кубинская, полностью связана с нашей страной, и духовно, и экономически». В отличие
от сахарных баронов Бакарди вырабатывали законченный индустриальный продукт,
применяя технологию, квалифицированный труд и свои секреты дистилляции, выдержки
и купажа. Поскольку солидный процент продаж приходился на зарубежные рынки,
деятельность и благополучие фирмы были, как минимум, отчасти независимы от
колебаний национальной экономики. Руководители «Бакарди» декларировали, что цель их
фирмы – «служение Кубе», и утверждали, что рост компании в предшествующие годы
был триумфом всего кубинского народа:
Факты ежедневно доказывали: промышленный идеал на Кубе достижим в
той же мере, что и в Манчестере, Лионе или Чикаго… Casa Bacardi [«Дом
Бакарди»] был уже не просто создателем третьего по значимости национального
продукта [после сахара и табака] – он также представлял собой лучшее и самое
мощное промышленное предприятие на Кубе, возможно, крупнейшее во всей
Латинской Америке, и служил прежде всего очередным стимулом к развитию для
кубинского народа, подлинным [источником] гордости для Республики Одинокой
Звезды.
В 1927 году влияние «Бакарди» в кубинской экономике расширилось в новом
направлении с открытием в Сантьяго пивоваренного завода. Никто из Бакарди не
разбирался в пивоварении, и они столкнулись с жесткой конкуренцией со стороны других
кубинских производителей пива, один из которых несколькими годами ранее приобрел
все оборудование закрывшейся американской пивоваренной компании. Тем не менее
Энрике Шуг полагал, что для высококачественного пива на Кубе остается огромный
незанятый сегмент рынка. Еще в 1920 году он убедил своих партнеров приобрести
прекратившую свою деятельность Сантьягскую пивоваренную компанию, а в
последовавшие годы обновил и расширил завод - вложил деньги в новые котлы, пробурил
скважину, чтобы улучшить водоснабжение, пригласил немецких мастеров-пивоваров,
чтобы наблюдать за производством. Очередным свидетельством патриотизма семьи
Бакарди стало то, что свое пиво они назвали «Атуэй» в честь героя индейского
сопротивления, чье мученичество вдохновляло целые поколения кубинских патриотов.
* * *
Разумеется, чем больше росла компания «Бакарди», тем сложнее становились
вопросы, которые перед ней вставали. Сухой закон способствовал процветанию
компании, однако провоцировал ее идти на определенные риски. Бакарди не нарушали
никаких законов, когда продавали свой ром всем, кто хотел его купить, но отдавали себе
отчет в том, что большая часть их продукции в конце концов оказывается в руках
преступных группировок. Компания славилась своей принципиальностью и не могла
допустить, чтобы ее репутация пострадала из-за сомнительных деловых связей, поэтому
агенты по продажам фирмы «Бакарди» старались по возможности дистанцироваться от
своих клиентов. При продаже крупной партии рома сделку зачастую осуществляли третьи
лица, и личность покупателей оставалась в тайне. Во многих случаях агенты Бакарди не
имели никакой возможности узнать, куда попадет их ром после того, как его вывезут с
Кубы. Пункт направления «Шанхай», указанный в сопроводительных документах при
отправке груза, означал, к примеру, что ром просто вывезут за пределы территориальных
вод или в ближайший порт и там перегрузят на другое судно. Факундито Бакарди обожал
говорить посетителям (подмигивая и ухмыляясь), что корабли, загруженные семейным
ромом, отправляются в Шанхай, поскольку «В Шанхае больше всего на свете пьяниц».
Статистика Министерства торговли США заставляет предположить, что примерно
треть алкогольных напитков, нелегально ввезенных в Соединенные Штаты в 1924 году,
попали в страну через «Ромовый Ряд» /СНОСКА: Нелегальный алкоголь в США в целом
