучка. Макс отдал бы мизинец левой руки, чтобы только узнать её мотивы. Зачем пошла вместе с Пустынником — много простых объяснений. С ним безопаснее даже на юге, чем где-либо без него, особенно если учесть зуб, который держит на Рысь мэр. А может быть, она его ещё и любит. Маловероятно, но не исключено.
Вот только мотивов Ольги это не объясняет. Пустынник трижды прав, считая, что переселиться проще, ведь для него ледяная пустыня и каменные кладбища городов — родной дом. Как ни посмотри — ошибочное решение приняла Ольга. Однако Макс слыхал про неё и раньше: женщина-предводитель грабителей — весьма необычное явление. Да ещё такая, которая ни разу не была поймана, несмотря на длинный список мест, где её сходу бы поставили к стенке. И потому версия об ошибке Рыси не выдерживала критики. У этой продувной бестии своё на уме, можно не сомневаться. Вот только что именно — тот ещё вопрос. Возможность срубить побольше материальных благ? Может быть, она просто сдала Пустынника в аренду и сама при этом не хочет с ним расставаться. Хорошо, если так. А если нет?
Конечно, подкинув ей наживку в виде объяснения цели экспедиции, он сам же и подтолкнул Рысь к мыслям о различных способах наживы, но другого выхода не существовало. В одном Ставрицкий оказался прав: Ольга действительно прибрала сталкера к рукам, и манипулировать Пустынником если и возможно — то только через неё.
Макс мысленно чертыхнулся: это даже не игра с кучей закрытых прикупов. Это сплошная партия втёмную, в которой неизвестно всё, кроме ставок. А ведь он ещё даже не знает полного состава группы!
Впрочем, утро вечера мудренее. А пока нужно починить приклад автомата, сломанный о спину алчущего и, может быть, слегка надраться.
Вдалеке виднелись обогреваемые теплицы: освещаемые двадцать четырё часа в сутки парники с системами автоматического орошения и электрообогрева давали урожай круглый год. По сути, именно парники Университета обеспечивали витаминами все поселения вокруг города, производя девяносто процентов огурцов, кабачков, свёклы и капусты. А помидоры и клубника росли только тут — и нигде больше на сотни километров вокруг. И фруктовый сад Университета тоже был один-единственный на все прилегающие территории. Парники не только раскинулись на добрых десять квадратных километров, но также находились во всех некогда жилых домах, в огромном торговом центре, во многих других зданиях. Девяносто лет назад в городе обитали почти триста тысяч человек, а теперь в пустующих домах поселились растения: практически все пригодные здания были превращены в многоэтажные теплицы, а их крыши походили на лес ветровых электрогенераторов. Было создано предприятие, вначале как кустарное производство силами университета, а затем как целая фабрика на триста рабочих мест, производившее ветрогенераторы: сначала для собственных нужд, а потом и на экспорт. Ветрогенераторы были третьим по значимости экспортным продуктом города, уступив только эрзац-сыворотке и овощам.
Воистину, Университет является сердцем системы, насчитывающей до сорока общин численностью от двухсот до трёх тысяч человек, поскольку производит три жизненно важных ресурса: витамины, электрогенераторы и специалистов множества профилей.
По тем же маршрутам, по которым уходили овощи и разобранные комплекты ветрогенераторов, в город стекались шкуры животных, талантливая молодёжь и предметы роскоши прошлой эпохи. Именно здесь находился крупнейший сталкерский рынок, где охотники за ценностями продавали добытые трофеи и закупались оборудованием для дальнейших рейдов. Тут можно купить всё: оружие, патроны различных калибров, оборудование, обмундирование, медицинские препараты почти столетней давности, которых немало сохранилось в вечной мерзлоте мёртвых городов, деликатесы вроде сладкого сгущённого молока, стоившего баснословные суммы, предметы роскоши вроде белья, одежды, косметических средств ушедшей эпохи, мебель, а также бытовую технику: компьютеры, телевизоры, магнитофоны. И, конечно, книги, звуковые и видеозаписи. Особняком стоит отдел специальных товаров. Здесь продают неходовой, но очень ценный товар: редкие справочники, различное оборудование, инструменты. Здесь же можно нанять профессионала, который за хороший гонорар достанет заказанный нанимателем товар… или, по крайней мере, попытается достать.
Макс уже бывал здесь раньше не раз, и потому искал нужного человека недолго. В небольшой каморке приютился старый седоусый механик и его нехитрая мастерская.
— Здравствуй, мастер, — негромко сказал наёмник, — ты чинишь оружие?
— Конечно, чиню, качественно и недорого. А что надо починить-то?
Макс снял с плеча свой абакан, отсоединил магазин и протянул мастеру:
— Приклад сломан. Надо починить, а ещё лучше — заменить на деревянный. Пластмассовый ломается с одного удара. Лёгок, но непрактичен.
Механик поправил очки на носу — точь-в-точь тем же жестом, что и Звягинцев — и осмотрел оружие.
— Это ты нехило ним приложился. О кого, интересно?
— О спину алчущего.
— Постой-ка, а это не про тебя рассказывали, что какой-то наёмник у посёлка Завод убил алчущего в рукопашной?
— Про меня.
— Вот это я уважаю! — улыбнулся в усы мастер, — будь спокоен, я заменю это пластмассовое недоразумение на хороший приклад, из текстолита. Правда, материал тяжелее чем дерево, и немного дефицитный, зато крепче не придумать. Можно забить таким прикладом сотню тварей и он не сломается. Всего тридцать патронов — не цена за добротную вещь.
— По рукам, но мне нужно ещё арендовать у тебя на полчаса твой точильный станок с отрезным кругом. Пулям кончики надпилить, чтоб не рикошетили.
