Липыч наблюдал, как пуская крупные пузыри, трактор скрывается под водой цвета чая с молоком, и не знал, что делать. Нырять в Вожку или бежать за помощью? Наконец, он решил, что за помощью-то бежать вернее, но трудно было ему оторвать глаза от того места, где скрылся трактор.
Вскоре все мужское население Чушек собралось на берегу Вожки, здесь был даже однорукий Кадыков. Однако мужики понимали, если уж Липыч не вынул машину двумя руками, то где уж Кадыкову одной!
— Надо веревку кидать, — сказал Златорукий.
— Зачем? — удивился Кадыков.
Он не понимал куда и какую веревку надо бросать.
— Трактор цеплять, — объяснил Златорукий. — А то в глубину уйдет.
Принесли веревку, стали кидать чуть дальше того места, где вроде бы на дне стоял 'Кировец'.
— А он у тебя на ходу был, когда тонул? — интересовался дзэнский монах Костя Крыжовников у бледного от горя Липыча. — Мотор работал?
— Работал, — припомнил Липыч. — А что?
— Как бы по дну не уехал, — сомневался Костя.
— Не уедет, — плюнул в воду знатный слесарь Златорукий. — От воды машина глохнет.
Он плюнул снова, но в первый плевок не попал, его унесла мутная Вожка.
Наконец, вроде зацепили веревкой трактор и даже затянули на нем под водой петлю. Да как его тянуть? Машин-то в Чушках больше ни одной.
— Как его тянуть-то? — огорчался Липыч. — Тягловой силы нет.
— Самим придется, — сказал Кадыков и ухватил одной рукой за веревку. — А-то как же продукты из райцентра везти?
Тут все окончательно поняли, что если трактор из реки не выедет, то и продуктов на зиму не будет.
Чушкинские мужики впряглись в веревку и стали очень похожи на бурлаков с картины И. Репина.
Грязь ожесточенно хлюпала под сапогами, и в получавшиеся от них следы тут же вливалась вода Вожки цвета чая с молоком. Однако на трактор это хлюпанье никакого действия не имело. Он оставался в мутных Вожкинских глубинах. Липычу мерещилось, что в этот момент на его водительское место залазит нахальный водяной и начинает нагло крутить руль, нажимать педали.
Вскоре кирзовые сапоги окончательно смешали бережок с водой и стерли его, так сказать, с лица земли.
На помощь тянущим трактор прибежали братья близнецы Багратион и Яблочкин. Они были похожи на мышек, которые помогают Деду, Бабке, Внучке и Жучке вытянуть хорошо укоренившуюся репку.
— Беда-дело! — сказал, наконец, Кадыков и бросил веревку.
— Дело-труба! — согласился с ним слесарь Златорукий.
Следом разжали ладони Кадыков и братья-близнецы. Только Липыч отчаянно продолжал тянуть трактор. Будто бы один мог вынуть его из реки.
За Липычем с дороги, сверху, наблюдал старик-бурят Айгай.
— Липыч зря трактор тянет, — толковал он. — Человек легкий, а трактор тяжелый. Надорвется Липыч.
Железная логика Айгая подействовала. Липыч понял, что 'Кировец' он свой больше не увидит. И что есть чушкинцы на Новый год, ничего кроме картошки не будут.
— Ладно, — сказал вдруг Костя Крыжовников, — коли такое дело. Придется свои способности применить.
— Какие, это? — заинтересовался Липыч.
— Скрытые, — объяснил Костя. — У каждого человека они имеются. Только надо уметь их проявлять.
— Нешто умеешь? — засомневался Липыч.
— А-то! — подтвердил Костя. — Нужно только дыхание правильно регулировать. Японская школа 'Танцующего журавля'!
— Давай! — заинтересовался Златорукий и потопил метким плевком проплывающий лист.
Костя вышел на берег, развел руки в стороны и с каким-то свистом втянул в себя прозрачный осенний воздух. Затем Крыжовников поднял одну ногу и стал действительно похож на осеннего журавля, который собирается улететь в теплые заморские страны. Однако улетать Костя никуда не стал. Он опустил ногу и осторожно сбежал к воде. Хотя мужики видели, что бежит-то к воде Костя, им казалось, что по берегу двигается прозрачный речной воздух, принявший облик Крыжовникова.
— Щас по воде пойдет, — сообразил Кадыков.
И точно. Кирзовый сапог Крыжовникова наступил на мутную воду, но река под ним, вроде, затвердела и даже не прогнулась. Подскакивая на волнах, Крыжовников побежал на середину реки и уставился в серую муть.
Через минуту Костик снова прыгнул на берег.
— Мелко сидит, — сообщил он. — А зацепилось хорошо. За бампер. Теперь тянуть надо.
— Дак тянули ж, — развел одной своею рукой Кадыков.
— Теперь иначе будем, — сказал Крыжовников.
Он отбежал повыше на берег и постучал сапогом по земле. Проверял, тверда ли? Затем опустил руки по швам и выдохнул в холодное сизое небо. В Косте теперь не осталось ни капли воздуха и неимоверная тяжесть вдавила его в берег Вожки. Земля выдержала Костю с трудом.
— Давай веревку! — завопил он.
Липыч раскрутил канат словно лассо и накинул его на Крыжоникова.
Костя уперся грудью в петлю, нажал сапогами на речной берег и двинулся вперед.
Земля дрогнула. Яблочкин и Багратион, не удержавшись, упали на берег. Липыч закачался.
Как былинный богатырь, наклонясь, Костик Крыжовников шел по дороге, соединяющей Чушки с райцентром. Вода в реке клокотала и ходила водоворотами. Казалось, снизу ее беспокоят речные бесы. Наконец, показался трактор, похожий на некоего речного кита, который выплыл на поверхность цвета чая с молоком, чтобы подышать свободным воздухом. Отчего-то кит этот решил не возвращаться в мутные глубины и, чмокая грязью, выполз на берег.
Тут уж все собравшиеся мужики, включая братьев-близнецов, закричали и бросились помогать Косте.
На дорогу трактор выволокли всем селом.
Липыч сразу бросился проверять радиатор трактора и нажимать на его педали. 'Кировец' откашливался и фыркал как спасенный утопленник.
— Во, дядя Кость! — сказал брат Багратион показывая Крыжовникову некрупный, но все ж таки большой палец.
Костя смущался и делал вид, что вытащить трактор из воды любой может.
— А летать? — спросил брат Яблочкин. — Летать-то ты, верно, тоже могешь?
— Летать-то? — задумчиво переспросил Крыжовников, растирая стесненную канатной петлей грудь. — А чего ж? Можно и полетать.
Он развел руки, вдохнул и полетел к деревне.
Усы писателя Лермонтова
Прошел со дня возвращения Костика месяц. Отработал Крыжовников у станка двадцать четыре рабочих дня. Настало время получать зарплату.
— Константин, — сказал на двадцать пятый день слесарь Златорукий. — Иди-кось заработанную плату получать.
А Костик-то как раз точил напильником интересную деталь с лошадиным названием 'хомут'.
— А что, — сказал Костя. — И пойду!
Положил напильник и пошел.
