Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахио дагестанских войнах в период Шамиля

Саидом ал-Харакани,

1 Т. е. трудности и бедствия увеличились (арабская пословица).

2 Т. е. дела пришли в отчаянное положение (арабская пословица).

54

и воскликнул: „Какому врагу в руки ты достанешься?'. Конец.

Но аллах всевышний своим прекрасным могуще­ством вернул эту книгу в руки Шамиля: он овладел ею вновь через некоторое время. Слава мудрому устроителю.

Шамиль с десятком товарищей укрылся в подзем­ком убежище на месте битвы, которое они вырыли ночью.

В то время, когда они находились в этом убежище, к нему пришел Тахир ал-Унцукулуви и сказал: „Мы до сих пор не знаем места твоего пребывания. Там [в ущелье] множество людей требуют, чтобы ты явился, и они будут делать все, что будешь делать ты'. Но Шамиль отказался, он решил остаться здесь до тех пор, пока не рассудит аллах всевышний. Тахир грозил и метал молнии, он сказал: „Истинно самое лучшее и правильное для тебя делать то, что ты делаешь, вместе с народом, чем оставаться одному в одиночестве'.

Тогда Шамиль вернулся с ним в свой дом. Там он встретился с Барти-ханом, который его спросил: „Что ты намерен делать?' — „Буду оставаться здесь, — ответил Шамиль, — я не спущусь в ущелье для того, чтобы нас перебили враги камнями и комьями сухой глины'. — „Я сделаю то же самое,'—сказал Барти-хан и вошел к себе в дом для того, чтобы пригото­виться для этой цели.

Но юноши из Нахбагаля принудили Шамиля опуститься в то место, где находилась его семья. И он спустился. Они оставались там около 3 дней, а враги находились и сверху и под их ногами. У Шамиля и его товарищей не было возможности соединиться вместе, кроме того, у них не было ничего, чем бы они могли утолить свой голод.

В один из дней Шамиль задремал и увидел во сне, как будто бы его жена Джавхарат упала на землю, а его сын от нее Сайд, 2-летний ребенок, медленно

У

54

ползал по ней. Шамиль понял, что его жена умрет. А она была ранена в голову. Так и случилось. Силы покинули Джавхарат, и она оставалась там около 3 дней после ухода оттуда Шамиля. Она неодно­кратно просила Тахира ал-Унцукулуви облегчить ее страдания глотком воды и до тех пор, пока не умерла, жевала для своего сына жареные зерна, которые взяла еще на горе и сохраняла, завернув их в край своего покрывала. После ее смерти сын ползал по ней и звал то отца—Шамиля, то мать — Джавхарат.

Рассказ. Шамиль пришел на это место по мино-вении года. Некто показал на одно место и сказал: „Вот здесь пала Джавхарат'. Ее нашли покрытой кам­нями и мокрой землей, принесенными водами реки во время подъема и половодья. Ее тело и платье ни­чуть не изменились. Даже ее губы, приподнятые над зубами, были влажными как у живой. Ее похоронили в Ахульго.

Другой [рассказ]. Подлинно там находится еще [убитый] мужчина в горной пещере, в его теле и одежде ничего не изменилось вплоть до этих наших дней 1272 [1855/56] г., его мог видеть каждый, кто побывал там. Конец.

Другой [рассказ].1 Сообщают о дряхлом старике из селения Аур, который был в Ахульго через 25 лет после его падения и видел там сидящую женщину— павшую за веру мученицу. Она держала в каждой руке по концу своего покрывала. На одном конце покрывала было немного муки, на другом — немного соли. Труп ее высох. Конец.

Другой [рассказ]. Около 20 человек попытались устроить поля и сады на могилах мужей Ашильты, павших смертью праведных в Ахульго. У всех них отсохли руки. Конец.

1 Этот и последующий рассказы вставлены в сочинение значительно позднее сыном автора Хабибуллахом ал-Карахи.

но

Шамиль еще ранее заповедал своим людям-и семейству сражаться до последних сил, а тот, кто обессилеет от ран, пусть бросается в Койсу, но не сдается в плен.

Когда Шамиль терпеливо перенес гибель за веру своего дяди по отцу Барти-хана, он сказал утешав­ шим его: „Скажите мне: «Да присоединит тебя аллах всевышний к нему [Барти-хану]»'. Настолько он желал смерти и надоел ему этот земной мир.

Затем ночью они приставили длинную балку к вершине горы для того, чтобы выйти из этого ущелья на просторную землю. А русские войска находились перед ними. Имам долго искал того, кто поднялся бы с его сыном Гази Мухаммедом по этой балке. Он предлагал высокую плату, но никто не захотел. Тогда он посадил сына к себе на спину, привязал его, а обувь его взял в рот. Он поднялся по балке первый, а за ним несколько товарищей. Он сел на гребне вершины и отказался итти дальше, пока не догонят его прочие товарищи — Муса ал-Балагйни и др. Он послал за своей семьей около 8 человек, одного за другим. Газияв ал-Анди по­просил у Шамиля [разрешения] отойти на ближа шую площадку, так как занимаемое ими место было слишком тесно для поднимающихся. В то время, когда они были на этой площадке, Шамиль увидел что-то черное. Он тихонько спросил Газииява: „Что это такое чернеет, человек или что-либо другое?' Вдруг раздался по ним залп солдатских ружей. Шамиль сказал: „Нам нужно встать и обрушиться [на них]г так как открылось наше дело и прекратилось наше скрывание'. Они бросились на солдат и открыли стрельбу из ружей. Солдаты, преградившие им путь, были обращены в бегство. В этот короткий проме­жуток времени Шамиль выпустил пять пуль.

Затем ему сказали, что большое войско идет на них спереди. Шамиль приказал своим укрыться за

55

скалой, пока не отгремят выстрелы ружей русских. Товарищи легли сзади Шамиля, а Султан-бек ад- Дилими перед ним, прикрывая его. Затем они броси­лись на эти войска. Там пал смертью праведных этот ад-Дилими. Русские были отогнаны в сторону. Шамиль намеревался преследовать врагов, но его искренний и верный товарищ Ахбирдиль Мухаммед удержал его. Он позвал к Шамилю другого товарища и при нем поклялся, что Шамиль не умрет в эту ночь.

После его спросили, почему он дал такую клятву? Он ответил: „Я до этого видел сон, как будто бы великий поток залил Ахульго со всеми, кто там был. А я, Шамиль и немногие из товарищей, не тронутые этим потоком, перелетели на чиркатскую горную дорогу. По этому сну я заключил, что мы спасемся, а те, кто там остались, погибнут'. Конец.

В то время когда Шамиль шел с товарищами, кусок твердой земли пролетел у его головы и ударил его в шею. Он упал на землю. Один из товарищей спросил: „Во что тебя ранило?' — „Я не ранен',— ответил Шамиль, вставая и стряхивая с себя землю. Они встретили второе войско и третье, однако аллах всевышний не предопределил этим войскам победу над ними.

Находившиеся между лагерями русских войск наблюдатели [случайно] немного разошлись, образо­вав проход, и Шамиль с товарищами спустился к воде. Шамиль намеревался оттуда вернуться и разыскать свою семью, но ему запретили это. Его товарищ Юнус встал и сказал: „Я пойду для этого'.

Вскоре пришла весть о том, что его сын, Гази Мухаммед, со своей матерью Фатимат спаслись и идут вслед за ними.

Дополнение. Его сын, Гази Мухаммед, ребенок 7 лет, когда они проходили по узкому проходу, [про­ битому ими], среди русских войск, сидел у одного мужчины на плечах. Солдат ранил его штыком в ногу.

56

Тогда он сказал тому, кто его нес: „Брось меня в реку. Брось меня в реку'. Он знал о приказании своего отца и помнил его. Что же касается жены Шамиля Джав­харат и его от нее сына, то они остались там, как уже было сказано выше. А его сестра, она была тяжела телом, в то время когда русские намеревались взять там в плен домочадцев, завернула свое лицо покры­валом и сама бросилась в Койсу. Конец.

Число поднявшихся с Шамилем на хребет было около 30 человек, затем пали смертью праведников из них 6 человек. Они говорили Друг Другу [с радостью]: „Ну, наконец, мы спаслись от русских'. Шамиль опечалился тогда [видя немногочисленность спас­шихся]: он плакал, ругал и порицал их: „Если бы вы меня там не покинули, то я бы сражался до тех пор, пока бы не умер. Куда мы направимся и где посе­лимся? Нет на свете никого, кроме тех, кто ненавидит и преследует нас'.

Они шли берегом реки походкой баранов, исто­щенных голодом и изнуренных телом. Когда они,