преданность этой области. По его мнению, если появлялись излишки денег помимо того,
что требовалось для поддержки и развития производства рома, правильнее было бы
вернуть деньги акционерам и позволить им вкладывать их по своему усмотрению. Время
показало, что он был абсолютно прав. Бакарди не обладали познаниями и опытом,
необходимыми для разработки разумной стратегии в области электроники и финансовых
услуг и потерпели и там, и там сокрушительный крах. К тому моменту, когда «Бакарди
Кэпитал» в 1985 году избавилась от «Ллойдс», предприятие потеряло почти тридцать
миллионов долларов, а провалившаяся попытка сыграть на рынке облигаций стоила
инвесторам «Бакарди Кэпитал» более пятидесяти миллионов – лишь после этого Бакарди
отказались от нее. Больше руководство компании не пыталось выйти за пределы
индустрии спиртных напитков.
Однако оставалась еще одна трудность – конкурентная несостоятельность
«Бакарди» как компании, производящей только один бренд. По законам, пришедшим на
смену Сухому, производители и импортеры спиртных напитков должны были продавать
свою продукцию в США через независимых дистрибуторов. Компания, располагающая
линейкой спиртных напитков, имела больше рычагов воздействия на дистрибутора,
поскольку могла снабдить его ассортиментом продуктов в рамках одного коммерческого
договора и заставить его распределять весь «пакет» одновременно. Если фирма «Бакарди»
хотела выжить и процветать в консолидирующейся алкогольной индустрии, ей было
необходимо заключить стратегические соглашения с другими компаниями по
производству спиртных напитков, а возможно, и добиваться официального партнерства.
Стартовой площадкой для этого стали связи с канадской алкогольной компанией
«Хайрам Уокер» благодаря пакету акций, который продал ей Пепин Бош. Летом 1985 года
Эдди Нильсен и Мануэль Хорхе Кутильяс обсудили перспективы укрепления этих связей
посредством обмена акциями. Предполагалось, что в дополнения к 12 процентам акций
«Бакарди», которые компания «Хайрам Уокер» уже приобрела у блока Боша, она могла
бы купить еще процентов десять и таким образом получить в «Бакарди» долю более чем в
20 процентов. В свою очередь Бакарди приобретали миноритарный пакет акций «Хайрам
Уокер». В зависимости от оценки акций «Бакарди», которые должны были перейти к
компании «Хайрам Уокер», инвесторы «Бакарди» должны были платить дополнительные
деньги за акции «Хайрам Уокер». Эта сделка позволила бы обоим алкогольным
концернам укрепить свои торгово-распределительные сети, связав свои линейки
продуктов, - учитывая, что в алкогольной индустрии наметилась тенденция к
консолидации, это был бы многообещающий ход.
Однако одновременно почти четверть семейного бизнеса по производству рома
оказывалась в чужих руках – мало того что не у родственников, но даже и не у кубинцев, -
и известие об этом привело к настоящему взрыву в семье Бакарди. Для старших Бакарди
была невыносима сама мысль о том, чтобы еще раз продать существенную порцию
родового имущества на сторону. Больше всех рассердилась восьмидесятишестилетняя
Амалия Бакарди Капе, младшая дочь Эмилио и Эльвиры. Амалия считалась в семье
хранительницей отцовского наследия, и с ее точки зрения фирма «Бакарди» существовала
во многом лишь как мемориал Эмилио. Она заставила родственников обрывать телефоны
и писать письма – и вскоре они уговорили большинство акционеров из числа членов
семьи выступить против предполагаемого обмена акциями, что, в сущности, погубило
потенциальную сделку с компанией «Хайрам Уокер» в зародыше, еще до начала
переговоров. В 1987 году Бакарди выкупили акции, которые Пепин Бош с сыновьями
продал компании «Хайрам Уокер», и всякие отношения с канадской фирмой на этом
прекратились.
Однако семейные раздоры, возникшие по поводу сделки с компанией «Хайрам
Уокер», на этом не закончились. Их подлинной причиной стал кризис самоопределения
