— У нее и без стола найдется, кого обслуживать, — с нажимом произнесла мисс Винсент.
— Замолчи, Юнити. Видимо, она занята, Анджела. Одна ты не справишься?
— Я позвала Рэгги, но от него пользы, как слепому от слуховой трубки. Ладно, думаю, я управлюсь.
Анджела скрылась.
— Забавно, — отметил про себя Роджер. — На самом деле Твифорд не сведущ ни в чем из того, что должен знать человек, которому приходится заботиться о себе, живя среди джунглей.
— Он не любит палаточные лагеря, — мрачно сказала Юнити. — Я знаю, он страшно перетрусил, когда яхта утла. Я бы вовсе не удивилась, если бы узнала, что это именно он столкнул мистера Пиджина со скалы всего лишь из-за того, что тот привез нас сюда.
— Ради бога, не будем об этом, — сердито сказал Роджер.
— Не будем, как же! — возразила мисс Винсент. — Да все только об этом и говорят.
Роджер посмотрел на нее:
— В самом деле?
— Еще как! Не с вами, разумеется, потому что всем сказали, чтобы при вас об этом ни слова, но…
— И кто это всем сказал, чтобы при мне об этом ни слова?
— Рэгги Твифорд.
— И почему же так решили?
— Ну, я не знаю. Кажется, он сказал, что вы не хотите обсуждать это, или что-то в этом роде. Серьезно, Роджер, вы сами разве не просили его об этом? Я подумала, что если он это делает, то с вашего ведома. Мне и в голову не пришло, что это он сам придумал.
— Значит, все только это и обсуждают? — задумчиво сказал Роджер.
— Да, и я была бы рада, если бы все заткнулись, — запальчиво проговорила Юнити с неожиданной яростью. — Меня уже это так достало!
В первый же вечер, когда сэр Джон Бирч и Твифорд вышли к обеду в крахмальных рубашках, а все остальные мужчины — без них, все взяли себе за правило одевать к обеду смокинг: даже в глубоком захолустье, на краю света британский джентльмен оставался самим собой.
Покончив с консервами и поручив оставшиеся приготовления Юнити, Роджер отправился переодеться к обеду. Застегивая запонки на рубашке, он услышал шум голосов: где-то в дальнем конце лагеря явно ссорились. Выглянув из палатки, он увидел другие головы, точно так же по-черепашьи показавшиеся из палаток. Напротив него мисс Сент-Томас перехватила его взгляд и пожала плечами.
— Похоже на семейный скандал, — заметила она.
— Кто это?
— Из палатки Энид.
— Нет, от Фэйри, — вмешался мистер Комбе.
— Фэйри? — Роджер присвистнул, прикидывая, должен ли он вмешаться. С какой стати ему лезть туда? Ему что, больше всех надо? — А кто там с ним? Вроде бы женщина.
— Это всего-навсего мистер и миссис Фэйри, — подтвердила мисс Кросспатрик и скрылась в своей палатке.
— Боже мой, — пронзительно вскрикнул мистер Комбе. — А ведь он бьет ее…
— Гораздо более вероятно, что это она бьет его, а? — протянул капитан Твифорд. — Лучше не вмешивайся, Комбе.
В этот момент полог на палатке мистера Фэйри резко распахнулся и в проеме возникла миссис Фэйри.
Тотчас головы всех черепашек втянулись обратно.
Роджер, вернувшись к своим запонкам, задумался над двумя очевидными фактами: 1) достаточно культурные семейные пары не затевают шумных ссор в пределах слышимости десятка других людей; 2) достаточно культурные люди не тянут свои шеи, прислушиваясь к семейной ссоре, они предпочитают не слышать ее. Вопрос, который интересовал Роджера, состоял в следующем: не начал ли культурный слой членов их небольшого сообщества распадаться?
Глава 12
Несмотря на опасения Роджера, обед прошел весьма мирно. Все были исполнены чопорной вежливости, но и только.
Сюрпризы начались, когда обед закончился.
Два графина портвейна, которые Сэр Джон собственноручно водрузил на стол, как раз начали пользоваться спросом, когда поднялся мистер Брэй и, к неудовольствию Роджера, обратился к собравшимся, напыщенно насупившись. Он явно действовал по общему уговору, поскольку миссис Фэйри слегка постучала по столу, призывая к тишине.
— Леди и джентльмены, — загудел мистер Брэй, — прошу прощения за то, что обращаюсь к вам, занимая ваше внимание. Но есть вещи, которые необходимо обсудить, и чем скорее, тем лучше.
Мистер Брэй свирепо посмотрел по сторонам.
— Итак, прежде всего, здесь есть два человека, поведение которых отличается от поведения всех остальных. Я знаю, что их может быть и больше, но во всяком случае эти двое ни от кого не скрываются.
Мистер Брэй обратил свой свирепый взгляд сначала на Роджера, а затем на мисс Кросспатрик. Мисс Кросспатрик улыбнулась.
Улыбка, похоже, подстрекнула мистера Брэя, и его красное лицо при свете ламп побагровело еще больше. Было совершенно очевидно, что, к сожалению, мистер Брэй заранее спланировал свою речь как публичное обличение.
— Итак, я выскажусь здесь и сейчас, — заревел он, стиснув спинку своего стула. — Чего я не потерплю, так это намеков на мое поведение. Такого никогда не было, нет и будет. А если это кому-то не по нраву, так я с ним поговорю по-свойски. Вы можете усмехнуться: посмотрим, дескать. Но я…
— Брэй! — сиплый голос сэра Джона прервал мистера Брэя на полуслове.
— Да?
— Сядьте.
— Вы обращаетесь ко мне, сэр Джон?
— Да. Сядьте, вы, выскочка.
Мистер Брэй широко разинул рот и судорожно сглотнул, спеси в нем поубавилось. — Но я хотел сделать объявление, — уже без всякого гонора сказал он.
— Сядьте. Мы не желаем вас слушать, и ваши объявления тоже. Не интересуемся. Комбе, передайте мне портвейн.
Мистер Брэй поник, словно из него выпустили воздух.
— Сэр Джон, мне поручили сделать заявление от лица миссис Фэйри, произнес он почти умоляющим тоном. — Она попросила меня.
— Так делайте, что вам поручили, но бросьте этот тон. Это не для нас. Комбе, где портвейн?
Мистер Брэй судорожно сглотнул. Роджеру стало жаль его. Даже его смокинг, словно бы ощутив общий настрой, обвис на нем и сидел не так ладно, как три минуты назад.
— Миссис Фэйри попросила меня сказать несколько слов касательно гибели мистера Пиджина, — сдержанно начал он. — Миссис Фэйри думает, что не следует оставлять это дело, иначе преступник ускользнет. Я тоже так думаю. Мы упустим его. Мы все любили нашего почившего друга и хозяина. Все мы в этом единодушны. Миссис Фэйри не устраивает текущее положение дел. И меня тоже. Миссис Фэйри думает…
