— Помогу, — помедлив, согласился Керрен. — Если вы поможете нам.
— Но что я могу сделать? — растерялась я. — Отдать вам власть мне не позволят, вернуться в замок — тоже, главный советник меня подозревает…
— Этого мы от вас и не требуем, — успокоил меня оборотень. — Речь идет о небольшой услуге — и заодно последней проверке.
Я случайно обратила внимание на его руки. Вроде расслабленно лежат на столе, на виду, но для мага это равносильно боевой стойке. Вот если бы он их сцепил или в кулаки сжал…
Керрен шевельнул указательным пальцем («я рад, что мы так хорошо друг друга понимаем!») и продолжил:
— Как вы успели убедиться, покинуть Шаккару морем не удастся. Наш человек в службе Висельта донес, что час назад королеву объявили в розыск. Тайный, разумеется. Советники еще не поняли, что произошло, и боятся пороть горячку. Охрана порта усилена, города наводнены шпионами, которые схватят вас в первом же переулке. Постепенно круг поисков будет расширяться, властям придется объявить о вашей пропаже, выставив Териллу полоумной или одержимой — во что народ поверит с большой охотой, и травля станет всеобщей. Остается только одно: попросить помощи у белорского короля. Объяснить ему ситуацию, кое-что, хм, пообещать. Сейчас, когда королева вышла из игры, магические силы властей и повстанцев примерно равны, поднять селян на восстание тоже не проблема. Однако весь шаккарский флот находится в руках Висельта, что позволяет ему держать в страхе прибрежные города, а таких у нас большинство. Если мы сравняем шансы и на море…
— Вы же только что сказали, что путь в Белорию мне заказан, — совсем запуталась я.
— На корабле — да, — многозначительно уточнил маг. — Но есть шанс — примерно один из трех — что если освободить вашу душу, то она сама вернется в родное тело, где бы оно ни находилось.
— То есть вы хотите меня убить?!
— Нет-нет, что вы! — «Прочитать» Керрена было куда сложнее, чем Висельта. Оборотень превосходно контролировал не только мимику, но и сами эмоции. Не притворялся искренним, а входил в образ — как волк в человеческую шкуру. Или человек в волчью. И поди пойми, какая из них настоящая. — Вы слишком крупный козырь, чтобы так им разбрасываться. К тому же чем моложе тело, тем крепче у него связь с душой. Ребенку, например, я дал бы один шанс из двух. Пожалуй, даже один к одному. Давайте убьем вашу служ… вашего, как вы утверждаете, брата, и подождем, скажем, неделю — вполне достаточное время, чтобы снарядить союзный флот и послать на Шаккару. Как только мы увидим его у наших берегов…
— Вы что, с ума сошли?! — возмущенно перебила я. — Брат у меня, между прочим, всего один, и рисковать им ради проверки вашей теории я не собираюсь! Лучше я сама умру, мне уже не привыкать!
Маг с минуту буравил меня взглядом, под которым я медленно съеживалась, как недопеченный пирог в рано открытой печи, а потом откинулся на спинку стула и негромко рассмеялся:
— Вот теперь я по крайней мере наполовину верю, что вы — не Терилла.
— Но вы же говорили, что… — опешила я.
— Угу. Вот так просто, без пассов, зелий и заклинаний, определить, кто передо мной сидит? Я ж не телепат, уважаемая. Но одно могу сказать твердо: Терилла без колебаний пожертвовала бы служанкой, выкупая себе неделю жизни.
Мне стало совсем худо. Выходит, все это время Тьен ждал знака, что лживая королева разоблачена и с ней пора кончать? Я с ужасом уставилась на одноглазого. Тот покопался в кармане и швырнул мне ключ от кандалов.
— Керрен же сказал — наполовину, — попыталась съехидничать я. Язык предательски заплетался и лип к небу.
— А это только от левого наручника, — безмятежно сообщил Тьен. — Колдовать ты все равно не сможешь.
— Вот скотина! — прошипела я, но ключ взяла.
Антарный браслет с «подвеской» все-таки лучше скованных рук.
Пока я неуклюже ковырялась в замке, маг начаровал — точнее, откуда-то телепортировал загодя приготовленную тарелку с мясной и сырной нарезкой, ковригу хлеба, бутылку вина и три бокала. Сам откупорил, разлил и жестом предложил угощаться.
Тьен тоже немного расслабился и присел на соседний стул. Но пить не стал, подцепил кинжалом ломоть ветчины и начал жадно жевать. Я робко потянулась за сыром и, отломив кусочек, сунула в мигом наполнившийся слюной рот. Внизу нетерпеливо заурчал желудок.
— Любишь сыр? — как-то зловеще поинтересовался одноглазый.
— Люблю, — удивленно призналась я. — А что?
— Терилла тоже любит.
Я раскашлялась до выступивших на глазах слез и затравленно прохрипела:
— Так что мне теперь, траву щипать? Или королева ее тоже обожала?
— Тьен, хватит, — вступился за меня Керрен. — Я сам люблю сыр, потому его и взял. Чем размахивать ножиком, порежь лучше хлеб. Нам предстоит долгий разговор, а я — и наша гостья, похоже — сегодня еще не ели.
Великодушно позволив мне утолить первый голод, маг приступил к беседе — точнее, вежливому допросу. Отвечать требовалось коротко и не раздумывая: если я начинала мяться или подбирать слова, Керрен тут же задавал другой вопрос, возвращаясь к пропущенному позже, в иной формулировке. Как мое полное имя? Какого цвета была молния? Как зовут мою бабушку? Где я очнулась? Тема моей кандидатской работы? Между разговором маг осмотрел Териллины перстни. Некоторые попросил снять и, накинув на них салфетку, осторожно завернул и спрятал в карман.
— Хорошо, — наконец заключил он. — Для первого раза хватит. Кажется, я понял, что с вами произошло… или в чем вы нас пытаетесь убедить.
— И? — Я благоразумно пропустила вторую часть фразы мимо ушей.
Керрен впервые отхлебнул из своего бокала — слабый, но обнадеживающий знак доверия.
— Итак, Терилла была очень сильной чародейкой…
— Отрава тоже была неплоха, — проворчал Тьен.
— Верно. Для изничтожения боевого архимага годится далеко не всякий яд. Во-первых, он должен быть без вкуса, цвета, запаха и магической составляющей. Во-вторых, очень редким, потому что королева принимала традиционное комплексное противоядие, плюс несколько составленных лично. Но мы нашли выход.
— Вы?!
Керрен невозмутимо кивнул.
— Да, идея — точнее, теория — была моя. Оставалось только подкинуть ее придворному алхимику, которого Лайен уже замучил просьбами об отраве. Но давать ему обычный мышьяк или цикуту старик остерегался, прекрасно понимая, что в случае почти неминуемой неудачи первой полетит его голова.
— И что вы придумали?
— Противоядие от противоядия. Безобидный для обычного человека порошок, который можно подмешать в общий бокал и отпить первым, чтобы развеять все подозрения. А дальше остается только ждать, пока встретившиеся в крови снадобья сложатся в яд…
— И не стыдно вам? — вырвалось у меня.
— Что? — изумился маг.
— Травить пожилую женщину, да еще чужими руками!
— Нет, не стыдно, — твердо сказал Керрен. — Добро может позволить себе быть благородным только в сказках, ибо зло коварно всегда. Поверьте, любой из наших магов без колебаний вступил бы в честную схватку с Териллой, но она же носу из замка не кажет! Зато без зазрения совести обирает и убивает людей: вешает, колесует, сажает на кол… И травит, между прочим.
— Извините, — смутилась я. Маг прав, тут уж не до средств — достичь бы цели. — Но зачем тогда вы отправили ко мне… то есть королеве… Тьена? Поглумиться над телом?
Одноглазый обиженно фыркнул:
— Я так похож на психа?
«Да!» — чуть не ляпнула я.
