бросить и остаться почти голой. Однако сердце сжималось от одной только мысли, что придется переступить порог дома, где свершилось это ужасное убийство.
Поездка домой была совершенно иной, чем утренняя, когда она направлялась на работу. Кассандра больше не пританцовывала на сиденье машины. Тело её как будто налилось неимоверной тяжестью. Ей казалось, что все, мимо чего она проезжала, принимало зловещие и устрашающие признаки. Это были и крики чаек над заливом и рваный ветер, налетающий порывами, и качающиеся ветви деревьев, и тени от столбов и оград. Не только огни вечернего города, но и звезды на небе казались ей время от времени глазами каких-то страшных чудовищ, которые целыми мириадами обступали её со всех сторон.
Подъехав к дому, Кассандра еще долго сидела в автомобиле с зажженными фарами. Она никак не могла решиться открыть дверцу и ступить на землю, а тем более подойти к порогу и переступить его.
Наконец, собрав всё свое мужество, девушка вошла в дом. Она зажгла светильник в прихожей и нерешительно, как будто впервые переступив порог этого дома, прошла в комнату. Она долго стояла в гостиной и, обняв себя руками за плечи, зябко поеживалась. Девушка удивленно оглядывала квартиру, как будто видела её впервые.
Было страшно и непонятно. Гнетущая тишина давила на нее, а голоса чаек, кричащих на заливе, казались пугающими и зловещими. Раньше она не обратила бы на них никакого внимания, но сейчас любой шорох, любое движение настораживали ее.
Кассандре было холодно, её знобило, ей казалось, что в доме гуляют невероятные сквозняки. А может быть ей подсознательно чудился могильный холод, холод той могилы, в которую нелепая смерть унесла Жан-Мишеля Блюмарина.
Кассандра опять поежилась. Ей почудился какой-то шорох, какое-то движение, и она нерешительно, на цыпочках подошла к кухонной двери. Постояв у неё несколько мгновений, она собралась было открыть ее, но затем передумала. Свет, зажженный на кухне, выглядывал из под двери узкой полосой.
Девушка вздохнула, проглотила комок подступившего к горлу страха, и попыталась сосредоточиться; прикрыв веки. Она решила, что необходимо посчитать до пяти, и сделала это. Она сказала себе: «Успокойся, в доме никого нет. Да никого и не может быть в этом ужасном месте».
Но она ошибалась. Как только Кассандра повернулась к двери, собираясь отправиться в свою комнату за вещами, в полосе света, пробивающегося из-под двери, резко обозначилась резкая тень ног человека. Но девушка этого не видела.
Оцепенение Кассандры прошло и сменилось лихорадочной деятельностью. Именно в ней, в торопливых движениях, Кассандра пыталась утопить свой страх
Она распахивала двери шкафов, вытаскивала оттуда свою одежду и бросала платья, юбки, жакеты прямо в чемодан. У неё не было ни времени, ни желания укладывать вещи и она бросала их вместе с плечиками в раскрытую пасть чемодана. Туда же летело абсолютно все, что попадалось ей под руки: косметичка, одежда, книги! Время от времени она останавливалась и лихорадочно оглядывала комнату: что же еще нужно взять из самого необходимого, потому что собираться основательно у неё не было сил.
И тут Кассандре опять показалось, что она слышит какие-то странные звуки, какие-то шорохи. А может быть это был звук шагов? Кто мог прийти в этот дом? Неужели опять этот ужасный убийца?
Девушка, нерешительно и осторожно ступая, вышла в коридор. Там горели два тусклых светильника, и в их свете она попыталась рассмотреть что-либо подозрительное.
Как будто гора свалилась с её плеч, когда она увидела Памеллу, любимую кошку Жана-Мишеля. Кошка пробежала по коридору, не обратив на девушку никакого внимания.
Всем своим видом она показывала, что является полновластной хозяйкой дома.
«Может быть, она по-своему права, — подумала Кассандра. — Ведь я была здесь только квартиранткой. То, что Жан-Мишель был «гомиком», в определенной степени устраивало меня. Ведь это исключало домогательства хозяина квартиры, что позволяло мне чувствовать себя здесь достаточно комфортно. Не зря говорят, что кошки привязываются не к хозяину, а просто привыкают к тому месту, где живут. Когда хозяин этого дома ушел, чтобы никогда не вернуться сюда, как раз Памелла, кошка является здесь полновластной хозяйкой. А мне осталось провести здесь всего лишь несколько минут». Эта мысль обрадовала и в какой-то мере успокоила Кассандру.
Девушка схватила из шкафа очередную охапку одежды и попыталась запихнуть её в чемодан. Потом она примерилась закрыть крышку, но та никак не поддавалась. Расстроенная, девушка подняла взгляд на дверной проем. Кассандра не сразу поняла, что там появилось, но всё же вскрикнула от ужаса. Это «что-то» было огромным, темным, лохматым и устрашающим.
Первой мыслью, пронзившей её ум, было: «Вампир, оборотень, вурдалак!»
Это «что-то» бросилось к девушке и зажало ей рот, чтобы она не кричала. Боковым зрением девушка успела заметить, что это был странный молодой человек. Поверх одежды у него была наброшена волчья шкура. Ноздри его широко раздувались, а глаза сверкали, как у лесного хищника.
Он задал вопрос, который менеё всего ожидала услышать Кассандра:
— Была ли у него кровь? — незнакомец стоял сзади Кассандры и зажимал ей рот рукой.
Кассандра яростно дернулась и смогла освободиться. Крик ужаса снова вырвался из её груди.
Этот истерический крик не входил в планы незнакомца, и он наотмашь ударил девушку по щеке. Кассандра на мгновение опешила и вместо ужаса её захлестнула волна негодования.
«Да как смеет этот негодяй так обращаться со мной! Да еще в чужом доме!» Не ожидая от себя такой прыти, Кассандра размахнулась и попыталась нанести ответный удар. Но незнакомец перехватил её руку, прижал спиною к себе и потащил на кухню.
Сила в нем была нечеловеческая и яростное сопротивление Кассандры ни к чему не привело.
В кухне незнакомец заговорил как убежденный фанатик, яростно и самозабвенно:
— Мы сможем найти эту тварь, только если он пролил кровь. Я знаю, он был здесь, я вижу его знаки.
Кассандра слегка оправилась от первого потрясения. Вслушавшись в слова незнакомца, она поняла, что бояться его не следует. Но взглянув на пол, она снова вскрикнула и выбежала из кухни.
На кухонном полу, белой линией был обрисован контур лежавшего здесь тела. Таким образом, обычно полиция фиксировала положение тела жертвы. Очевидно было, что после смерти Жан-Мишель лежал на животе, раскинув руки и нелепо поджав под себя правую ногу. В области головы были видны две подсохшие лужицы буроватого цвета.
Кассандра оказалась в гостиной и здесь её снова настиг незнакомец. Он схватил её за плечи и встряхнул, задав очередной вопрос:
— Я вижу — он был здесь. Он пришел через это окно?
Кассандра сперва отрицательно покачала головой, но взглянув в горящие глаза незнакомца, почему-то решила, что ему можно довериться.
— Да, он был здесь, этот парень.
— Он ведь порезался? — продолжал донимать её вопросами незнакомец.
Кассандра утвердительно кивнула.
— Покажи мне, где это место, — нетерпеливо попросил незнакомец.
Девушка, сама не зная почему, отправилась выполнять его просьбу.
— Здесь, — Кассандра указала место, где лежал ночной пришелец.
Тогда незнакомец попросил принести осколки стекла, которые, наверняка, сохранились в доме. Кассандра выполнила и эту просьбу — отправилась за мусорным мешком.
Она вытряхнула мусор на пол. Незнакомец стал разгребать его, присев на корточки. Он весь засветился непонятной Кассандре радостью, когда отыскал окровавленный осколок стекла. Человек в волчьей шкуре совершал над ним какие-то странные манипуляции.
Остро отточенным ножом он поскоблил осколок, потом зажал его в зубах и, наконец, поднес к глазам со словами:
— Это должно помочь.
Увлеченный своим занятием, незнакомец не заметил, как девушка медленно стала пятиться по направлению к выходу. Человек в волчьей шкуре соскоблил ножом частицы крови с осколка, затем ногтем осторожно стряхнул их в маленький пузырек из толстого стекла. Посмотрев на просвет, он удовлетворенно улыбнулся.
