23
Без пятнадцати два Андрей Викторович поднялся со своего места.
– У меня встреча с архитектором. Я в Гродин поеду, – кратко доложился он и направился к двери.
– Андрей Викторович, – вскочила я вслед за ним, получив одобрительную улыбку от старика Цирулика. – Прошу вас, подвезите меня до города!
Отец Евстратий не возражал сделать доброе дело. Мы погрузились в красную «шестерку» и отбыли. Все полтора часа дороги священник рассказывал, как красиво и благостно отпевали в Андреевской церкви Костю.
– Жаль, что тебя там не было, Нета. – В его голосе прозвучал едва ли не упрек.
Хотелось бы мне ответить, что Вета к моменту отпевания ее мужа уже была похоронена, а никто из семьи Цирулик даже не спросил в больнице или у следователей о ее судьбе. Именно поэтому мне удалось получить шанс найти ее убийцу. Ну и еще потому, что деньги решают если не все, то многое. Например, они могут помочь заполучить для себя паспорт мертвой женщины…
Я попросила Андрея Викторовича остановиться у оптового рынка, на въезде в город. Тут можно было быстро поймать такси. Так я и сделала, буквально пятнадцать секунд спустя.
– Пожалуйста, поезжайте за той красной «шестеркой», – попросила я водителя престарелой иномарки.
К счастью, таксист мне попался нелюбопытный, но с хорошей реакцией. Мы следовали за нужной мне машиной, наверное, минут двадцать. Наконец отец Евстратий остановился возле новой шестнадцатиэтажки в самом центре города. Этот дом построила несколько лет назад одна из самых успешных гродинских строительных компаний, и до сих пор квартиры здесь стоили безумных денег. Всего пять миллионов из пятнадцати выпрошенных у деда пошли на строительство церкви? Что же, понимаю!
«Шестерка» Андрея Викторовича въехала на охраняемую территорию, а он сам направился в подъезд, открыв дверь с помощью специального ключа.
Я расплатилась и вышла из такси. Что делать дальше – было непонятно.
Двор этого дома, как и все подъезды, находился за забором из металлических прутьев. Войти на территорию можно было только через калитку, рядом с которой находилась будка охранника.
В двух шагах от дома был разбит сквер, где среди молоденьких, очень трогательных деревьев стояли топорно сбитые лавки, неудобные и неизящные. Я уселась на одну из них так, чтобы видеть нужный мне подъезд шестнадцатиэтажки.
Прошел, наверное, час, когда из дома вышел Андрей Викторович. Рядом с ним шел молодой парень, лет двадцати, не больше. Рядом с грузным священником он выглядел совсем юнцом. Парень достал из кармана ключи от машины, нажал кнопку сигнализации, и ему ответил белый «мерседес». Определить модель я бы не могла, но то, что это новый автомобиль, было ясно и без каталогов.
Андрей Викторович сел на пассажирское место, а парень – за руль. Они выехали из ворот и убыли в неизвестном мне направлении.
Тогда я подошла к охраннику.
– Простите меня… – робко обратилась я к седому мощному дядьке, сидевшему в будочке на вращающемся стуле перед панелью управления со множеством кнопок.
– Слушаю вас, – по-военному четко сказал дядька.
В этом человеке ощущалась добрая сила, как физическая, так и душевная, но надо было найти рычаг, который привел бы эту силу в действие.
– Меня зовут… Аня. Я… Ну, вы же видели человека в костюме?
– Слушаю вас, – повторил охранник, но чуть мягче.
– Это мой папа…
– Да? – Он недоверчиво посмотрел на меня.
– Его зовут Андрей Викторович Цирулик. Он священник – отец Евстратий.
– И что?
– Ну как я вам скажу? – Мне удалось добавить в голос отчаяния. – Вы же видели, он вышел из дома с парнем. Кто этот парень? Моя мать плачет, не понимает, что творится, все прихожане в Белых Камнях бунтуют. Там такое! А я решила узнать, что папа делает в городе. И вот…
Дядька повернулся ко мне всем телом и нахмурился. Я боялась вспугнуть его, начав снова уговаривать, но опасалась и того, что он сейчас вспомнит о своих служебных обязанностях и выпрет меня отсюда к чертовой матери.
– Ты не говори никому, что это я тебе сказал. – Он подумал еще немного и продолжил: – У твоего папы тут друг живет. Ты же понимаешь, о чем я говорю?
– Нет, не может быть! – Я только совсем немного преувеличила свое потрясение. – Я думала, это его внебрачный сын.
– Ты уж прости, что я тебе вот так, в лоб это говорю, – деликатно произнес охранник. – Я точно знаю, кто они друг другу. Если сомневаешься, можешь посмотреть запись с камеры в лифте. Там кое-что разобрать можно.
– Нет. Я не буду это смотреть. А как этого парня зовут?
– Вадим… – Охранник заглянул в свой журнал. – Вадим Опешко, квартира номер сорок три. Твой папа ему квартиру тут купил, и машину. Я бы и не знал, но весь дом об этом говорит. Тут женщин-содержанок тоже немало живет, но такой пе… – только один. Прости уж…
– О боже, что я маме скажу?
– Пусть он сам и скажет, – посоветовал охранник, не сумев скрыть выражение омерзения на лице.
24
Ждать Вадима Опешко было занятием неблагодарным. Где они с попом пропадали – я даже не могла догадаться. Не пойдет же Андрей Викторович в ночной клуб! Он и выглядит неподходящим образом, и вряд ли ему самому это нужно.
Трижды мне на мобильный звонил Никита. Сначала он вежливо интересовался, где я и чем занимаюсь, но с каждым словом его терпение истощалось. Наконец он уже рычал в трубку:
– Где ты? Ты с ним?
– А ты где? – спросила я тоже неласково. – Если ты в поместье, то сам посмотри, где Илья. Он дома или в конюшне или с Альханом бродит. А если там, то…
– Куда мне приехать за тобой?
– Я перезвоню тебе позже. – Я отключила аппарат, потому, что мерс Опешко въехал в ворота дома.
Было около часу ночи. Поп не стал подниматься в дом. Он просто пересел в свою «шестерку» и выехал за ворота. А я, воспользовавшись доверием обманутого мной охранника, побежала за Вадимом.
– Постойте, Вадим! – Я окликнула его уже на пороге дома.
Парень обернулся. Он был чернобровый, пухлогубый и миловидный. На меня он воззрился круглыми глазами испуганного младенца. Я не подумала, а ощутила, что передо мной человек из разряда вечных детей. Они наивны, добры, но сосредоточены только на себе, на своей внешности и своих переживаниях.
– Вадим, не волнуйтесь!
Я уже догнала его.
– Я только хочу вам помочь!
– Почему? – спросил он робко.
– Я объясню вам. Пригласите меня к себе, а то я замерзла.
Он согласился. Пока мы поднимались в лифте, я улыбалась ему, но мои улыбки явно его пугали. Войдя в квартиру, я скромно огляделась и присела на диванчик.
Квартира, конечно, впечатляла. Она была огромная, почти пустая, но после недешевого ремонта. В каждом углу этого вертепа разврата висело по иконе. Над диваном на дорогие обои из настоящего бамбука скотчем был приклеен большой календарь с Богородицей.
Я развеселилась и поняла, что присущий мне творческий потенциал сценкой с охранником не исчерпан.
– Вадим, вам угрожает опасность, – сказала я, даже не предполагая, что буду говорить дальше.
– Анна Степановна обо мне узнала? – спросил Вадим испуганно.
