выполняя свои обязанности по договору от 13 апреля 1939 г., ввязывались в войну. Четвертая статья регулировала проведение консультаций с союзниками по поводу событий в стороне от Средиземного моря. По этой статье, если, кроме описанных выше случаев, какое-либо европейское государство своей агрессией втянет Англию и Францию в войну, тогда союзники должны срочно приступить к консультациям. Но в этом случае Турция должна была занимать позицию благожелательного нейтралитета. По пятой статье договаривающиеся стороны в случае войны принимают совместные решения о применении оружия или заключении мира.
Англо-франко-турецкий договор о взаимопомощи был заключен на 15 лет. За шесть месяцев до окончания срока любая из сторон могла заявить о прекращении его действия, в противном случае договор автоматически продлевался на 5 лет.
Дополнительный протокол к договору от 19 октября 1939 года устанавливал, что обязательства, взятые Турцией, ни в коем случае не могут толкнуть ее на вооруженное столкновение с Советским Союзом. Этот протокол был подписан по настоянию Турции. Тем самым Турция демонстрировала желание улучшить отношения с СССР и предотвращала любые возможные попытки втянуть ее в военные столкновения с СССР.
Одновременно с договором была подписана и военная конвенция, которая предусматривала право Англии и Франции использовать дороги, лиманы, аэродромы и другие объекты на территории Турции, а также строить военные базы на Мраморном море и на турецкой земле. Однако до самого конца войны Турция никому не разрешила использовать свою территорию, Проливы и прибрежные воды в военных целях.
Договор о взаимопомощи от 19 октября в случае необходимости мог превратиться из трехстороннего в двусторонний. То есть он мог стать англо-турецким или франко-турецким договором с сохранением тех же обязательств. На самом деле, с момента оккупации Франции в 1940 году договор превратился в англо- турецкий и продолжал сохранять свою силу. Таким образом, с 19 октября 1939 г. Турция превратилась в невоюющего союзника воюющих Англии и Франции. Договор с западными странами сыграл важную роль в осуществлении желания Турции остаться вне конфликта.
Президент И. Иненю 1 ноября 1939 года в своем выступлении в Великом Национальном Собрании высоко оценил договор от 19 октября. Он сказал: «В подписанном 19 октября договоре достигнута возможность, не выступая против какого-либо государства, всюду, где возможно, сохраняя международный мир и безопасность, обеспечить нашу собственную безопасность. Этим договором мы преследуем цель превратиться в островок безопасности в Европе, охваченной трагедией войны, и предотвратить расширение арены войны. Мы считаем своей главной обязанностью и завтра, как и сегодня, уберечь нашу страну и держать ее вне войны, при условии соблюдения безопасности и обязательств».
Спустя три недели после заключения договора от 19 октября, 10 ноября Коминтерн принял «Тезисы по турецкому вопросу». Сутью этого документа из 18 тезисов было поднять турецкий народ на борьбу с англо-французами. В связи с этим на турецкую Компартию возлагался ряд обязанностей. В этих тезисах высоко оценивался договор между СССР и Германией, а заключение договора между Турцией и Англией с Францией характеризовалось как попадание Турции в империалистическую ловушку. В документе утверждалось, что англо-франко-турецкий договор о взаимопомощи является не инструментом мира, а средством войны.
25 ноября Коммунистическая партия Турции подготовила документ «Первые плоды англо-франко- турецкого пакта» и направила его в Коминтерн, в Москву. В этом документе указывалось, что, подписав договор от 19 октября, кемалистская буржуазия жестоко обошлась с турецким народом. Турция, вовлеченная в империалистическую войну на стороне Англии и Франции, подставила свою национальную независимость под топор реакции. Анкарский договор о взаимопомощи готовился в течение 7 месяцев. По мнению коммунистов, именно подготовка этого договора подвигла министра иностранных дел Турции сорвать московские переговоры. В документе отмечалось: «Разоблаченный во время переговоров в Москве, турецкий министр сейчас выступает перед массами с ложной мотивировкой, как будто бы переговоры сорвались не по вине Турции, а по вине СССР».
Договор от 19 октября вызвал сильное недовольство Германии. Посол фон Папен даже угрожал руководству Турции, что покинет страну. Фашистская пресса развернула против Турции разнузданную кампанию. Берлинские газеты писали, что Турция перестала быть нейтральной страной и что она сильно пожалеет о том, что подписала договор.
После московских переговоров Советский Союз совершил акт агрессии против объявившей себя нейтральной Финляндии, тем самым увеличив беспокойство Турции и подтвердив важность договора от 19 октября. Советская агрессия против Финляндии не только обеспокоила политические круги Турции, но и вызвала бурю возмущения в турецкой прессе. Еще недавно пропагандировавшие дружбу с СССР газеты теперь называли его агрессором и захватчиком. Х.Дж. Ялчын в газете «Йени Сабах» писал: «…Москва знает лучше всех, что турки не являются чьими-нибудь вассалами. Она видит, как горсточка финнов, принадлежащих к турецкой расе, с честью защищает свою независимость». Два дня спустя в другой статье Ялчын отмечал, что «сегодняшний Советский Союз становится наследником царской империалистической России», и «если он будет продолжать проводить политику агрессии, то навсегда потеряет симпатии всех своих сторонников в разных концах земного шара». Советские спецорганы пытались объяснить подобного рода статьи тем, что, по слухам, Ялчын подкуплен англичанами за четыре тысячи фунтов стерлингов.
В период советско-финской войны еще одним из активных разоблачителей агрессивных устремлений СССР была газета «Сон Почта». На эту же тему достаточно жестко писал журналист Джамаледдин Сараджоглу в «Йени Сабах». Советская дипломатическая служба в Анкаре связывала активность прессы в первую очередь с позицией турецкого правительства и считала, что пресса отражает мнение политических кругов. В справке советского посольства отмечается, что в период советско-финской войны турецкое руководство заняло антисоветскую позицию.
Однако позволим себе не согласиться со столь категорической оценкой. Мы считаем, что турецкие политические круги в отношениях с СССР были крайне осторожны и осмотрительны. Когда началась «Зимняя война» и в Лиге Наций был поднят вопрос об исключении СССР, издатель газеты «Акшам» Неджметтин Садак, с 1936 года представлявший Турцию в Лиге Наций, участвовал в обсуждениях, однако не голосовал за исключение СССР. Об этом он сам, вернувшись из Женевы, информировал газету «Тан» 25 декабря 1939 г..
В связи с развязыванием советско-финской войны внимание исследователей привлекают два вопроса. Во-первых, Советский Союз был изгнан из Лиги Наций на основании Положения об определении агрессора, принятого в 1933 году по инициативе М. Литвинова. Во-вторых, теперь российские исследователи и сами признают, что эта война была порождением авантюризма советских руководителей и искать оправданий этой политике никоим образом нельзя.
Советский Союз проявил должную демонстративную сдержанность по поводу договора от 19 октября, однако вновь открывшиеся некогда секретные дипломатические документы показывают, что СССР был сильно обижен на Турцию за ее самостоятельную позицию по целому ряду вопросов. В справке, подготовленной заведующим отделом Ближнего Востока Наркоминдела Н. Новиковым, указывалось, что, прервав переговоры с СССР в октябре 1939 года и демонстративно подписав пакт с англо-французским блоком, Исмет Иненю всецело разоблачил себя как политика-англофила.
Советские дипломатические органы считали, что, став президентом, И. Иненю очень легко попал под влияние проанглийских сил, переориентировавших его с СССР на Англию. Советская сторона даже подозревала, что и президентом Турции Иненю стал с помощью англичан. И даже его окружение, будто бы подкупленное англичанами, доказывало ему, что единственный путь к спасению для Турции лежит через союз с Англией.
После визита в Турцию в январе 1940 г. Георгиев представил в Коминтерн обширный отчет «Мои впечатления о положении в Турции», в котором оценивает деятельность И. Иненю несколько иначе. Он писал: «Но в верхах управляющих нет единодушия по внешней политике. Перед моим отъездом я получил сведения, что существуют крупные разногласия среди правительственных кругов по внешней политике. И что председатель республики Исмет Иненю есть противник англо-французской ориентации. Насколько это верно, не знаю, так как не имел возможности проверить».
Наркомат иностранных дел СССР официально не демонстрировал жесткого отношения к англо-
