От подсудимого Поручика Л.-Г. Гусарского полка Лермонтова получил я
22 числа сего месяца письмо, в котором просил меня сказать барону Ернесту
де Баранту, чтобы он прибыл к нему того дня вечером в 8 часов на арсенальную
обвахту, но зачем именно, я не знаю, письмо это мне принес человек Лермонтова
и я оное доставил лично Господину Баранту, и когда он прочел то письмо, тогда я
оное разорвал и совершенно уничтожил.
...Подсудимый Лермонтов, узнав, что Барон де Барант распускал слухи о
несправедливости показания его, что он выстрелил при дуэли в сторону, —
пригласил его через неслужащего дворянина Графа Браницкого 2-го к себе на
Арсенальную Гауптвахту, на которой содержался, 22-го марта вечером в 8 часов, и
пришедши к нему без дозволения караульного офицера в коридор под предлогом
естественной надобности, объяснился там с де Барантом по сему предмету и, как
сознался, предлагал ему, по освобождении из-под ареста, снова с ним стреляться,
но Барант, довольствуясь его объяснением, вызова не принял.
Караульный офицер того числа был гвардейского Экипажа, кто именно не
помню. Видел ли кто мое свидание с г-н Барантом, сего я не знаю, ибо не заметил,
присутствовал ли кто-нибудь вблизи нас.
22 числа сего месяца стоял в карауле на Арсенальной гауптвахте
Прикомандированный к Гвардейскому, 28-го Экипажа Мичман Кгигер, а
дежурным по караулам был того числа Гвардейского Экипажа Капитан Лейтенант
Эссен... От караульного офицера, стоявшего того числа на Арсенальной
гауптвахте в карауле, о воспользовавшемся свидании в коридоре французского
подданного Барона де Баранта с подсудимым Поручиком Лермонтовым,
донесений ни ко мне ни в Ордонанс-Гауз не было.
Р апорт капитан-лейтенанта Эссена. Цит. по:
Выходил я за нуждою без конвою с тех пор как находился под арестом,
без ведома караульных офицеров, полагая, что они мне в том откажут, и, выбирая
время, когда караульный офицер находился на платформе.
Граф Бенкендорф предлагал мне написать письмо к Баранту, в котором бы
я просил извинения в том, что несправедливо показал в суде, что выстрелил на
воздух. Я не мог на то согласиться, ибо это было бы против моей совести, но
теперь мысль, что Его Императорское Величество и Ваше Императорское
Высочество, может быть, разделяете сомнение в истине слов моих, мысль эта
столь невыносима, что я решился обратиться к Вашему Императорскому
Высочеству, зная великодушие и справедливость Вашу и будучи уже не раз
облагодетельствован Вами, и просить Вас защитить и оправдать меня во мнении
Его Императорского Величества, ибо в противном случае теряю невинно и
невозвратно имя благородного человека.
Ваше Императорское Высочество, позвольте сказать мне со всею
откровенностью: я искренне сожалею, что показание мое оскорбило Баранта, я не
