— Разве она вчера не вернулась?
— В том-то и дело, что вернулась. Я сам ее встретил. Она сказала, что утром заберет снадобья у здешней хозяйки. Но не пришла за ними.
— Модо! — крикнула Гальда. — Когда ушла Савика?
— Не знаю, маменька, — девочка появилась из-за портьеры. — Я не слышала, как она приходила и уходила. Но постель не смята.
— Ступай, Хабрен, — сказала мона Гальда. — Я разберусь.
Похоже, вчерашние догадки о том, как Савика проводит свободное время, оказались верны. Не может быть, чтоб все четверо ничего не услышали. Так что, скорее всего, Савика, распростившись с Хабреном, и не подумала отправляться к своим господам, а последовала за страховидным кавалером, с которым и провела ночь. Благо свободных комнат в доме полно, а Кир из-за немоты никому не разболтает. Совсем распустилась девка, и седмицы не прошло, как они покинули особняк Токсилла, а она себе такое позволяет! И ладно бы вернулась к утру, так нет же…
А может, просто заблудилась в огромном доме, хотя носилась по нему довольно бойко. Надо сделать ей внушение. Просить Лаубоду выбранить Кира не стоит — в таких случаях всегда виновата женщина. С Кира какой спрос? Савика, конечно, красой не блещет, так у него на острове и выбор невелик. А Лаубода может рассердиться, не станем уточнять, по каким причинам.
Не дожидаясь загулявшей служанки, Гальда велела детям одеваться. Бина ныла, что ей неудобно и неловко, нужно расчесать волосы и сменить повязку. Но Гальда не стала ее слушать. Вызвала Кирмису, спросила, встала ли госпожа. Та ответила, что госпожа всю ночь провела в мастерской, выходила спозаранку в столовую, оставила лекарство для барышни, за которым никто не пришел, и вернулась к себе. Гальде почудился в этом некий упрек, но она не стала отвечать на него — не хватало еще спорить со служанкой. Вместе с детьми проследовала к завтраку — Гальда отметила, что запомнила дорогу и теперь может передвигаться по дому без сопровождающих.
Лаубода к завтраку не появилась. Савика тоже. Мона Гальда начала внутренне закипать, но пока ограничилась ледяным замечанием Бернардину и Кирмисе, чтобы немедля направили Савику к ней, как только увидят негодницу. Забрала лекарство и вернулась к себе.
Снадобье оказалось не питьем, как предполагала Гальда, а мазью, пахучей и, судя по взвизгиванию Бины, чрезвычайно едкой (втирать мазь было доверено младшей сестре). Это, с точки зрения любого жителя Димна, свидетельствовало о действенности лекарства.
А затем обнаружилось, что семейству нечего делать. После вчерашнего беспокойного дня это чувствовалось особенно остро. И если Бина только рада была случаю поваляться в постели и пожаловаться на горькую судьбину, то близнецам сидение в комнатах было не в радость. Мона Гальда решила, что по возвращении Савики немедля отхлещет ее по щекам и отправит гулять с детьми. Дома, конечно, дети бегали повсюду без присмотра, но здесь пока отпускать их рановато.
Однако Савика все не являлась, а близнецы достали ее своими требованиями пойти в сад, хотя им строго было сказано, что это запрещено.
Обозлившаяся дама Токсилла призвала Хабрена и велела ему привести нахалку независимо от того, где она находится и с кем. Предвидя грозу, домашние моны Гальды притихли. Но Хабрен Савику не нашел. Ни у других слуг, ни в кухне, ни на причале. Нигде.
Это не лезло ни в какие ворота. Потеряв терпение, мона Гальда сама решила отправиться на поиски. Тем более что вслед за Хабреном появился явно обеспокоенный Бернардин. Тревожить хозяйку по- прежнему не стали, а вот младшим детям увязаться за собой мона Гальда разрешила. Для них это было увлекательной игрой «Найди Савику», но Гальду происходящее начинало по-настоящему бесить. Она намекнула Бернардину, что следует отыскать Кира и каким-то образом учинить ему допрос, если Савика не с ним. И управляющий, что характерно, подчинился. Но немой дал понять, что не видел служанку дамы Токсилла со вчерашнего вечера. Тут Бернардин забеспокоился всерьез.
— Покинуть остров она не могла, — заявил он. — Лодка на месте, да и не знает она, как открыть шлюз. Если бы все было в порядке, мы бы давно ее нашли. — Он вздрогнул. — Боюсь, что эта женщина ослушалась приказа госпожи не ходить куда не положено.
— Она сказала — не ходить в одиночку.
— Неважно. Ладно, если она просто заблудилась… — Бернардин умолк. — Мы с Киром обыщем пустующее крыло дома и подвалы. А вам лучше побыть с детьми.
Мона Гальда не стала спорить, только спросила:
— А как же госпожа Адран?
— Я увижу хозяйку и поговорю с ней.
Она велела Хабрену оставаться рядом, пока местные слуги, включая вылезшую из недр поварни кухарку, обыскивали дом. Нехорошее предчувствие не давало ей успокоиться. Если бы Савика хотела сбежать, проще было сделать это вчера, в городе. Одно из двух: либо дуреха случайно оступилась и упала — с лестницы или причала, либо… Госпоже Токсилла очень не понравился намек, что Савика целенаправленно куда-то полезла и угодила в ловушку, но в это поверить было проще. Служанка — не благородная барышня, витающая в облаках, она привыкла смотреть под ноги. С другой стороны, за все годы на службе в доме Токсилла Савика не давала заподозрить себя ни в чем предосудительном. Даже ее вчерашние выходки могли быть объяснены преданностью хозяевам и страхом за подопечных.
А что, если именно эта преданность Савику невесть куда и завела?
— Мама, ну теперь-то можно в сад? — вновь начал канючить Магне.
— О чем ты говоришь? Нехорошее это место. Забыл, что случилось с сестрой?
Близнецы хором фыркнули, что означало: «Но мы-то не такие глупые!»
— Вы забыли, что госпожа Адран это запретила?
— Это давно было, она, наверное, и забыла уже.
— Там все равно заперто.
— Нет, не заперто. Когда мы искали и шли по лестнице, я видел, что дверь открыта.
Мона Гальда, откровенно говоря, не помнила, запиралась ли дверь в зимний сад или нет. Она устала и готова была дрогнуть.
— К тому же Бина пошла туда одна, а нас будет двое.
— Трое, — поправила Гальда. — Хабрен пойдет с вами. Нет, я тоже пойду туда. Но запасемся вначале лампами и свечами.
— А мы ведь везде искали, кроме сада, — промолвил вдруг молчавший доселе Хабрен.
— Что ей делать в саду? К тому же она услышала бы оттуда, что ее зовут.
— А может, она нарочно прячется? — предположила Модо. — Ну, нарочно, чтоб напугать всех. Скучно же.
Предположение было глупое, но ничуть не хуже версии, что Савика могла сунуться в подземные тоннели или в мастерскую.
— Хорошо, только возьмите света, как и договаривались.
За время беготни по дому они успели запомнить дорогу к саду и не сбились. По пути к ним присоединилась кухарка. Кирмиса, очевидно, вместе с мужчинами обыскивала пустующее крыло.
Магне не ошибся — дверь была открыта, и процессия вновь ступила во влажную прохладу под куполом.
— Савика! Савика! Не прячься! — завопили близнецы.
Отклика, как и следовало ожидать, не последовало.
Поскольку дети не унимались, мона Гальда разрешила им пройтись по аллеям, благо теперь у них были лампы. Сама она не имела никакого желания бегать между кустов и бочек с деревьями и присела на каменный бортик, не опасаясь, что помнет платье. Краем глаза она не забывала следить, как мелькают в аллеях огоньки. Дети, кажется, забыли о цели своего прихода. Точнее, настоящая цель была другой, и они приступили к прерванному вчера осмотру сада…
…пока что-то темное не рухнуло сверху и не шмякнулось на камни с отвратительным шлепком. Мона Гальда инстинктивно вскинула голову вверх, к окну, посмотреть — не разбито ли стекло.
Кухарка завизжала и выронила лампу.
Тело Савики, сорвавшееся сверху, распростерлось на щебенке. Если до падения, зацепившись за
