Как вы считаете, есть, от чего обалдеть?
Удивительно, но я тут же проникся общностью прошлого: первый встреченный мной человек, судьбой связанный с Россией, некогда, пусть и временно, пребывавший там. Мы зацепились языками и начали бодро вспоминать сладкую московскую жизнь. Всё на русском и всё мимо Ленни, которой и пришлось самой вытаскивать на берег невеликое наше имущество.
В конце короткого диалога КВН-таец произнёс:
— Ну же, ёлки! В общем, не боись, бросай всё, никто ничего тут не тронет и вас не обидит, обещаю эту, как её, крышу! Только длинноствол нельзя, закрою в будке. А пистолеты носи… Ну, скажи ещё раз, друг, как тебя зовут!
Он аж приплясывал от восторга.
— Федя.
— Федя!! Какое красивое слово, какие звуки! Это же чистая Москва! Федя-я… Ты же, наверняка, будешь в Россию пробираться?
Никогда и ни за что я не смогу скрыть цели своего похода. Всем всё ясно.
— Ты же радио слушаешь? Они уже и футбольные матчи начали транслировать, на русском! У нас никто ничего не понимает, так и им и перевожу, под пиво, в харчевне у старого китайца. И все болеют!
'Радио Россия' мы слушаем, но редко, в последние дни банально не было времени, какой-то калейдоскоп событий. Но кое-что знаю. Например, то, что — немыслимое ранее дело! — немцы влились в Русский Союз и теперь Берлин есть просто город объединённого русского анклава. И народностей там уже эге-гей.
Но вот футбол…
— Ты серьёзно?
— Что ты! Знаешь, — лицо охранника вдруг погрустнело, — иногда я думаю, что тоже свалил бы, имей возможность… Кто я здесь? Мент поганый, хули. А ведь Ванчай в Москве был артистом, я в КВН играл, мне сам Масляков руку жал. Эх.
И он неожиданно тихонько запел до боли родное:
— Мы начинаим кавэ-эн-н, длиа чиво, длиа чиво-оо…
Как мне потом всё это Ленни объяснять? Сборная команда КВН, РУДН им. П.Лумумбы, Александр Масляков, филиппинский таец из Москвы…
Полный сюрреализм.
Тепло попрощавшись с кавэнщиком, мы, согласно инструкциям, поднялись наверх и пошли к базару. Тут люди работают, и очень споро, все торопятся. Пахнет какой-то химией, дымом, кожей, нефтепродуктами, вспотевшими телами… Из большого ангара несколько человек вручную выкатывают старинный бортовой грузовик, ни за что не определю марку.
Мы с Zicke прошли мимо низких зданий складов, среди которых имелись три серых морских двадцатифутовых контейнера с надписью 'FESCO', протопали мимо пары ещё закрытых магазинчиков и вышли к торговым рядам — огромные плетёные ворота ведут внутрь Рынка. Хочется сразу окунуться в эту атмосферу — ничто так не проявляет характер людей нового для вас места, как местный базар.
Но сначала нужно зайти к другу Джая.
Опрашивать никого не пришлось, большая кузня перед проходом к торговым рядам и характерная вывеска сразу показали нам правильный путь. Сбоку от кузни болтались трое молодых людей тревожного вида. Один качался в большом гамаке, двое играли в шахматы. А на кровле-то антенна, и вполне серьёзная!
Нам сюда.
Бонифацио я заметил сразу, такого не спутать.
В неброских чёрных джинсах, в тщательно отутюженной белоснежной рубашке и солнцезащитных очках, ветеран филиппинской SWAG производил обманчивое впечатление обыкновенного преуспевающего человека. Но Федю ему не обмануть. Бони всего лишь пару секунд посмотрел на меня из-за прилавка и медленно снял очки.
За спиной владельца лавки, на покрытых панелями из плетёного тростника стенах и стендах висели и лежали интереснейшие предметы, но я их пока не замечал, видел лишь острые и опасные глаза Бони. Верю. Подобный волчара и должен был вальнуть приснопамятного Абу Саифа. Это глаза бывшего матёрого волкодава, на закате карьеры, волей случая, поменявшего полярность. Во взгляде сквозят остатки ментовского менталитета, расчётливость грамотного бандита и страх узнавания: 'Что скажет настоящий волкодав, увидев меня тут'. Какой-то скрытый стыд.
Бони, лишь мельком кивнув притихшей Ленни, теперь, очень внимательно, молча осматривал меня. И, через несколько секунд молча же, жестом дал понять, что покупателя во мне в упор не видит — приложил два пальца к плечу, напоминая о погонах. Я кивнул — МЧС-звание у меня есть, да и срочная за спиной, достал 'верительные грамоты' в виде небольшой записки от Джая, и протянул 'спецу'. Содержание записки было мне известно заранее, индус поступил корректно. Впрочем, при другом варианте, я бы ни к какому такому 'дружку' не пошёл бы. Да и вряд ли б поехал.
Пока хозяин лавки изучал записку, я начал осматривать выставку.
Вот это богатство! Вот это коллекция! В Шанхае имеются две небольшие кузни, и лавчонка похожая есть, но там нет и пятой доли местного ассортимента. Как я понимаю, особую гордость хозяина составляет отличная подборка 'староземного' холодного оружия — наверняка, вместе с Крепостью досталась, другого пути попадания сюда такого числа отличных старинных клинков я просто не вижу. Да, тут есть, что выбрать, непременно один-другой клинок куплю.
За спиной хозяина большое окно с видом на реку, вот торговая пристань, и даже 'Гугль' можно различить среди ряда лодок. Значит, он вполне мог видеть, как мы причаливали.
— Что же, tovarisch, я всё понял. Джай передавал что-то ещё?
Откуда догадался о посылке?
Заметив моё лёгкое удивление, он махнул рукой, мол, не существенно. Хитрый индус меня таки переиграл. Точку поставил где-то? Учись, Федя, учись.
— Да, есть ещё и посылка, — откликнулся я, доставая из мешка небольшой угловатый свёрток, часть трофеев. Рация с зарядником, скорее всего.
— О! Давай сюда, приятель.
Бонифацио встал, обогнул прилавок и, сильно хромая, подошёл ко мне.
— Леопард, — пояснил он, — на третий день попадания сюда. Мы ещё ничего не знали, толком не представляли, где очутились, и большого опыта охоты не было ни у кого… А звери здесь крупные.
Ещё какие крупные. Мы с гуркхами одного видели, бродил в степи неподалёку от RV, размером со льва кисун… Секунду помедлив, учитель фехтования быстро раскрыл балисонг, вспорол упаковку и аккуратно сунул внутрь узкий клинок. Твою мать! Кокаин, поди! Ну, Джай, ну, зараза! Наркокурьера из меня сделал!
Реагируя на очевидные эмоции, Бони мягко засмеялся.
— Зря ты так нервничаешь, здесь это дело законом не преследуется. Всё регулируется лицензиями и квотами. Нужный, ходовой товар. Ему обрадуются даже в Бёрне, молодой человек. И не стоит смотреть на меня с таким удивлением… Я понимаю, русских готовят с большой идеологической накачкой. Но все пороки и грязь опустились на эту Новую Землю вслед за людьми, и я очень удивился бы, узнав, что такого не случилось.
Он снова сел за стол.
— К примеру, в Маниле есть свой миниатюрный Сохо, 'квартал греха'. Массажные кабинеты никуда не делись, вечное ремесло продолжает процветать. Азартные игры, лотереи, — этого вы, наверняка, и в Шанхае насмотрелись. А у нас ещё есть и петушиные бои. Раз в неделю, как всегда и было принято в этой стране. Страсть филиппинцев к петушиным боям гипертрофированна. Говорят, случись землетрясение или пожар, настоящий тагал сперва спасет любимого бойцового петуха, а потом уже жену и детей… И при всём этом филиппинцы, южный островной народ, часто носят испанские имена, говорят по-английски и верят в Христа с Мадонной, мы единственные на всю Азию католики. Разводы в Маниле запрещены, а семейные узы незыблемы. То, что у вас, русских, зовется, если мне не изменяет память, 'седьмая вода на киселе', тут
