тридцати двух лет. А розовощекий красавчик Веселин и вовсе вряд ли достиг призывного возраста. Стас продолжал мыслить теми, старыми категориями, от которых давно пора было отрешится, но почему то не отрешалось. И только Груздень был в самом мужском сорокалетнем возрасте.
Впечатление портили только громоздкие грохочущие доспехи. Но и это было поправимо.
— Войтик!
— Здеся… — Недовольно пробормотал повар, все еще соболезнуя о потерянной бесславно бороде и усах.
— Не «здеся»! — Стас решил содрать с подчиненных остатки ржавчины и добавил в голос углерода. — Когда командир обращается, следует бодрым и веселым голосом отвечать «Я!» и поедать командира глазами, выражая сиюминутную готовность разбиться в лепешку, умереть славной, а может быть даже героической смертью в жестоком бою, но выполнить приказ. Войтик!
— Я!
— Другое дело. Как у нас обстоит дело с примеркой?
— А хоть сейчас. — Уже бойчее ответил Войтик. — Я уж думал, ты забыл. Все не спрашиваешь и не спрашиваешь.
— Так спросил же.
— Так и я ответил. Хоть сейчас. Только бы не побили, командир, за такую примерку.
— Авось, не побьют. — Обнадежил его Стас. — Обновку все любят. Особенно, когда за казенный счет и на халявку.
— За казенный счет только пить хорошо. — Несмело возразил кто-то.
— Ну не скажи! Сапоги или портки тоже не плохо. Свои то мы уже разбазгали в дребезги. Домой появиться стыдно. Соседи скажут, откуда такие оборвыши появились?
— Тем более. Войтик, веди в свое ателье.
— Ась? — Не понял Войтик.
— Темнота дремучая! — Пришел на выручку Стасу Толян. — Веди на примерку.
— Так бы и говорили. — Войтик, уж было, снова хотел обидеться, но передумал, решив приберечь обиду для другого раза. И уж потом рассчитаться за все сполна и сразу.
— Леха, потом веди всех в кузницу и выдай броники и новые мечи. Копья сдать Серду. Построение через час. И, пока не забыл, пусть возьмут новые портянки из своих мешков. Будем людей из них делать.
— А то ты еще не сделал. — Ухмыльнулся Леха, с ехидством посматривая на обескураженное воинство. — Они по твоему слову уже готовы травку жевать, как овечки. Правда, Груздень?
Груздень пыхнул ноздрями так, что всем показалось, сию минуту повалит дым и все возьмется ясным пламенем. Но пронесло. Груздень, следуя примеру Войтика, смолчал, чтобы не навлечь на себя новых неприятностей.
— Леха, не лезь под кожу. Он ведь и обидеться может.
— Стерпим. Кто на друзей обижается? Ты же не обижаешься, Груздень? — И не дождавшись ответа, развел руками, — Ну вот видишь, не обижается.
— Разговорчики… — По старшински, он приструнил всегда готового к едким шуткам друга.
Хотя прав был ехидный Леха. Бойцы и впрямь заметно отличались от остальных защитников крепости. Несколько недель немилосердной муштры и жесткая командирская рука совершенно преобразили это средневековое воинство. Одень на них современную форму и не отличить от бойца второгодка.
Через час полусотня снова выстроилась на площади, которую Леха уже звал плацем, облаченная в то, что по его задумке сотворил кузнец из трофейных доспехов, с трофейными же мечами за спиной и в новенькой обувке.
Сам Стас тоже был в броннике, с двумя мечами за спиной и в таких же мокасинах, стянутых крест-нА крест сыромятными ремешками. Голова повязана куском серой ткани, выпрошенным за не малую плату у воеводы, как бонданой. Поверх бронежилета появилось еще три кармана, из которых торчали рукоятки метательных ножей.
— Великолепно! — Восхитился Стас видом преображенных бойцов. — В связи с переходом на новое вооружение объявляю сегодняшний день праздничным. Занятия отменяются…
— Ура! По рваному и в школу не пойдем! — В полголоса пропел Толян и подмигнул Войтику.
— Толян! Не позорь высокое звание сержанта, а то разжалую. До конца дня все сделать, как у меня. Леха поможет. И научит, как носить бондану.
— Как нагишом!
Долетел до него, чей то сдержанный шепот.
Стас помрачнел. Потом устало вздохнул и не громко ответил.
— Ребятки, бойца защищает не железо. И даже не меч. А умелая рука. Может, даже не рука, а голова. Вы уже и сейчас не каждому по зубам, а через полгода равных вам не будет и во всем этом мире. И тогда даже эти бронники вы откажетесь носить. Настоящий боец стреляет в лицо…. Веселин, дружок, сбегай в кузню, я видел там битую кольчугу. Принеси ее мне. А заодно принеси и прямоугольный щит.
Следя усталым взглядом за резвым мальчиком, он через голову снял мечи и подал их Лехе. Потом так же не торопливо скинул через голову бронник.
— Двое! Ты и ты… — Указал он пальцем. — Луки к бою и вон к той башне.
Подождал, пока парни займут указанное место.
— Целься! Куда прицел уводишь! С метлой подружиться хочешь? Целься в лицо или грудь! Не спеша, вытянул меч из ножен и встал, слегка согнув ноги в коленях и подавшись вперед.
— Бей!
— Сдурел? — Успел крикнуть Леха.
Свистнули в воздухе стрелы. Строй замер, ожидая неизбежного конца. Но меч в руке Стаса описал короткую дугу, и стрелы упали к его ногам.
— Бей!
И снова кончик меча неведомым образом поймал стрелы в воздухе и мягко опустил их на землю.
— Как вас еще убедить, что оружие не главное в руке воина и не оно убивает? И не всякая защита закроет. Груздень, отойди к столбу. — Стас глазами указал на столб, в дюжине шагов за спиной строя. — Расступись. Нож на изготовку. Бей!
Груздень медлил, покачивая нож за кончик. Стас потерял самообладание и гаркнул так, как на него самого не кричали в учебном центре.
— Бей, твою мать!
Над плацем повисла зыбкая сторожкая тишина. Казалось, что слышно как колотится сердце в просторной груди десятника. За спиной послышались осторожные шаги. Стас скосил глаза. За его спиной стоял воевода.
— Стас, опомнись.
Это, кажется, прошептал Леха. А вон округлившиеся глаза Толяна.
— Бей, твою мать! — Повторил он.
На лбу Груздня выступили бисеринки пота, и нож сорвался с его ладони.
Никто ничего не понял, но нож перехватила в воздухе перед самым лицом рука Стаса, и мгновение спустя он вонзился с глухим стуком в столб, на палец выше головы десятника.
— Демон!
Стас оглянулся.
Воевода, иссиня бледный, кусал побелевшие губы.
— Хочешь попробовать? — Усмехнулся Стас.
— Демон! Точно демон.
— Да, брось ты каркать, воевода. Тебя погонять как следует, так еще не такие коленца откалывать начнешь. — Недовольно поморщился Стас. — Молодец Веселин. Вот что значит молодость.
Принял из рук парня щит и властно указал глазами.
— Вы, трое атакуй!
Перехватил щит двумя руками, как копье, положив его горизонтально.
Блок снизу. Удар другим краем. Тяжелый щит сбил одного противника с ног. Атака, блок и снова
