дороже — arnica veritas, sed magis amicus Plato?
***
Использование названия всей книги для заголовка четвертого раздела преследует двоякую цель: возбудить любопытство читателя и усыпить тревогу автора. Заявление о том, что такая вещь, как струк тура
и вдруг отсутствует, должно смутить читателя, ведь это та самая структура, которая заполонила собой всю
культурную сцену современности и к которой взывают всякий раз, когда возникает нужда в чем-то
устойчивом, незыблемом в сравнении с тем, что зыбко, изменчиво, преходяще. Автор, со своей стороны, избирает эту формулу, возлагая на себя обязательство coram populo* и желая положить конец сомнениям, пронизывающим его книгу от начала до конца, и именно поэтому настоящий труд может считаться не более
чем введением в грядущее исследование. Исследование, возможное только в том случае, если структуру (ту
самую, которая, будучи признана объективной, неизбежно претворится во что-то иное, в не-структуру) для
пользы дела в методологических целях взять и объявить несуществующей. Если бы она существовала и мы
могли ее открыть — однажды и навсегда, — семиотика, вместо того чтобы быть исследованием, пре-
вратилась бы в свод основополагающих принципов, которые без промедления прилагаются к любому
явлению, гарантируя пригодность объяснений, добытых вчера, для любого завтрашнего события. Не
разделяя такой уверенности, автор счел нужным поведать читателю о своих сомнениях, озаглавив книгу
именно так, а не иначе.
Те же, кого философские вопросы не особенно занимают, могут спокойно пропустить четвертую часть
и заняться обозрением пятой, где рассматриваются все направления и границы, в которых в наши дни может
двигаться исследование знаков, вплоть до той последней черты, когда уже не приходится вести речь ни о
коммуникации, ни о кодах, ни о конвенциях.
***
Итак, категорически отвергая метафизику некоего Кода Кодов, семиотическое исследование вместе с
тем — как мы его себе представляем — стремится показать, что всякий коммуникативный акт перенасыщен
социально и исторически обусловленными кодами и от них зависит. И еще оно, по- видимому, всегда
склонно подтверждать то
* См. примечания переводчика.
29
обстоятельство, что не мы говорим с помощью языка, а язык говорит с нашей помощью, ведь случаи, когда это не так, гораздо более редки, чем принято думать, и всегда даны sub aliqua conditione*. Вместе с тем
семиотическое исследование, признавая нашу зависимость от языка, рассеивая иллюзии по поводу свободы
самовыражения, находит свободу и творчество там, где они, действительно, имеют место.
Знать границы, внутри которых язык говорит через нас, это значит не верить сказкам об излияниях
творческого духа, свободном полете фантазии, о чистом слове, которое сообщает и убеждает посредством
www.koob.ru
заключенной в нем тайной силы. Это значит трезво и осторожно подходить к случаям, когда действительно
сообщается что-то, еще не учтенное языковыми конвенциями, то, что может стать достоянием общества, но
что пока оно не разглядело.
Значение семиологии, расширяющей наши представления об историческом и социальном мире, в
котором мы живем, радикально возрастает в связи с тем, что она, описывая коды как системы ожиданий, действительные в знаковом универсуме, намечает контуры соответствующих систем ожиданий,
