угодно, я же не могла позволить бессовестному надменному мальчишке вмешиваться в мои планы. Подумаешь, вешалка у него живая дом охраняет! Интересно, что еще там окажется не тем, чем представляется. Пока остальные предметы вели себя пристойно — стол не рычал, стулья не мяукали. Но почему-то не очень верилось, что они так и останутся молчаливыми свидетелями нашего присутствия в лесной хижине.
Поэтому я никак не ожидала, что мне захочется слушать молодого мага. И даже очень понравится. Но, к моему удивлению, у него оказалась необычная манера рассказывать: о чем бы он ни говорил, мы видели все, словно воочию. И не только видели, но и слышали, и ощущали, словно сами участвовали в воображаемых событиях.
— В давние времена Земля выглядела совершенно по-иному, — начал Андрис, и передо мной вдруг возникли древние пейзажи.
Я пронеслась над кривыми буграми грязно-серого цвета. Ни лесов, ни рек, ни морей, ни гор не было и в помине. И всего остального тоже. Только унылые каменистые пустыни. Да и камни ли это? Что-то не очень похоже… Кое-где копошились гномы, встречались эльфы, летали феи. И повсюду бродили целые полчища драконов всех мастей. Зато нигде не было видно ни людей, ни даже самых обыкновенных животных.
— Они еще не появились, — послышался знакомый голос рядом со мной.
И тут же я снова ненадолго очутилась в лесу, по которому, как оказалось, мы все еще шли, и услышала шум деревьев и пение птиц. И увидела, как крохотная птаха поспешно склевала хлебные крошки с ладони Андриса. Через мгновение она взмыла вверх и скрылась в густой листве.
— Однажды, — продолжал наш друг, — известный вам Самый Старый Старейший, как всегда, торчал в обсерватории. Гномы народ дотошный. Если за что возьмутся, колупаются и колупаются, не жалея ни времени, ни сил. Правитель их, естественно, такой же, потому и сидел сиднем сотни лет подряд, не отрывая глаз от телескопа. И стал свидетелем необыкновенного явления.
Мне не понравилось, как пренебрежительно отозвался молодой маг о маленьких бородачах. Их трудолюбие вызывало у меня лишь симпатию. Шутка ли, столько камней понаделать! Увлеченность гномов любимым делом, порой, действительно доходила до фанатизма, но в хорошем смысле слова…
'Не бывает такого! Фанатизм он и есть фанатизм. И доходит только до маразма'. — 'Это почему же? Да ты… Да они…'
Пока я размышляла, как бы покруче ответить на наглое телепатическое вторжение, произошла смена декораций. Лес снова исчез, и мы оказались неизвестно где, в полной темноте. Сырой холодный воздух — вот и все ощущения. Похоже, мои недавние опасения насчет глухомани подтверждались. Как-то сразу расхотелось о чем-либо спорить. Главное, не было понятно, с кем.
— Ой! — раздался голос подруги за моей спиной, — Жуть, какая темень! И, надо заметить, несколько прохладно.
Слабый свет матовой трубочки осветил склизкие стены, и стало тепло. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что мы в Пещерии. Так как нас занесло в далекое прошлое, когда подземное государство только начали строить, то и все здесь выглядело иным — коридоры короткие, потолки низкие, и стояла необычайная тишина. Тем не менее, сомнений у меня не оставалось: совсем недавно мы с Силоной в сопровождении маленьких бородачей пробирались где-то здесь по холодному лабиринту. Тогда гномов было много, они несли факелы, и отовсюду слышались веселые песни и звуки горна.
Молодой маг приложил палец к губам и повел нас вглубь пещеры. Светлый кружок выхватывал из кромешной тьмы кусочки неровного пола и покатых стен, и казалось, будто мы карабкаемся по склонам гор, и то были самые первые каменные сооружения. После поворота впереди засияло зарево. Я не решилась спросить вслух, что там такое, а безмолвной речью не воспользоваласьпринципиально, чтобы не давать кое-кому повода думать, будто меня устраивало беспардонное чтение мыслей.
Становилось все светлее и светлее. Вскоре надобность в лампе отпала, и молодой маг ее выключил. Он остановился перед распахнутой настежь дверью и знаком пригласил нас войти. Едва ступив на порог небольшого помещения, я зажмурилась, такой яркий свет полоснул по глазам. Силона закрыла лицо руками.
— Тут что, первозданное солнце прячут? — спросила она шепотом.
Из-за слишком мощного освещения мы ничего не видели, и пришлось довольствоваться объяснениями Андриса. Выяснилось, что в пылающей каморке горел немеркнущий факел. Охранный талисман гномов, словно скромный одинокий цветок, торчал из некоего подобия вазы, которая стояла на полу. Ни витражной колонны, ни мозаики на стенах, ни соляных косичек на потолке не было. Их тоже еще не сделали.
Мы двинулись дальше, но почему-то на цыпочках и, снова погружаясь в темноту, прокрались к следующему закутку, где и притаились перед еще одной таинственной комнатушкой, у которой и вовсе не было двери. Как видно хозяева, если, конечно, таковые имелись, не считали нужным от кого-либо прятаться.
'Не от кого', — прожужжало в ушах, но я сделала вид, будто нечестные телепатические приемы меня не касались.
Молодой маг включил осветительную трубочку, но опустил ее очень низко, да вдобавок прикрыл рукой, так что свету почти не прибавилось. От кого мы скрывались? Ведь окружающее было просто рассказом. Ну, или кинофильмом.
Новая комната оказалась темной и к тому же узкой и вытянутой ввысь. Мы не вошли в нее, а только заглянули. Почти все свободное пространство занимал какой-то громоздкий прибор. Его длинная труба тянулась вверх и терялась из виду, пропадая в беспроглядном мраке тесного пещерного свода.
'Обсерватория', — снова промелькнуло у меня в голове.
Это сообщение я тоже проигнорировала — и сама, без подсказки, догадалась, ведь Андрис уже упоминал о телескопе. Правда, то, что мы увидели, больше походило на изрубленную каменную глыбу, но откуда мне знать, как выглядели древние астрономические приборы! На округлом валуне буквально в обнимку с трубой сидел гном в колпаке и робе, перепоясанной широким ремнем. Несмотря на сумеречное освещение, узнать прилежного астронома не составило особого труда — Самый Старый Старейший нисколько не изменился за сотни веков, разве что борода была чуть короче.
И тут у меня вдруг возникло странное чувство: если я сейчас поздороваюсь, мне ответят. От неожиданной догадки даже закружилась голова — мы не простые зрители, нас тоже можно увидеть и услышать! То есть все вокруг было настоящим, молодой маг действительно затащил нас в далекое прошлое… И в то же время — кто б сомневался? — мы шли по лесной тропинке, а он просто рассказывал. Необычно, красочно, но рассказывал. И в таком случае окружающее могло быть лишь иллюзией.
'Не то и не другое, — донесся до меня немой ответ. — Не реальность и не кино, а воссозданные образы. Они настолько натуральны, что реагируют на малейший шум'.
Подземный ученый муж не отрывал глаз от окуляра и время от времени озадаченно похмыкивал.
'Чему он удивляется?'
Я сама задала безмолвный вопрос, не сомневаясь, что меня услышат. И тут же невидимой волной нас вынесло из пещеры.
Гл. 6. Зеркала Вселенной
Мы плавно опустились в какой-то глубокий колодец и, стоя на мокром полу, увидели, как наверху за нами захлопнулась крышка. Вновь все погрузилось во тьму, и мне опять стало немного страшно. Хоть я и уговаривала себя, что просто слушаю увлекательный рассказ, или, вернее, присутствую на своеобразном спектакле, но уж очень все было натурально. Подруга схватила меня за руку, вероятнотоже от страха.
'Почему он не включает свою трубку?' — подумала я с некоторой толикой раздражения, и в то же мгновение потолок над нами осветился, и мы увидели звезды.
