намерениями не дёргал.

И пальбы со стороны просеки не было. Я же свои 'хаудахи' на сторожок поставил, растяжками. Оба самострела — возле джипа, на одной стороне просеки, под углами. Нарвётся зверь или человек излишне любопытный — по нему свинцом вмажет, Второй отскочит от струи картечи, там и нарвётся на второй самострел. Несколько раз ставил один и на полянке, почти перед входной дверью, есть там кустики удобные. Но снял предусмотрительно. Вдруг Федя с подругой надумают по полянке голыми бегать в ночи, подкидывая к звёздам ромашковые венки и распевая 'All You Need Is Love'. А тут растяжечка… Хабась, картечиной по перчику! Бр-р-р… Снял я, короче, проволочку. Тут с похмела о ружьё на полу родного дома запинаешься, глаза ни хрена не видят, что уж говорить об препонах уличных, застрелишься, к чёртовоё матери. Сначала подумал что-то гуманитарное о 'мирных пейзанах', 'снегурочках' с пирожками и маслицем, случайно попавших под выстрел, но плюнул. Не до мифических пейзан, а 'снегрурочки' пусть не лезут, уже есть..

Вот ведь какой осторожный стал, любо-дорого посмотреть. А ночью мы скакали за дверь без всяких там осмотров, хихикая, прикрывали друг-друга незаряженной 'береттой'.

В избе тоже тихо, спит ещё Ленчик, простыня в стороне, тугая попка наверх, на спине над ней татушечка, партаков у девки хватает: 'Off The Pig!', это старый хиппианский лозунг — 'Выключи свинью!'; под 'свиньёй' подразумевается американский пулемет М60, символ Вьетнамской войны. Ну да, чувиха она, чувиха. Хотя хиппачка из Ленки получилась странная, не в меру резкая, воинственная.

Так и представляю, как она с корешами в Давосе — том, настоящем, где 'чубайсы' всему миру оценки дают, встанет на проезде перед шлагбаумом, джинсики спускает, 'ливайсы' 501-ые, и надпись предъявляет. Ну и что, что мелко? Агенты на 'цифру' снимают, потом разглядят. Показали попку? Щёлк! И хватит, протест окончен, с чувством выполненного долга можно двигать в ближайший молодёжный кабак.

А теперь спит этакой сильфидой. Спокойно, не вздрагивая от моих хождений по комнате. Значит, вписка прошла успешно.

Гляди-ка, проснулась!

Ленни сладко потянулась, вытянулась в струнку, оглядела гнездо. Ни толики тревоги на лице, перевернулась, привстала, повернулась боком, точно 'Обнажённая Маха', и романтично выдала:

— Ты тут куришь, Dude?

Ни с 'добрым утром', ни хрена похожего на замену.

А Dude это я. Чувак, значится, что в переводе с языка ромашек означает 'чоткий пацан'. А сильфиду мне разрешено иногда называть Zicke, а ещё реже — Luder. 'Стервочка', это у неё самокритика такая.

Куришь… Да, спиртное это яд, убийца нейронов памяти. Я ухмыльнулся, показал рукой на пустую консервную банку с окурками, вчера дули в две трубы.

— А… Кофе дашь хлебнуть, или мне варить? — с надеждой спросила девушка.

Ого, она готова варить, деннерветтер! Точно, хорошая девка.

Но варить ничего не надо. Камин даже не запален, даром я, что ли, китайским термосом разжился? Тут электрочайников нет, а многотопливную ещё не купил. Налил сильфиде чашечку ароматного пробуждающего напитка, радушно принёс в постелю. Хорошо так улыбнулась мне Zicke, ничего от 'зануды' не проглядывается. Ну, да, позднее утро на дворе, выспавшиеся дети всегда утром весёлые да бодрые.

Вскочив с постели, Ленни, ничуть не стесняясь, голышом пронеслась по комнате, собирая одежду, выскочила на улицу. Хорошо, что к ручью с гигиеническими целями бегать не надо, холодная там водица; я давно уже купил и подвесил пластиковую туристическую 'мойку' с душевой насадкой.

Потом мы сели за накрытый вчерашними объедками стол, позавтракали. С винцом, но в меру, скоро воздух поляны и легкая секс-гимнастика после завтрака сделают своё дело, голова перестанет потрескивать. Конечно, разбавленный самогоном морс вином назвать сложно, но вкус неплох, яда в напитке умеренное количество. Ели медленно, без особой охоты, ибо всю ночь накидывались калорийным.

— Ну что, рейнджер, в путь собираться будем? — неожиданно поинтересовалась Ленни, запивая бутерброд холодным вчерашним чаем.

— Куда это? — изумился я. О чём она? Зачем вообще куда-то выходить, разрушая такую идиллию.

— Как куда? — возмущённо вскинула бровки ведьма.

Ленни привстала, посмотрела на меня пристальней, не пьян ли?

— В Плохой Лес.

Как быстро даже у выспавшейся сильфиды меняется настроение. Швейцарцы, фуле, у них под высокотехнологичным лаком — шершавый диковатый нрав детей гор. Я от таких ментовских приёмчиков поперхнулся, закашлялся, сотрясаясь от энергичных шлепков по спине.

— Фуф… Какого чёрта мы там забыли? — спросил я и затейливо выругался матом, всё равно не поймёт.

— Стоп, Dude, ты что же, не помнишь, что мне обещал? — наклонив голову набок, Zicke нехорошим взглядом посмотрела на предателя.

И тут я вспомнил. Ну, конечно!

Мы же вчера, кроме прочего забавного, ещё и наполеоновские планы строили — как нам прорваться в Россию. Я собой был просто горд — так умело и красочно расписывал Zicke все мыслимые ништяки и прелести российского анклава, будто уже побывал там, всё оценил и теперь работаю заграничным вербовщиком за звонкий, свободно конвертируемый гульден. Честно говоря, врал я просто так, ну, знаете, как оно бывает, нужно же впечатление производить. Вот и произвёл. Обещал… Мало ли чего мужик девушке не пообещает, чтобы растопить упрямство. Не учёл я того факта, что Ленни Кальми-Ре спит и видит, куда бы ей срулить с этого швейцарского болота. Может, она и права в устремлении. Кто её тут поймёт? Кому она вперлась со своими внутренними и внешними протестами, да жаждой действий. Нарвётся на местную 'сигуранцу', рано или поздно, и все дела, вручат кайло.

Короче, теперь мы того, 'солидаритет', объединились в банду с функциями группы прорыва. Только вот неясно, в мотобанду или в благородный пиратский отряд? Что лучше, что рациональней и проще? Какой путь выбрать…

Вот и наметили план.

Чёрт, да как же это у меня из головы вылетело? А всё травка. Я, вообще, не торчок-плановик. Анашка, гаш — всё не то, не нравится мне такой приход, дурной он… и тупой. Кстати, и пивной не нравится. А вот винца или крепенького — со всем нашим уважением, тут Федя в строю. Но, ради поддержания экзотики встречи, дунул за компанию. Да хорошо так, вдумчиво. Потом ещё и накинулся 'винцом'… и всё, слетела оперативка, улетучились планы. Вот уж, зло и яд, не пейте дети, и не курите — вообще ничего.

— А-а-а… — промычал я. — Нужно ли так торопиться? У нас и здесь много интересных дел найдётся. Дело молодое.

— Стоп ещё раз. Причём здесь дело для молодых? Давай так. У вас, русских, может, это и нормально, — отрезала Ленни, ой, ой, уже и злится помаленьку. — Но я привыкла воплощать договор так, как условились. Это нормально! А?

Экая фифа. Типа, купец, слову венец. А у нас — оголец, слову капец.

— Нормально, нормально, — нехотя согласился я. — Не ори, Zicke. В понятиях мы… Хорош прессовать. Ты права, убирай со стола, мой посуду, а я начну сборы.

Надо же мне было как-то отомстить настырной девчонке. Хотя… сам-то, нашёлся тут, матёрый мужик.

Сильфида, сбитая на обличительном полуслове, обречённо сбросила пар, взглянула на маленькую — не успел ещё накопить — горку посуды, вся как-то по-бабьи оттаяла, помягчела, превращаясь из злого чернявого сержанта в нормальную домашнюю женщину, по-обычному вздохнула и начала собирать со стола.

Вот и отлично, подумал я, подтягивая к себе рюкзаки.

— Ленни, ответь мне на вопрос, — вспомнил я.

— Слушаю, милый, — безмятежно промурлыкала сильфида от горки с посудой.

М-да, быстро не привыкнуть.

— Мне бы прицеп к джипу… Я обратился в мастерскую, ну, знаешь, что в Базеле, за лавкой Франелли,

Вы читаете Спасатель
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату