шикарные меха холод. Даже закончив с едой, мы, как ни странно, ничуть не согрелись и, что самое удивительное, остались голодными.
'Недаром Фавея так тонка, наверное, специально готовит малопитательную пищу, чтобы не поправляться, — думала я. — И все ее изысканные яства холодные. Как тут согреешься?'
Нетрудно было догадаться, почему моя наставница упорно стремилась все охладить. Укрыв облаками свои владения, она добилась того, что в Долине Фей, известной теплым мягким климатом, установилась пасмурная осенняя погода, а в замок и вовсе стужу напустила. Вряд ли могущественная фея боялась тепла. Но его боялись волшебные росинки, а их повелительница воды обожала и оберегала от малейшего перегрева.
— Самое время выпить чашечку горячего чая! — вдруг заявила ничего не подозревавшая Силона. — Он там… в чемодане… Самовар, то есть… Ну, вроде того…
Никакого самовара у нас, понятное дело, не было, и моя вконец замерзшая подруга, конечно же, имела в виду другое. Как только мы сели за стол, я потихоньку попросила ее не рассказывать о скатерти- самобранке и прочем неприлично дряхлом содержимом 'ужасных баулов'. И вот, забывшись, она чуть не проговорилась и замолчала, виновато глядя на меня. Наступила неловкая пауза.
Фавея наполняла наши бокалы неистово благоухавшим нектаром и, услышав о горячем чае, очень испугалась. Вздрогнув от неожиданности, она пролила несколько ароматных капель, и полярное сияние, ослепительно сверкавшее на ее ноготках, задергалось и потухло. Значит, было ненастоящим… Как-то уж совсем неудобно получилось.
— Нет-нет, что ты! — поспешила я нарушить наступившую гнетущую тишину. — Такую вкуснятину нельзя запивать обыкновенным чаем!
Подруга всегда понимала меня с полуслова. И мы единодушно заявили, что никакого чая, тем более горячего, нам вовсе и не хочется. Зачем огорчать приветливую хозяйку?
После обеда Фавея пожелала взглянуть на мою волшебную палочку. Под радостное щебетание колибри мы снова поднялись на второй этаж и вошли в мою спальню. Силона отправилась к себе, примерять обновку — повелительница воды подарила ей меховой спальник, чтобы она не замерзла ночью. У меня-то был плед из шерсти кота Баюна, который я по известной причине не могла отдать подруге. Некоторые котики слишком ретивы.
Фея, уже успевшая облачиться в ажурное пончо, присела на мягкую прозрачную софу, под которой я не очень успешно попыталась спрятать громоздкие сумки. Маленькие пичужки, словно крошечные пропеллеры, неутомимо жужжали, гудели и попискивали, зависнув в воздухе за нашими спинами.
— О-о! Зачем возить с собой столько нарядов, если их можно сотворить? — спросила наставница, снисходительно улыбаясь.
Видимо, фея-модница и представить себе не могла, что в женском багаже иногда встречаются какие-то иные вещи, кроме одежды и украшений. Ну, а меня ее заблуждение вполне устраивало. О том, что самый большой 'ридикюль' доверху наполнен доморощенной магической утварью, я, естественно, умолчала.
— Моя волшебная палочка… Она не работает.
— А-ах, — спохватилась наставница, — совсем забыла! Ты же пока не можешь творить. Но ничего, не переживай, милая! О-о, скоро у тебя все будет, потому что твоя волшебная палочка одна из лучших на свете. Давай, прямо сейчас ее и посмотрим…
Казалось бы, слова повелительницы воды должны были меня обрадовать. Добродушная фея не обиделась из-за моей бестактности и вновь предлагала помощь. Отчего же тогда мне вдруг стало так грустно? Будто волна какая-то накатилась, и я словно впервые увидела холодный замок, заваленный бесполезными предметами. Все здесь было чужим — и неваляшки, и тонконогие тумбочки, и кипы безделушек. Даже прозрачные стены таили опасность — Силона чуть не вывалилась! И зачем великой волшебнице столько кукол, разодетых в пышные платьица с воланами? Да и я сама тут вроде бы ни к чему. Похоже, мне не так уж и повезло…
Вероятно на моем лице отразилось что-то необычное, встревожившее повелительницу воды. В ее голубых глазах-озерах, обрамленных лесом густых ресниц, блеснули еле заметные огоньки, и она снова запела своим журчащим голоском, уводя меня от надуманных невзгод. И то верно, ведь я прилетела сюда не для того, чтобы обсуждать прихоти Фавеи! Мне следовало разобраться с волшебной палочкой, которую мои непослушные пальцы почему-то все еще крепко сжимали, выяснить насчет Силоны и отправиться в антимир за чудесными камешками, с ней или без нее. Ну, а затем, со спокойной душой можно было приступить к исполнению желаний, записанных в дневнике, попутно стажируясь в прекрасной Долине Фей. Нет… в другом порядке… Сначала камни, а потом уж остальное. Путаясь в собственных мыслях, я доложила все это наставнице, и она тут же пообещала:
— О-о! Вечером мы пойдем к Золотой горе. А-ах! То не простая гора, а заветная шкатулка самой первой из нас, фей. В ней запрятаны секреты глубин Земли. Ты найдешь там все, что ищешь.
— И те камешки?
— А-ах, конечно! Они внутри. Шкатулка полна сокровищ!
— А как же антимир?
— О-о, и он там, поверь!
Узнав о таком невероятном везении, я даже не стала спрашивать, как быть с подругой. Раз камни так быстро отыщутся, она сможет сразу же вернуться домой. Вот и славно! Как легко и просто все разрешилось.
Голос повелительницы воды продолжал размеренно литься, успокаивая и смиряя, и вскоре, упоенная счастьем, я думала только о том, как выполню все задуманное, спасу миры и стану, наконец, настоящей великой магиней. А золотой ручеек, озорной и сияющий, убегал вдаль, одновременно оставаясь на месте, но то был уже совсем другой ручеек, и он не мог отвечать за того, который обещал мне волшебные камни. Но зато его переливистые рулады несли спасительное забвение и манили за собой, к лазурному горизонту, обещая снова и снова. И ни о чем не надо было беспокоиться, все тревоги унеслись и растаяли в сияющей дали, не в силах удержаться под натиском прохладного потока. Наверное, я так и уснула бы под его монотонное урчание, если б у меня перед глазами внезапно не возникла Долинка, все такая же порушенная и возмущенно гудевшая.
'Когда ж это издевательство кончится?!'
Очнувшись, я встретилась с настороженным взглядом феи.
Конечно, сомнения у меня появились — не мудрено, если тебе беспрерывно тычут одну и ту же чушь. А вдруг и правда? Тем более, и Яга чего-то такое говорила. Но не бежать же прямо сейчас разыскивать эту противную Долинку! Даже неудобно как-то получалось перед наставницей, вроде мы ей не доверяли. И я постаралась улыбнуться как можно приветливее, чтобы успокоить фею — все прекрасно!
А волшебная палочка… Ну, как-нибудь потом… Как только отыщем камни. Первым делом камни, все остальное потом. Ведь я обещала… непонятно кому. Бумажному самолетику…
Гл. 27. В чудесном парке
Почему так поздно, вечером? Я прямо сейчас и отправилась бы, но, видимо, такой уж тут порядок заведен — к Золотой горе ходить только вечером. И то верно, в пещерах все равно всегда темно, а днем можно и еще чем-нибудь заняться.
И мы просто гуляли в великолепном парке, на тенистые аллеи которого уже заглядывались через прозрачные стены замка. Здесь было немного теплее, чем в доме, но вылезать из меховых манто, надетых прямо на куртки, не хотелось — и без того никак не могли согреться. Даже Силона, поначалу не пожелавшая натягивать капюшон — видите ли, он ей не к лицу! — смирилась и нахлобучила 'отвратительное уродство' на голову.
Я взяла с собой на прогулку банку с золотой рыбкой. Несчастная так замерзла в заснеженном помещении, что даже почти не жаловалась. Если б не волшебные стенки дорожного аквариума, она уже
