который нам подарила тетушка Агата на двадцатую годовщину свадьбы, или голубенький, с прелестными козочками, что презентовал мне милый полковник Арбентот.
- Вот я и говорю – все образуется само собой. Бетти-то вчера сервиз со свинками протирала, ну и упустила одну тарелочку-то, дурочка безрукая, - не прекращая поглаживать слегка побледневшую леди Вудсток по руке, сообщила миссис Мэривэзер. – Так что я уж тот второй, с козочками, давно на стол поставила. Да не волнуйтесь вы так, миледи, - поспешила она поддержать пошатнувшуюся хозяйку, - леди Агата уже, поди, и забыла о своем подарке.
- Где она? Где эта мерзавка? - пересохшими губами прошептала леди Кларисса.
- Кто? Леди Агата? – не сразу поняла миссис Мэривэзер. – Так наверх поднялись с Дианой, к ужину переодеваться.
- Да нет же, Бетти!..
- Мама, это решительно невозможно! Выбирай: или я, или Вульф! Я не могу находиться с этим зверем в одном доме! – громко возвестила появившаяся на лестнице в зеленом сногсшибательном платье Вилли.
- Доченька, ну что ты такое говоришь! Ты же знаешь, что тетушка Агата не может без своего Вульфа, - залепетала леди Вудсток, тут же позабыв о несчастье, постигшем милых розовых свинок.
- Но это животное абсолютно невоспитанно!
- А ты гавкни на него пару раз, у тебя это неплохо выходит. Возможно, тогда Вульф признает тебя за свою? – весело предложил Генри, незаметно подойдя к кузине со спины.
- Очень смешно, Эдуард! А я-то надеялась, что за последние двадцать лет вырос не только ты, но и твой интеллект. Однако, судя по всему, он остался на прежнем уровне, - фыркнула Вилли.
- Ты совершенно права, Вильгельмина. Мой интеллект достиг небывалых высот еще в глубоком детстве, и с тех пор его уровень не снижается.
- Умоляю вас, не ссорьтесь хотя бы один вечер, - устало потерев виски, промолвила леди Кларисса. – Сегодня же Сочельник, неужели я о многом прошу?
- Что за вавилоновское столпотворение? – вопросил Берти, возникая за спинами Вилли и Генри. – Ужин решили подавать на втором этажу?
- О Боже! – простонала леди Вудсток и, развернувшись, направилась в гостиную.
Она поприветствовала сидящего у карточного столика преподобного Уитвики, который смиренно ожидал трапезы, уткнувшись в свою библию, и тяжело опустилась на софу.
Спустя несколько мгновений на пороге гостиной показалась Вилли, вполголоса распекавшая мужа. До леди Клариссы долетели обрывки фраз «Где ты был?» и «Это животное возникло, будто из-под земли, а меня некому было защитить», но не успела она понять, о чем говорит дочь, как ее внимание привлек Реджи, догнавший всех внизу, и громко осведомляющийся у Генри, что же все-таки будет в его новой книге. Генри, заверив юного кузена, что в новой книге будет ВСЕ и даже чуть больше, поспешил занять единственный свободный стул рядом с викарием и завел с Уитвики непринужденную беседу, которая со стороны скорее походила на игру в шарады, но, судя по всему, вполне удовлетворяла обоих собеседников.
Скорчив разочарованную гримасу, Реджи в расстройстве чувств плюхнулся на софу рядом с матерью, тут же схлопотав от нее нагоняй за неподобающее джентльмену поведение. Насупившись, он пробормотал, что Роберт Грей делал гораздо более скандальные вещи, тем не менее оставаясь джентльменом. Хвала Господу, леди Кларисса не расслышала его тираду, здороваясь с появившимся в комнате полковником, иначе не миновать бы Реджи строгого выговора.
Полковник, вошедший в гостиную бок о бок с лордом Лордом, приложился к ручке давней подруги и рассыпался в цветистых комплиментах талантам хозяйки Вудстока. По его словам выходило, что раньше дом был просто жалкой лачугой и расцвел лишь с приездом сюда леди Клариссы.
Каким образом полковнику стали известны такие подробности о прежнем состоянии поместья, если он впервые появился в этом уголке страны не далее как вчера утром, для всех осталось загадкой, но комплименты возымели должный эффект. Леди Кларисса хихикнула и заявила, что милый Арчи чересчур любезен и преувеличивает ее заслуги. Тот в ответ начал расточать еще более изысканные похвалы. Лорд Лорд, улыбаясь, стоял рядом с другом, и иногда вставлял реплики вроде «Ты совершенно прав, Эй-Эй» и «Душечка Кларисса совершила невозможное».
С каждым новым дифирамбом желание Реджи оказаться подальше от этой гостиной и этих людей все возрастало. Наконец, не выдержав, он вскочил с софы и бросился вон из комнаты, бормоча что-то вроде «В деревню! В глушь! В Саратов!». Где находился этот самый Саратов, он понятия не имел, но искушение оказаться именно там и именно сейчас было так велико, как никогда прежде. Увы, манеры, с детства вдалбливаемые ему матушкой, проявились в самый неподходящий момент. Не снижая скорости, Реджи обернулся, чтобы извиниться за свой поспешный уход... и столкнулся в дверях со входившей в гостиную Дебби.
С громким «Ах!» Дебби картинно повисла на руках шедшего позади нее Орландо, почему-то при этом крепко обхватив его за шею. Поднялась суматоха. Орландо, воскликнув «Здесь нужен врач, чего же боле?», понес несчастную к софе. Леди Вудсток начала похлопывать бедняжку по щекам, а миссис Мэривэзер кинулась за нашатырем. Все пытались принять посильное участие в приведении Дебби в чувство. У софы, выражая громкими возгласами свою озабоченность и давая совершенно бессмысленные советы, столпились все мужчины, кроме викария и Генри. Те, как ни в чем не бывало, продолжали обсуждать вопрос наличия в аду «сорок и котов»[8].
Наконец нашатырь был принесен, и Дебби соизволила открыть глаза. Она поднялась и, сев прямо, начала, как ни в чем не бывало, поправлять прическу, одновременно распекая мужа:
- Арчи, дорогой, я ищу тебя уже битый час! Куда ты пропал?
- Но ты же ушла из нашей комнаты двадцать минут назад, дорогая, - опешил полковник.
- И все эти двадцать минут я ждала тебя внизу. В конце концов мне это надоело, и я решила прогуляться по коридору. Хорошо, что милый мистер Блоссом составил мне компанию, - Дебби бросила Орландо быструю соблазнительную улыбку и снова обернулась к мужу, - иначе я бы просто умерла от скуки.
На секунду задумавшись, она для пущего эффекта надула губки и добавила:
- Не оставляй меня больше так надолго в одиночестве.
- Разумеется, дорогая, как скажешь, - вежливо ответил полковник.
Убедившись, что муж по-прежнему у нее на коротком поводке, миссис Арбентот успокоилась и громко поинтересовалась у хозяйки, когда же их пригласят к столу, поскольку она ужасно проголодалась, пока разыскивала клад.
- Папа, кстати, хотела тебе сказать: идея с поисками сокровищ была восхитительной! И ты очень весело придумал, чтобы мы делали это, разбившись по группам. – Вилли надоело, что все внимание приковано к Дебби, и она решила исправить положение вещей. – Признаюсь, поначалу я скептически отнеслась к этой затее – согласись, жребий был ко мне несправедлив...
- Ох, Вильгельмина, как ты жестока! – оторвавшись от разговора с викарием, патетически воскликнул Генри, прижав обе руки к сердцу. Подумав, он драматическим жестом поднял одну руку ко лбу и продолжил: - Ведь я так старался быть тебе верным спутником и надежным помощником.
- Твоя единственная помощь заключалась в постоянных попытках меня спутать... то есть запутать! – огрызнулась Вилли. – Если бы я провела в твоей компании еще пять минут...
- Судя по выражению твоего лица – кстати, от таких зверских гримас рано появляются морщины, подумай об этом, – я бы тут уже не сидел, - весело предположил Генри. И задумчиво добавил: – Зато ты бы села лет этак на...
Из горла Вилли вырвался свирепый рык.
- Ну, ну, дорогая, - успокаивающе похлопала ее по руке мать. – Генри шутит. Правда же, мой мальчик?
Генри скроил кислую мину и нехотя кивнул.
- Так вот, - немного успокоившись, продолжила Вилли, - как я уже говорила, жребий был ко мне несправедлив. Но когда мы с Эдуардом встретили прогуливающегося в одиночестве Орландо, а потом Клинтон позвал Эдуарда к телефону – Господи, пусть у звонившего, кто бы он ни был, все будет хорошо в
