Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

Шамиль вернулся к своей семье, он нашел ее в Чиркате, потому что когда он сам находился в этой осаде, русские направились в Ашильты. Жители из Ашильты убежали в Ахульго* Русские сожгли селение, но ни дом Шамиля, ни дом его родствен­ницы, который она завещала Шамилю, не сгорели. Затем русские собрались подняться к Ахульго, жен­щины и дети убежали в Чиркат. Русские поднялись-в Ахульго и сожгли имевшиеся там дома, кроме дома Шамиля. Книги Шамиля чуть было не попали в руки русских, они были спасены при помощи на­ходчивости подвижника, познавшего [тарикат] бла­гочестивого Мухаммеда ал- Ашильти, да помилует его аллах всевышний. Затем против русских повел битву ученый Али-бек, сын Хириясулава, он был

1 Глосса: „т. е. моим устазом, хаджи Дибир ал-Хунухи ал-Карахи «и его сподвижниками», т. е. сражавшимися за веру в этой битве, среди них — сподвижник и отшельник Киркнчиль Мухаммед ал-Куруши ал-Карахи. От автора, да помилует его аллах всевышний'.

44»

-кадием в Ирганае, и те, кто был с ним, из багу-ляльцев и других. Они перебили множество врагов и не дали им сделать то, что они хотели. Русские тогда вернулись обратно. Весть об этом сражении достигла Шамиля в Тилике. Но он не прислуши­вался к этому до тех пор, пока не было завершено все дело в Тилике. И хвала аллаху великому, как сильно вверение Шамиля [своих дел воле аллаха] и его упование.

Глава о том, что произошло у Шамиля с жителями Чирката, когда он был там

Имам вернулся из Тилика и находился в Чиркате. Здесь к нему приходили с разных сторон группы мюридов. Тогда собрались вместе 23 отступника из чиркатовцев и поклялись, что они разрушат мосты и не дадут дорогу для посторонних, идущих к имаму. Они говорили, что сделают сами все то, в чем он нуждается. Об этом было сообщено Шамилю. Его жилище было в начале селения, в самой высокой его части. Имам обнажил саблю, положил ее на плечо и вышел, — а с ним был только его непре­менный товарищ Юнус, — ругая отступников всякими .грубыми словами и угрожая им. Подойдя к двери мечети, он крикнул кадию, чтобы тот вышел. Кадий вышел, трепеща от страха; говорили, что он имел соглашение с отступниками в их намерениях.

Имам сказал кадию: „Я слышал то-то и то-то. Я знаю их намерения и цели в этом деле. Если ты [согласен] наказать и посадить их, то делай это тотчас, иначе я перебью всех, кто попадется из них, без разбора, будь то мужчина или женщина'.

Кадий попросил его войти в мечеть [и подож­дать там], пока он выполнит его приказ. Но имам поклялся, что до выполнения его приказа он не войдет в мечеть. Тогда их [отступников] посадили.

45

Затем имам вошел в мечеть и обратился к общине, после того как собрал ее к себе [в мечеть], с про­ поведью. Он резко укорял их, говоря: „Подлинно эта религия не унижает свой народ, а возвышает его, вопреки воле порицателей. Дело не будет так, как ду­мают отступники. И подлинно я, клянусь аллахом, не­ пременно убью каждого, кто коснется хоть одного моста чем либо, кроме ступни ноги'. С тех пор прекра­ тилось сопротивление отступников.

Рассказ. Это было в то время, когда русский Нико­лай ехал в Дагестан. Клюки-фон-Клюгенау предложил Шамилю, находившемуся в Чиркате, встретиться для переговоров. Он вышел с 15 товарищами на гимринскую горную дорогу. Шамиль также отпра­вился с товарищами. Встретившись, Клюки-фон-Клюгенау предложил подать руку в знак приветствия, но Шамиль отказался от рукопожатия, хотя об этом и просили его товарищи. Они сели. Клюки-фон-Клюгенау уговаривал и упрашивал Шамиля выйти для встречи их Николая и убеждал в том, что тот окажет ему милость, возвеличит его и назначит управителем над делами всех мусульман Дагестана и что не будет от него никакой измены. Но имам не поддавался уговорам. Вдруг во время их беседы Ахбирдиль Мухаммед и его товарищи начали подни­маться из лощины с возгласами: „Нет бога, кроме аллаха'. Клюки-фон-Клюгенау испугался и заволно­вался. Он сказал Барти-хану: „А разве я не в ваших руках?'—„Да', — ответил тот.— „А разве вы из­мените мне?' — „Нет'.— „Так вот, точно так же, не изменит и наш Николай Шамилю'.

Затем встали для того, чтобы расстаться. Клюки-фон-Клюгенау опять протянул Шамилю руку, но Ша­ миль вновь отказался. Ахбирдиль Мухаммед встал между ними, препятствуя рукопожатию, тогда фон- Клюгенау обрушил на него весь свой гнев, который, однако, не проявлял по отношению к Шамилю. Этот

45

поступок вызвал по адресу Клюки-фон-Клюгенау рез­кость и грубые слова Шамиля. Он сказал: „Удалите этого проклятого из нашей среды'. Конец.

Глава, излагающая причины подготовки Ахульго

к обороне

После того, как русские поднялись на плато Хун­заха и овладели им, они заложили большую кре­пость в Хунзахе, крепости в Агаличе, Моксохе, Цата-нахе, Хоцатле, Зырани, Гергебиле, Балагине и Гимрах.

Когда же неверные обосновались в этих местах, то вытянулись шеи отступников и поднялись их головы. Большинство людей склонялось к ним вольно и невольно. Увеличились бедствия среди правовер­ ных и осложнялось дело для Шамиля и тех, кто меряет меркой Шамиля (т. е. следует за ним) из числа ученых и мюридов. Тогда они начали сове­щаться о том, что предпринять. Большинство сове­товало переселиться в Чечню, но Шамиль на это не соглашался. Он сказал: „Мы непременно будем сражаться, оставаясь в неприступном месте [по­близости от] наших жилищ до тех пор, пока не пре­сытимся газаватом и не падем смертью праведников за веру'.

Ученый Сурхай ал-Кулуви согласился также с тем, что сказал Шамиль.

Они начали искать соответствующее место для этого и, в конце концов, их дело склонилось к тому, чтобы укрепить Ахульго. Они принялись делать за­валы и преграды, подкапывая горы, разрывая твер­дую землю и устраивая жилища и мечеть в глубине разрытых мест. Затем они поселились там со своими семьями. Пока они занимались этим делом, направ­лявшиеся против них русские достигли горы Хих. Вдруг раньше обычного выпал большой снег и на­ступили сильные холода. Русские с позором верну­

46

лись туда, откуда пришли, обманувшиеся в надежде и беспомощные.

Затем Шамиль услышал о том, что кадий Ихали и греховодная ихалинская знать порочно клевещут на шариат. Тогда он выступил ночью, а он страдал в то время воспалением глаз, и с ним ученый Али-бек ал- Хунзахи, ученый Амир Хамза ал-Хацалухи и около 40 человек товарищей. Один из этих двоих с 15 това­ рищами вошел в селение с верхнего его конца, другой с таким же количеством людей—с нижнего. Шамиль же вошел в мечеть посреди селения, тоже примерно с 15 товарищами. Этот кадий и те, кто шел по его следам, недолго сражались из домов. Затем кадий и отступники были схвачены и перебиты.

Глава о сражении в Тарад-Инхали

В одно из этих времен к Шамилю пришел осве­домитель, [сообщивший] о том, что русские распо­ ложились лагерем в округе земли Хунзаха со сто­роны Караты. Он вышел с товарищами. Когда они достигли долины Зуну, то встретили там войска Багуляля с их предводителями — Бахзаниль Мухамме­дом и другими. Они направлялись против лагеря русских войск. Шамиль запретил им это. Но они не послушались его, так как горели желанием газа­вата, [находясь под впечатлением] слушания стихов Корана, которые читал им в данный момент нахо­дившийся с ними некий ученый из них. Когда же они отступили, то этого ученого спросили: „Где же то, что ты читал?' Он ответил: „Клянусь аллахом, у меня и в помыслах не было никакого чтения, я даже не сказал: «он — аллах единый»'. Конец.

Багуляльцы отправились дальше, а с ними и не­большая группа товарищей Шамиля. Но немного спустя они все, кроме этой группы [товарищей Ша­миля], обратились в бегство от холмов, торопясь,

46

как стадо баранов, не разбирая пути и не огляды­ваясь на тех, кто шел сзади их. Рассказывают о том, что один из них бежал с неподвижным взором, сте­ная и плача. Он умер, а на теле его ничего не было.

Затем в этот же день пришла весть о том, что русские вошли в селение Тарад-Инхали. Имам высту­пил со своими товарищами. Он призывал также к походу туда эти войска [Багуляля], но они ему не ответили [согласием].

Войдя в Караты, совершили там полуденную молитву. Затем Шамиль с теми, кто был с ним, направился в Тарад-Инхали, а русские уже спусти­лись в это селение. Начали спускаться и они.

Когда Шамиль достиг подступов селения, русские узнали его по шашке, которую он носил на правом