«требовать надо острова. Они расположены у выхода в море. Положение у вас тяжелое». И добавил: «У нас тоже было такое положение. Англия гарантирует, а из-за Польши мы воюем».

1 ноября 1940 г. в своей речи в Великом Национальном Собрании президент И. Иненю раскрыл основные грани внешней политики Турции в условиях расширения мировой войны. Он отметил, что Турция не ищет ни пяди земли за пределами своих границ, не ущемляет ничьих прав. Нейтралитет Турции Позволяет строить нормальные отношения со всеми миролюбивыми странами. Наш нейтралитет не позволяет воюющим странам использовать нашу землю, воды и воздушное пространство друг против друга, и так будет всегда, если мы сами не вступим в войну. Касаясь агрессии против Греции, Иненю сказал, что в последнее время ход военных действий привлекает внимание новыми тенденциями. Греция, имеющая большое значение для нашей безопасности, к сожалению, втянута в войну. Эта новая ситуация тщательно анализируется нами и союзным английским правительством. Касаясь проблем мировой войны и перспектив англо-турецких отношений, Иненю предсказал, что цивилизацию ждет большой период мучений, и это неизбежно. В течение этого периода Турция, проявляя чуткость к своим жизненным интересам, останется верной своим дружеским и союзническим обязательствам: «Считаю нужным заявить, что наши союзнические связи с Англией, ведущей героическую борьбу в тяжелых условиях, остаются крепкими и нерушимыми».

В период бурного развития событий стремление И. Иненю удержать Турцию «в стороне от войны» устраивало все стороны, в том числе и ее союзницу Англию.

Расширение географии боевых действий осенью 1940 г., возникновение неожиданных коллизий в ходе войны, стремительное изменение ситуации на Балканах сопровождались активизацией дипломатической деятельности. Германия и Советский Союз путем усиления давления на Турцию пытались вырвать ее из сферы влияния Англии и включить в германский блок. После капитуляции Франции в руки немецкой пропаганды попали документы французского Генштаба. Немцы не замедлили опубликовать эти секретные материалы, в том числе и переговоры англо-франко-турецких Генеральных штабов по поводу ведения боевых действий в бакинском нефтяном районе. Факт публикации этих документов свидетельствует о попытках шантажировать Турцию. Однако эффект получился совершенно противоположный: публикация «компрометирующих документов», призванных унизить турецкое правительство, особенно министра иностранных дел Ш. Сараджоглу, начальника Генштаба маршала Ф. Чакмака, участника секретных переговоров генерала К. Орбая, ударила по самой Германии. Грязные методы германских спецслужб, попытавшихся таким образом противопоставить Турцию и СССР, вызвали отвращение правящих кругов и турецкой общественности, а германо-турецкие отношения стали ухудшаться. Эта провокация во многом укрепила позиции сторонников укрепления союзничества Турции с Англией.

В ноябре 1940 г. состоялся визит советской правительственной делегации во главе с В. Молотовым в Берлин. Накануне приезда Молотова распространилась такая информация, будто МИД Германии считает, что настала пора поделить между Германией и Россией Турцию, а заодно и весь Ближний Восток. Между ним и Гитлером, при участии Риббентропа, состоялись строго секретные переговоры по определению сфер влияния. По поводу секретности проводимых переговоров известный дипломат В. Бережков пишет, что Молотов запретил ему диктовать машинистке текст телеграммы о ходе переговоров. Он приказал все готовить бесшумно. «Представляете, сколько ушей хотело бы услышать, о чем мы с Гитлером говорили с глазу на глаз? Он обвел взглядом стены, потолок, задержался на огромной китайской вазе со свежесрезанными благоухающими розами. И я все понял. Тут в любом месте могли быть микрофоны с проводами, ведущими к английским, американским агентам или к тем немцам, которым также было бы интересно узнать, о чем Гитлер говорил с Молотовым».

Действительно было что скрывать. Переговоры в Берлине выявили, что Советский Союз рассчитывает увеличить сферу своего влияния. В инструкциях Сталина Молотову содержались целевые указания будущих изменений на карте мира. После свершившихся переделов в Восточной Европе осенью 1940 г. речь шла уже о Балканах (Румыния и Болгария), о Турции (черноморские проливы), об Иране.

Сталин предложил на берлинских переговорах поставить перед Гитлером вопрос о расширении сферы интересов СССР в Европе, а также на Ближнем и Среднем Востоке в Азии и закрепить решение этой проблемы соответствующим договором. Советские требования заключались во вводе войск в Болгарию, а также в предоставлении Советскому Союзу особых прав на Дунае и в его дельте. Что касается Турции, то здесь у Сталина были большие интересы, и он подтвердил, что турецкий вопрос и судьба Турции без участия Советского Союза решаться не могут. В своих директивах Молотову Сталин указал: «Если спросят о наших отношениях с Турцией — сказать о нашем ответе туркам, а именно: мы им сказали, что отсутствие пакта взаимопомощи с СССР не дает им права требовать помощи от СССР». Эта директива указывает на то, что турецкий посол А. Актай выразил НКИД СССР обеспокоенность своей страны по поводу роста напряженности на Балканах. На этот запрос 4 ноября был получен ответ, что СССР выражает «недоумение» на вопрос Анкары по поводу возможного оказания помощи Турции в связи с обострением ситуации на Балканах. Москва вспомнила, что между СССР и Турцией нет пакта о взаимопомощи. Но, видимо, советское руководство очень быстро забыло предложение Ш. Сараджоглу в сентябре-октябре 1939 г. и еще ранее предложение Турции 8 сентября 1939 г. обсудить проект такого договора. Поэтому известный русский историк Л.А. Безыменский назвал советский ответ Турции от 4 ноября не лишенным цинизма. Судьба Румынии и Венгрии интересовала Сталина, так как они граничили с СССР. В директивах Сталина Проливы отдельно не упомянуты. Зато советское руководство интересовалось, что думают Германия и Италия по поводу Греции и Югославии.

12-13 ноября речь шла в первую очередь о желании СССР присоединиться к Тройственному союзу (Германия, Италия, Япония), сформировавшемуся 27 сентября 1940 г., и разделе земного шара на сферы влияния между четырьмя союзниками. Советы желали взять контроль над Проливами. Соответственно они придавали большое значение договору с Болгарией, который поспособствует выходу советских войск к Проливам. На переговорах Молотов выпытывал у Гитлера его мнение по ряду проблем, в частности в вопросе о «Великой Азии». Он считал, что следует раскрыть проблему Турции, надо пересмотреть договор по Проливам в Монтре и разрешить советским военным кораблям свободный выход и возвращение в Черное море. Молотов предлагал позволить СССР за столом переговоров вернуть свои права на содержание военных баз в Проливах, регулярно представляющих угрозу ее безопасности. Также он считал необходимым обеспечить Болгарии выход к Эгейскому морю. Там же Молотов предлагал оказать давление на Турцию с целью исключить ее сотрудничество с Англией и привлечь к Тройственному союзу и выразил готовность немедленно подписать соответствующий протокол.

С начала войны власти Турции усилили контроль над Проливами, и это раздражало Советы. 14 июля 1940 г. катер «Москва» под советским флагом был остановлен у входа в Босфор, и СССР оценил это как дискриминацию. Когда советский посол С. Виноградов заявил, что нарушена статья четвертая договора Монтре, ему ответили, что Советам не подходит роль защитника этого договора.

В свою очередь, и Германия не была намерена допускать Советский Союз в Европу, в том числе и на Балканы. Соглашаясь с особыми привилегиями СССР в Черном море, Берлин был более заинтересован в том, что выход в океан для СССР пролегал через Персидский залив. После возвращения Молотова из Берлина советское руководство сделало ряд поправок к германскому проекту передела мира. По этому плану территории к югу от Баку и Батуми — Восточная Турция, Северный Иран, Ирак и вся территория вплоть до Персидского залива входили в зону советского влияния. А в Проливах на правах долгосрочной аренды предполагалось построить советские базы сухопутных и военно-морских сил. С этой целью Турция приглашалась присоединиться к Четверному союзу, и только после этого Германия, Италия и СССР давали ей гарантию территориальной целостности. В случае если Турция отклонит это предложение, все три государства для обеспечения своих интересов должны были предпринять соответствующие дипломатические и военные акции. Советская сторона предлагала, чтобы Болгария вошла в зону безопасности СССР и закрепила это подписанием обоюдного пакта о взаимопомощи. В своей беседе 25 ноября с германским послом фон Шуленбургом Молотов назвал заключение пакта Болгария — СССР и предоставление советским вооруженным силам права строить базы в Проливах важнейшим условием присоединения СССР к Тройственному союзу. В своем ультимативном заявлении германскому послу Молотов уточнил, что территория к югу от Баку и Батуми вплоть до Персидского залива должна рассматриваться как центр территориальных притязаний СССР. Это означало, что при изменениях статусов

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату