А те, не долго думая, начали пристраиваться к «горбатым», хотя явных агрессивных намерений не проявляли. Трудно сказать, что было со стрелком ведомого «Ила», возможно, он был тяжело ранен, но у стрелка ведущего штурмовика нервы не выдержали и он дал очередь из своего крупнокалиберного УБТ. Незнакомые истребители тем временем состворились с ведомым «Илом» и, судя по всему, большая часть крупнокалиберных пуль, выпущенных в упор, попала в ведомый штурмовик, буквально срезавшему ему хвост! Хорошо высота была небольшой и «горбатый» плюхнулся на брюхо прямо на наше лётное поле. Рядом сел и его ведущий, а затем и оба незнакомых истребителя.
Как выяснилось, это были заблудившиеся после воздушного боя американские «Мустанги». «Янки» оказались весьма общительными ребятами и с огромным удовольствием вечером выпили с нами, как говорится, за победу и за дружбу «рашин уодки». Но мы-то пили не водку, а разведенный спирт, причём кое-кто вообще не разводил, а только запивал водой из котелка. Попробовали употреблять этот продукт и американцы, но тут же поняли, что такой напиток явно не для них. Но и то, что они поглощали, в любом случае было существенно крепче обычных 40°.
Утром им вылетать в Полтаву, а они едва на ногах стоят. Понятно, им поднесли опохмелиться. Им понравилось. Они приняли ещё на грудь, а дальше отправились отдыхать в землянку. Ну. а вечером снова гулянка. Наши-то ребята опытные были, закусывали как надо, да и пили не так чтобы очень, к тому же завтра вылетать, бои-то продолжаются, а американцев понесло…
В общем «культурно отдыхали» они у нас больше недели и улетали от нас с явной неохотой…»
За бои над польским городом Седлец 163-й ИАП был награждён орденом Красного Знамени и почётным наименованием Седлецкий. Участие самого Анатолия Морозова в сражениях над Белоруссией и Польшей было отмечено двумя орденами Красного Знамени.
Осенью 1944 г. командование приняло решение перевооружить 163-й ИАП во фронтовых условиях новейшими истребителями Як-9У, оснащенными мощными моторами ВК-107А. Для этого полк перебросили на сравнительно спокойный участок фронта в Прибалтику, в состав 6-й Воздушной армии, которая участвовала в блокировании немецких войск, зажатых в Курляндии. Надо сказать, что надежность новых истребителей и особенно их двигателей желала много лучшего, но и лётные данные «улучшенных «Яков»» были существенно выше, чем у обычных со 105-ми моторами, а потому «овчинка выделки стоила». В то же время из-за недоведености матчасти, количество выполняемых лётчиками боевых вылетов сильно сократилось, как и наращивание боевых счетов. Так, например, Анатолий Морозов с января по май 1945 г. выполнил всего 27 боевых вылетов, из них 15 на сопровождение, два на прикрытие своих войск и 10 на «свободную охоту». Именно в ходе выполнения последних ему удалось сбить два FW190, ставшие его последними победами в небе Великой Отечественной войны.
Но в небе Прибалтики даже в победные весенние месяцы 45-го горели не только самолёты со свастикой. Восточная Пруссия тогда считалась оплотом германского духа и над ней, как над собственно Германией, немцы сражались как никогда, что, в общем, было понятно, так как в течение почти 150 последних лет (со времён наполеоновских войн) на их землю не ступала нога вражеских солдат. 6 марта 1945 г. в ожесточённом бою погиб командир 1-й эскадрильи капитан Харенко — лучший мастер пилотажа в полку. Он пошёл в лобовую с «Фокке-Вульфом» и немецкий лётчик тоже решил не отворачивать…
В апреле, когда до победы оставались считанные дни, в учебном бою над своим аэродромом разбился лейтенант Бунчуков, летавший у Анатолия Морозова ведомым с начала 1944 г.
За бои над Восточной Пруссией старший лейтенант Морозов был награжден полководческим орденом Александра Невского.
И всё же конец был близок и в ночь на 9 мая Германия, сломленная превосходящей мощью, капитулировала.
Итог всей боевой работы Анатолия Морозова составил 226 боевых вылетов с общим налётом 245 ч. 58 мин., 36 воздушных боёв, 12 лично сбитых самолётов противника, два уничтоженных паровоза, 19 автомобилей, 18 подвод и до взвода солдат противника.
После окончания войны 163-й Краснознамённый Седлецкий ИАП перебазировался в Ригу. Вскоре полк был переведен в дальнюю авиацию и перевооружён истребителями Ла-11. После этого основным местом базирования полка стал аэродром Могилёва, откуда истребители не раз в ходе учений сопровождали бомбардировщики В-25, находясь в воздухе порой до шести часов.
С июля по август 1946 г. Анатолий Морозов учился на штурманских курсах в Бобруйске, а в1950-м поступил в Военно-воздушную академию в Монино, которую окончил в 1954 г. Потом служил на Дальнем Востоке в должности командира истребительного авиаполка. Освоил сначала МиГ-15, а затем и МиГ-17. Однако в августе 1960 г. началось хрущевское «реформирование» вооружённых сил и полковника авиации Морозова отправили в отставку, как и многие тысячи других грамотных кадровых офицеров. Впрочем, с небом Анатолий Сергеевич не расстался, так как в том же 1960-м устроился на 3-й Московский приборный завод в отдел лётных испытаний, где проработал до 1973 г. С 1979 г. ветеран жил в подмосковном Зеленограде, работая руководителем стрелкового клуба и проводя большую работу среди подростков.
К сожалению, Анатолия Сергеевича Морозова уже нет с нами, он умер в августе 1997 г.
ЗАБЫТАЯ ИСТОРИЯ
Канд. техн. наук Владимир Котельников
Советские потомки британских кровей
Вскоре после окончания Второй Мировой войны стало очевидно, что дни самолётов с поршневыми двигателями в боевой авиации уже сочтены и страны, претендовавшие на мирове лидерство обязаны сосредоточить свои усилия на создание газотурбинных силовых установок. Об одном из эпизодов этой эпопеи и рассказывается в предлагаемой читателям статье.
В конце Второй Мировой войны Германия и Великобритания уже использовали на фронте реактивные самолеты. В США разворачивали их серийное производство. В Советском Союзе реактивной авиации еще не было. Это было связано с отсутствием отечественных турбореактивных двигателей (ТРД). В этой области мы значительно отставали и от союзников, и от противников. В СССР стал заниматься газотурбинными двигателями А.М.Люлька, предложивший создать в 1937 г. «ракетный турбореактивный двигатель». С 1939 г. в СКБ-1 Люлька разрабатывал двигатель РД-1 со статической тягой 530 кг. К маю 1941 г. примерно две трети деталей опытного образца РД-1 успели изготовить, но с началом войны эти работы прекратили. Самого конструктора направили заниматься танковыми дизелями. В результате время было упущено, и лишь в 1944 г. работы по созданию первого советского ТРД, получившего обозначение ТР-1, вновь возобновились. Необходимо отметить, что задача создания отечественных реактивных двигателей вскоре вошла в число наиболее приоритетных и за ее решением пристально следили на самых верхних эшелонах государственной власти. Благодаря целевому выделению значительных средств, уже в 1947 г. ТР-1 прошел государственные испытания, однако его тяга равнялась всего 1360 кг., что для начала было совсем неплохо, но для того времени было уже явно недостаточно.
Отставание попытались наверстать развертыванием производства немецких ТРД. В Советский Союз вывезли трофейные исправные двигатели, организовав сборку моторов из имевшегося задела деталей на авиапредприятиях, находившихся в советской зоне оккупации Германии. По захваченной и переработанной
