Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

проходя по воде, были вынуждены снять обувь, Шамиль приказал совершить омовение для утренней молитвы. А молитву совершили только когда настало утро. Когда они поравнялись с гимринскими дозо­ рами, вышедшими для сражения с ними и загражде­ния им пути, то эти дозоры, будучи на другом берегу Койсу, открыли по Шамилю стрельбу. Шамиль узнал всех, кто там был из гимринцев с их главарями. Он вытащил шашку, поднял ее над головой, потряс ею так, чтобы они видели, и закричал: „Эй, вы (тот-то и тот-то)! Истинно эта моя шашка левши не больше чем через три месяца достанет вас, если захочет аллах всевышний '.

Эти слова вселили в сердце гимринцев великий ужас. Их греховодная знать еще до этого намеревалась забрать и отослать к русским всех тех из гимринцев, кто не соглашался с ними в части расстройства дел

3 А. М. Барабанов

56

шариата. И от этих слов они испугались за самих себя, в случае, если дни изменятся над ними.

Они шли, таким образом, до полуденной жары, пока не попадали в одном месте, изнемогая от уста­ лости, голода и отсутствия сна.

Когда стало известно о том, что Шамиль и его товарищи спаслись, [убежав] с того холма, то вслед за Шамилем, с целью поймать его, вышли Ахмет-хан ас-Сахали и Хаджи Мурад ал-Хунзахи с войсками из отступников. Когда они приблизились к месту расположения Шамиля с товарищами без единого выстрела, то аллах всемудрый и славный закрыл их глаза и отвратил их сердца. Они вернулись обратно.

Затем Шамиль и его товарищи поднялись и пошли, как стадо тощих баранов. Их жажда усилилась на­ столько, что они пили воду, взятую из следов копыт животных на дороге. Тогда Шамиль нанял за высокую плату 2 человек, которые пошли бы и принесли воды. Они пошли и принесли воду: один из них — для группы, идущей впереди, в которой находился малень­кий Гази Мухаммед, а второй — для другой группы, в которой находился сам Шамиль. Все напились. Но когда отставшая группа догнала передних, севших для отдыха, то они нашли Гази Мухаммеда сидевшим на возвышенности в стороне от остальных. Шамиль подошел к нему и спросил: „ Ну, как ты? Воды напился?' Гази Мухаммед ответил печальным голосом: „Нет, они меня не напоили'. Шамиль сделал им за это выговор и бранил их. Он принялся утешать и уговаривать Гази Мухаммеда. „Мы скоро дойдем до воды, — говорил он сыну, — напоим и накормим тебя. Пойдем'. Сын встал, у него заплетались ноги, он чуть не упал. Тогда Шамиль посадил его себе на плечи. Голова ребенка билась о голову Шамиля, он сказал отцу: „Моя шея не имеет силы держать голову'. Поистине он был в крайней степени изне­можения, изнуренный полученной им раной и всеми

57

прочими тяготами и трудностями. Так они шли ночь. Во время второй ночи, когда они поднимались на вершину горы, Гази Мухаммед не вытерпел и пожало­вался Шамилю, что он умирает от голода. Его нес на спине не Шамиль, а другой товарищ. Тогда Шамиль показал на вершину горы, видневшуюся в темноте, и сказал: „Вот видишь [эту вершину]? Когда достигнем ее, то накормим тебя хлебом до­сыта'.

Утреннюю молитву совершили до подъема на вершину, куда поднялись вместе с восходом солнца Здесь они увидели направляющегося к ним всадника. Когда он заметил их, то повернул и поскакал обратно. Шамиль закричал: „ Стреляйте в него! Стреляйте в него!' Всадник повернул обратно и, [подъехав], спросил: „ Разве вы те?' Когда же узнал их, то обрадовался. „А я думал, что это отряд врагов',— ответил он. Он вез перемет, наполненный хлебом: и сыром для того, чтобы встретить и накормить тех„ кто спасся с вершины [Ахульго]. Накормили Гази Мухаммеда, поели и все остальные. Имам приказал этому доброжелателю, его звали Иса Хаджияв ал-Чиркави, сойти с лошади и посадить Ахбирдиль Мухаммеда, он был изнурен и слишком утомился. И он повез его. Потом Шамиль приказал Исе по­садить другого раненого. Тот также повез. Затем он отправился на далекое пастбище баранты и принес оттуда им муки. Да вознаградит его аллах всевыш­ний добром.

Вот вкратце то, что произошло в Ахульго, а под­робности же происходивших там событий наполнят большую книгу, от чтения которой будут сгорать сердца и от просмотра ее глаза наполнятся слезами.

Передают со слов Джавад-хана ад-Дарги, который раньше служил у русских, о том, что он читал в крепости Кизляр ведомости, сообщавшие о гибели, в связи только с одним Ахульго, 33 тысяч русских.

8* 115

Да и как не погибнуть, когда говорили, что только в один из дней в Ахульго было убито 5 тысяч рус­ ских. Рассказывают также, что проклятый Пулло вернулся оттуда только с двумя солдатами из своего войска. Но аллах всевышний более сведущ. Конец.

Пало смертью праведников там свыше 300 чело­век и первый, кто там пал, это Муртади Али ал- Чиркати. А из руководителей и ученых пали: ученый мухаджир Али-бек ал-Хунзахи; ученый Барти-хан, дядя по отцу Шамиля; ученый мухаджир Сурхай ал-Кулуви; непоколебимый Хази ал-Ч иркати; храбрец Баляль Мухаммед ар-Ригуни, про него рассказывают, что он в один из дней убил около сотни врагов и обес­ силенный остался в их руках, они принялись бранить его, но он не склонился к ним, хотя бы даже на словах; храбрец Мухаммед-султан ар-Ригуни; два боата из Ирганая—Хусейн бен Хирак и Мухаммед бен Хан; молодой ученый Мухаммед, сын сестры первого обновителя ислама, погибшего праведника Гази Мухам­ меда, да будет свята душа его; храбрец Осман ал-Балагини; Ибрахим ал-Хусейн ал-Гимри; Усави ал- Харадарихи; Али-хан ал-Хараки; Али гуль Хусейн ал-Урути; Саад ал-Урути; Муртади Ласуль Мухаммед ал- Ургачи; отец юноши проницательного храбреца Муртади, товарища Шамиля и главы его регулярного войска — искренний [советник] Муртади Али ал-Хидали ал-Мачади, который когда-то уединился от народа, находясь в своем крае, наполненном горде­цами и непокорными, когда те придерживались обычая [т. е. адата, а не шариата], и не согласился признать их порядки; Мухаммед Амин ал-Худути; чистый и искренний [советник] Омар ал-Касыр ас-Сугури, совершивший пешком паломничество в дом аллаха всевышнего [т. е. в Мекку]; мужественный храбрец Бусайлав ат-Тынди, убивший когда-то много русских начальников, которые разъезжали по окрест­ностям, выравнивая земли и обмеряя открытые места,

58

и ряд других, да оудет аллах всевышний доволен ими, а они довольны им.

Русские взяли в плен в Ахульго около 600 че­ловек, а говорят даже что 700, мужчин, женщин, детей и ученых. Среди них: кадий Ахульго Силикуль Мухаммед ат-Тануси, он умер в плену; непоколеби­мый Ибрахим Хаджияв ал-Мехельти, неизвестно о нем никаких следов; Ахмед старший ал-Биги, неиз­вестно о нем никаких следов; Ахмед младший ал-Биги, убит в заключении [казнен]; Джабраил ал-Биги, неизвестно о нем никаких следов; Хузкиль ал-Ха-рачи, убит при бегстве от русских; Мухаммед Али из Белого селения, неизвестно о нем никаких сле­дов; Hyp Мухаммед ал-Ургачи, он до сих пор в руках русских; Мухаммед ал- Хиригури, неизвестно о нем никаких следов; Тальха ал-Буцнави, уже выкуплен; хаджи Булат ал-Янгави, также выкуплен, и ряд дру­гих. Да вознаградит аллах всевышний добром их деяния и внудшт им и нам слова благочестия и веры.

Дополнение, рассказывающее о милости аллаха всевышнего. С того дня, в который Шамиль спасся от бедствий этой вершины, т. е. Ахульго, мир не переставал увеличивать его возвышение и прославле­ние и в изобилии возливать на него благодеяния и милости вплоть до этих наших дней. И все это от щедрот аллаха всевышнего Шамилю и людям, однако большинство их не знают [этого]. И мы на­деемся [что воля] славного и мудрого аллаха [будет такова], что мир продолжит эти благодеяния и ми­лости до тех пор, пока не соединятся [дни] управ­ления и газавата Шамиля через появление Мухам­меда Мессии с последними днями мира. Ведь ска­зал аллах всевышний: „А что касается того, что полезно людям — оно остается на земле'.1 Да и как нам не надеяться, если уже распространилась милость

Коран, ISjg.

58

его газавата вплоть до Мекки и Медины, Балха и Бухары. Там уже начали шейхи молить аллаха о даровании Шамилю победы, завоевания и долго­летия. Рассказывал хаджи Диани Али ал-Чари о том, что когда он спасся из Сибири, из рук неверных, он направился в Бухару. Он видел, как султан бухар­ский ежедневно после заката солнца совершал палом­ничество [к могиле] шейха Мухаммеда ан-Накшбенди и молился там за шейха Шамиля, а народ [вслед за султаном] говорил „аминь', даже те, кто находился на базарах. Рассказывают, что то же самое видел Карах-хан ал-Гулуки ал-Курдистани, спасшийся из Сибири после Диани Али ал-Чари и также проходивший через Бухару. Кроме того, он добавил к этому о том, что он спросил о причинах этих молений. Ему ответили, что когда-то к этому, его присутствию султану, пришли два