Валера и Вера вдвоем загораживали дорогу обезумевшей женщине – Зачем милиция? – шепнула я Вырвизубу.
– Чтобы потом не было неприятностей, – ответил он также шепотом, – с такими дамами надо соблюдать осторожность.
– Но она же сумасшедшая. Отпустите ее, Борис Евгеньевич, думаю, она сюда больше не сунется. А вам самому нужна тут милиция?
– Вы правы. Маша! И замечательно добры! Вера, отмени вызов, и пусть проваливает отсюда! Боже мой, Маша, надо обработать ваши раны, может быть заражение.
– Это не раны, это царапины. Но промыть все-таки не мешает. У вас есть водка?
– Водка? Нет, только коньяк.
Но тут на пороге возникла Вера с какой-то сумочкой.
– Мария Никитична, сядьте, я обработаю вас! – Она явно продемонстрировала мне свою симпатию.
– Ай, щиплет! – поморщилась я, когда она принялась протирать мне шею.
– Ничего, потерпите! До чего же глубокие царапины! Вот ненормальная! Но вы молодчина, что не захотели вызвать милицию. Кому это нужно?
– Вера, а кто она? Вид у нее такой ухоженный…
– Ее муж был раньше очень крупным дипломатом, сейчас он на пенсии, но у него какая-то невероятная коллекция живописи, он очень богатый человек.
– Господи, откуда эти сведения?
– У нас работает одна женщина, которая давно ее знает. Она предупреждала Бориса Евгеньевича… Ну вот, а теперь я смажу рану йодом.
– Да, интересно, у вас все переводчики такие опасные?
– Ну что вы, обычно это очень мирные люди!
Мы все начали хохотать как ненормальные, до слез, до икоты, и я поняла, что мне здесь будет хорошо, я смогу работать с этими людьми? И очень обрадовалась.
Вырвизуб отвез меня домой и всю дорогу каялся, что оставил один на один с этой ненормальной.
– Нет, Борис Евгеньевич, если уж быть точной, то все случилось, когда вы появились, а пока мы были с глазу на глаз до драки все-таки не дошло! – смеялась я.
– Маша, а может, заедем в травмпункт, а?
– Боже упаси, и так заживет. Не люблю я врачей.
– Но все-таки я отвечаю за вас в некотором роде, вы ведь теперь наша сотрудница.
– И очень этому рада!
Вырвизуб вспыхнул и чуть не врезался в идущую впереди машину.
… – Куда ты запропастилась? – встретил меня брат. – Даже записки не оставила! Боже мой, что это у тебя на шее? Твой поганец Гешка так тебя отделал?
– Если бы!
Я рассказала ему, что произошло сегодня в редакции.
Он долго хохотал.
– Вот уж не думал, что редактору могут угрожать такие страсти. Никогда ничего подобного не слышал!
– Честно говоря, я тоже.
– Сестренка, помнишь наш уговор?
– Ты про пари, которое я проиграла?
– Именно. У меня появилась одна идея…
– Ну, и чего ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты позвала в гости одного иностранца.
– Какого еще иностранца?
– Швейцарца, моего коллегу, мне предстоит с ним работать в Берне и хотелось бы, чтобы он имел представление о русском гостеприимстве.
– Костя!
– Что? Неохота? Понимаю, но ты уж напрягись, сделай милость. Денег я тебе, разумеется, дам и давай по полной программе. Не возражай, ты же проиграла пари.
– И когда надо его звать?
– Послезавтра. Собственно, я уже его позвал.
– Он придет один или с женой?
– Он не женат.
– Костя, ты что, хочешь меня с ним сосватать?
– Ну, если получится, почему бы и нет, но это не главное. А вообще-то это было бы не кисло. У него роскошный дом под Берном, он очень милый человек… И, по-моему, довольно интересный. Так что ты уж не ударь лицом в грязь. Только вот эти царапины… У тебя есть что-нибудь с высоким воротничком?
– Нет!
– Ничего, купим! Ты должна выглядеть на все сто! – горячился Костя. – Вот завтра с утра пойдем в магазин и купим какую-нибудь обновку.
– Костя, зачем тебе это надо? Пригласи его лучше в ресторан.
– Маруська, не вредничай, ты же умеешь накормить человека так, что он до смерти будет это вспоминать. Вот и постарайся, уж будь так любезна!
– Черт с тобой, накормлю твоего швейцарца, но ты должен поехать со мной за продуктами, я же сейчас без машины…
– Завтра я весь день в твоем распоряжении. Да, кстати, звонил твой шоферюга.
– Сережа?
– Ну да.
– И что сказал?
– Мне – ничего. Хотел говорить с тобой.
– Надеюсь, ты ему не нахамил?
– С какой стати мне ему хамить? – удивился Костя.
– А кто тебя знает…
– Между прочим, еще кто-то звонил, но голоса не подал. Два раза.
Макс? Интересно, что он подумал, если не узнал Костин голос? А впрочем, какое мне дело, что он там подумал. К тому же это мог быть и не Макс.
…Утром мы с Костей отправились по магазинам и на рынок, потом я кое-что приготовила на завтра – одним словом, была весь день занята и меньше терзалась из-за Макса.
Приятель Кости, Вальтер, оказался вполне импозантным мужчиной лет под пятьдесят. Он свободно говорил по-русски и обладал поистине фантастическим аппетитом.
– Маша, вы превосходная кулинарка, все так вкусно! Это и есть настоящая русская кухня?
– Более или менее.
– Как это у вас говорят – пальцы облизать?
– Пальчики оближешь! – поправил его Костя, который был, кажется, очень всем доволен.
– Маша, вы завоевали мое сердце через желудок! Когда вы приедете к брату в Берн, я буду воевать ваше сердце через уши!
– Что? – не поняла я.
– Я слышал, русские женщины любят, чтобы им на уши вешали лапшу.
Мы покатились со смеху. В общем, обед прошел мило и весело, вопреки моим ожиданиям. Но никакой неземной страсти не возникло ни с той, ни с другой стороны. Когда он ушел, Костя воскликнул, потирая руки:
– Ты ему жутко понравилась!
– Ерунда!
– Он мне сам сказал, когда я провожал его до такси.
– Что он тебе сказал? – полюбопытствовала я.
