совершенно негодном деле, так же как ребенком он с и с т и н н ы м
у д о в о л ь с т в и е м давил мух и радовался зашибленной курице.
Кто из больших и малых не делает волей и неволей всякого зла и цветам, и
мухам, и курицам, и людям? Но все, я думаю, согласятся, что услаждаться
деланием зла есть уже черта нечеловеческая. Это демоническое сладострастие не
оставляло Лермонтова до горького конца; ведь и последняя трагедия произошла от
того, что удовольствие Лермонтова терзать слабые создания встретило вместо
барышни бравого майора Мартынова...»
Напомнить надо, что история с Мартыновым — это та же женская история.
Началась она, как и всякая лермонтовская история, в которых главное
действующее лицо — женщина, с вещей весьма неблаговидных. Лермонтову,
возвращавшемуся из отпуска, поручено было семейством Мартыновых доставить
пакет лично в руки будущему его убийце, Николаю Соломоновичу Мартынову.
Сестра Николая Мартынова, за которой Лермонтов усердно волочился, вложила в
этот пакет свой дневник или какие-то письма. Лермонтов знал об этом. По дороге
он не удержался и всрыл этот пакет. Слишком велик был соблазн узнать, какого
мнения Софья Мартынова о своем нынешнем пылком воздыхателе. Случай,
конечно, небывалый. Лермонтов, разумеется, предполагал, какой необычайный
урон нанесет его офицерской и дворянской чести этот чудовищный поступок.
Поэтому он рассказал Мартынову весьма романтическую историю пропажи этого
пакета, которая с таким блеском изложена была потом в повести «Тамань».
Заметим опять эти странности его творческого метода. Лучшая, может быть,
прозаческая вещь написана им в доказательство выдумки, которая одна только
могла спасти его честь. Задачу эту, повторим, выполнил он блестяще.
Подозрения у Мартыновых зародились тогда, когда по Пятигорску
поползли вдруг сплетни о Софье Мартыновой в таких деталях, которые никому не
могли быть известны, но которые были изложены в том дневнике или в тех
письмах. Значит, эти дневники-письма кем-то были прочитаны? К тому же
Лермонтов отдал Мартынову пятьсот рублей, которые в тот пакет были вложены,
но о которых Лермонтову никто не говорил и знать о том он никак не мог.
Мартынов якобы эти свои подозрения Лермонтову высказал. Тогда-то Лермонтов
чуть ли не в один присест и написал «Тамань». Не верит Мартынов, пусть поверят
другие. Давней дружбе пришел конец. Отношения двух бывших друзей вплотную
приблизились к трагической развязке.
Закончить это тягостное вступление надо другим. У Лермонтова была та
«одна, но пламенная страсть», которая необычайно украшает его. Несчастливая
любовь к Вареньке Лопухиной. Чувство это наделено всеми благородными
чертами и по трагически высокому содержанию своему вполне стоит того, чтобы
быть образцом во всеобщей истории любви. Надо думать, что подлинный
Лермонтов именно в этом, как и в массе других лучших проявлений своего
необычайно сложного характера. Об этом речь далее…
ДЕТСКИЕ ГОДЫ
(2 октября1814г. — 1827г.)
Поиски предков
Существовало предание о том, что фамилия Лермонтовых происходила от
испанского владетельного графа Лермы, который во время борьбы с маврами
должен был бежать из Испании в Шотландию. Это предание было известно
Михаилу Юрьевичу и долго ласкало его воображение. Оно как бы утешало его и
