Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

человеческих жизней.

Глава о выдаче сына Шамиля, Джемаль ад-Дина, русским в качестве заложника в знак перемирия

Когда генерал проклятый увидел, что ему не одо­леть и не истребить осажденных, он предложил им прекратить военные действия и заключить переми­рие. В качестве заложника он потребовал сына Шамиля.

Все, кто был с Шамилем, хотели этого [выдачи сына Шамиля], но сам Шамиль отказался. Он зая­вил: „Это не принесет вам пользы. Истинно этот проклятый не отступится от нас на этом'. Но они продолжали требовать, а он — отказываться. Так было несколько раз. Но когда увеличились их приставания и он увидел их крайнюю слабость и изнуренность, то ответил согласием, чтобы прекратить их жалобы и стоны. Он выдал русским своего сына Джемаль ад-Дина, которому было около 8 лет, сказав, обра­щаясь к всевышнему аллаху, хвала ему: „О боже, истинно, ты аллах, который вскормил своего пророка Моисея, да будет над ним мир и молитва, в руках фараона. И, истинно, этот мой сын, если я его от-

7*

99

правляю к неверным, то это будет только потому, что он под твоим покровительством и защитой. А ты есть лучший из хранителей'.

Затем потребовал проклятый, чтобы Шамиль явился в [условленное] место для встречи с началь­ником русских Пулло. Шамиль приказал отклонить эту встречу под тем предлогом, что он якобы болен или что- нибудь в этом роде. Он сказал: „Если я пойду, то он может потребовать от нас то, что мы не сможем выполнить'.

Народ хотел этой встречи, а Шамиль отказывался. [Дело дошло] до того, что его отказ был отнесен за счет трусости. Тогда Шамиль встал оазгневанный, и народ во главе с ним пошел на [условленную] встречу. Для придания большого вида и многочис­ленности были выведены все домочадцы и „камили'.1 Женщины были одеты в мужскую одежду, опоясаны шашками, вооружены и в чалмах.

Когда русские увидели эти ряды женщин, то чаландар2 спросил Юнуса: „Кто это такие, которых мы не видели до сих пор?' — „Истинно этот холм наполнен людьми точно так же, как ваши палатки наполнены солдатами', — ответил Юнус. Но тот, увидев некоторых в шапках без чалмы, спросил вновь: „Но среди них есть наши люди, не мюриды?' Юнус сказал: „Они из наших рядов, ибо у нас мюрид тот, кто повинуется аллаху всевышнему и соблюдает его религию, а не тот, кто [только] носит чалму'. „Ах, так', — сказал чаландар. Конец.

Шамиль и его товарищи нашли в условленном месте Пулло, а вблизи от него около тысячи [рус­ских] солдат и начальников [на таком расстоянии], чтобы их оружие не достигало Шамиля, если бы он

1 Камиль — раб не-мусульманин, использовавшийся в домашнем хозяй­стве.

2 Значение слова непонятно. Очевидно, имеется в виду какой-либо штабной военный чин.

50

был обстрелян. Шамиль сел рядом с Пулло. Пулло подостлал часть своего плаща [на котором сидел сам] для того, чтобы на него сел Шамиль, но последний не сел на плащ.

Пулло завел длинный разговор. Шамиль задви­гался, как бы гордясь и кичась, и [незаметно] под­ложил под себя край одежды Пулло, рассчитывая, что если бы русские задумали изменить, то он убьет Пулло и нападет на его спутников, но не вернется вспять. Этот его маневр понял его товарищ, павший [впоследствии] за веру, Газияв ал-Анди, он прибли­зился к сидящим, приготовившись обнажить оружие.

В заключение своей речи Пулло сказал: „Истинно, ваш обычай таков, что выбор того или иного дела находится в ваших руках. У нас же делается только то, что установлено или приказано со стороны царя. Если между нами будет установлен мир и соглаше­ние, то нам будет необходимо доставить тебя к на­шему генералу, для того чтобы он увидел тебя и мог сообщить об этом царю'.

Тогда Шамиль, как бы порицая и браня своих товарищей, побудивших его на это свидание, сказал на аварском языке: „Меня схватят сейчас. Меня схватят сейчас'. Тогда Барти-хан, дядя Шамиля по отцу, ответил Пулло прежде чем поспел ответить Шамиль: „Истинно, мы, как ты сказал, свободные, не признающие над собой власти. Один делает, дру­гой ему противоречит. Один завязывает, другой раз­ вязывает. У нас есть ученые и опытные знающие люди, они в селении и здесь не присутствуют. Если мы это и сделаем, то только посоветовавшись с ними'.

Ибрахим ал-Хусейн прокричал призыв к полуден­ной молитве, хотя еще и не настало положенное время.

Шамиль встал, сказав: „Нет речей после призыва на молитву'. И они расстались.

50

После этого русские неоднократно требовали посылки посредников. Шамиль им ответил: „Я приду вооруженный с сотней товарищей и не оставлю ору­жие, а ваш генерал пусть приходит с тысячью своих товарищей, а остальные его войска пусть вернет обратно и заставит удалиться'. Русские на это не согласились и потребовали прихода Барти-хана, но тот отказался. Тогда они потребовали в подтвержде­ние мира возвращения из Ахульго всех членов семей в свои родные селения. Были посланы некоторые семьи Чирката и Гимр, но русские этим не удовле­творились.

Дополнение. Товарищ Шамиля Юнус рассказы­вает о том, что, когда было решено послать заложни­ком Джемаль ад-Дина, было устроено совещание о том, кто пойдет его сопровождать и обучать обы­чаям религии ислама. Никто не хотел итти. Тогда Юнус сказал Шамилю: „Я тот, который сделает все, что ты захочешь. И если ты сочтешь нужным, чтобы я пошел с ним, то я пойду'.

Имам согласился на это, и Юнус, вооруженный, пошел с Джемаль ад-Дином. Когда они пришли к русским, то те отнеслись к ним с почтением и ува­жением. Их поместили в палатке чаландара, кото­рый является начальником и управителем над всеми их делами.

В один из дней Юнус был позван в палатку графа. Граф чрезмерно восхвалял его и сказал: „Шамиль прислушивается к твоим словам. Tatf пусть же он идет к нам и ему за это будут оказаны мно­гочисленные благодеяния до конца дней'. Юнус ответил: „Он не сделает этого. Если бы даже он и склонился на этот поступок, то там имеются те, кто удержит его от этого'. — „Сходи к нему, — ска­зал граф,—авось он придет'.

Юнус отправился к Шамилю и сообщил, что ему говорили. Тогда Шамиль сказал: „Я знал раньше,

51

еще до посылки сына, что они не заключат, с нами мира. А сейчас — так пусть же сражаются с нами, где только пожелают, и нет для них ничего, кроме меча'. Некоторые из его товарищей, Барти-хан и дру­гие, не соглашались с этим ответом и хотели чтобы Шамиль смягчил свои слова. „ Мягкое обращение с ними не приносит нам пользы',—возразил Ша­миль.

Юнус спросил: „Так что же мне сказать ему?' Но возражавшие Шамилю так и не нашли верного ответа. Тогда Юнус сказал: „Скажу ему так-то и так-то' [т. е. то, что сказал Шамиль]. Они ответили: „Ну, пусть будет так'.

Юнус вернулся в палатку чаландара под утро, совершил утреннюю молитву и лег спать. Спал до тех пор, пока не поднялось солнце. [Когда он встал] чаландар сказал ему, что его звали к графу. Он разбудил Джемаль ад-Дина, и они вышли.

В это время по направлению к [палатке] графа шли ряды солдат. Они били в большие барабаны, как будто бы их гнали на смерть. Юнус, вооружен­ный, вошел к графу. Он не расставался с оружием и чалмой. „Ну, что сказал Шамиль?' — спросил граф.

Юнус ответил: „Он говорит, что ты взял его сына с целью мира. Ты обещал повернуть обратно и не причинять никакого вреда. Вскоре ты нарушил это обещание. Затем ты потребовал отослать неко­торые семьи в их родные места и обещал дать дорогу для оставшихся уйти куда они захотят. И изменил в этом'.

Он привел графу еще третий пример и закончил: „Мы не верим вам после всего этого. Истинно вы — люди измены, обмана и коварства'. Заволновался и разгневался проклятый и сказал: „Мне нет дела до Шамиля и его речей. Нам приказано забрать в плен его и его домочадцев. С этой целью мы

51

посылаем этих [т. е. солдат, проходивших с бара­банным боем мимо графской палатки] для наведения моста'.