производства. В 1929 году он организовал в Мехико отделение фирмы и заключил
договор на строительство нового завода по производству рома и разливочной фабрики.
Если не считать лицензии на франшизу в Барселоне в 1910 году, компания впервые
расширялась за рубеж, и, в отличие от испанских заводов, за производством рома в
Мексике строго надзирали сами Бакарди.
Экономические и политические нововведения затрудняли деятельность компании –
но и оправдывали ее. Падение американского фондового рынка в 1929 году привело к
резкому снижению количества американских туристов на Кубе. Последовавшее за этим
падение продаж рома «Бакарди» сократило доходы компании именно тогда, когда она
крайне нуждалась в капиталах для новых предприятий. Однако производство пива
«Атуэй» казалось многообещающим, и Бакарди пришли к выводу, что поступили разумно,
когда согласились расширить ассортимент. Решение начать инвестировать капиталы вне
Кубы также оказалось дальновидным – положение на острове стремительно усугублялось.
В 1930 году Конгресс США провел Закон о тарифе Смута-Холи, который поднял тарифы
на кубинский сахар до двух центов за фунт, что в сущности отрезало дорогу кубинским
производителям. В сочетании с общемировым падением цен на сахар это привело к
катастрофическим результатам для кубинской экономики. Президент Мачадо в отчаянных
поисков нового источника налоговых доходов во второй раз за три года нацелился на
кошельки Бакарди. Его Билль о чрезвычайном экономическом положении вводил
множество новых налогов – в том числе налог на продажу и экспорт рома. К этому
времени Мачадо уже выделил существенную долю бюджета на армию и полицию, а
общественные фонды целиком уходили на взятки. Энрике Шуг был в ярости.
Однако мексиканские инвестиции дали компании возможность задействовать
новые рычаги в администрации Мачадо. Шуг публично предупредил, что если будут
введены новые налоги, Бакарди готовы полностью перевести свое производство с Кубы за
границу. Если бы Бакарди покинули остров, две тысячи рабочих-кубинцев остались бы
безработными, поэтому подобные угрозы были не пустым звуком, и в начале 1931 года
кубинская Палата представителей отклонила законопроект о налогах на ром. Бакарди
победили администрацию Мачадо, однако Энрике Шуг получил очередное
подтверждение того, как важно, чтобы его компания стала независимой от кубинского
правительства.
Новый завод по производству рома открылся в Мехико в мае 1931 года, а его
руководителем стал Пепе Бакарди, бывший муж Марты Дюран. Пепе не хватало опыта и
образования, чтобы добиться успеха в делах, однако он упросил своего дядю Энрике
разрешить ему стать первым Бакарди, который возглавит производство рома за пределами
Кубы. Энрике Шуг, как и Педро Лай Ломбард, главный управляющий компании
«Бакарди», в 1931 году приехал в Мехико на церемонию торжественного запуска нового
завода. Пепе Бакарди по торжественному случаю нарядился в белый льняной костюм и
белые туфли и поигрывал остромодной тросточкой. Большие круглые очки и широкая
улыбка сделали из него на собственном празднике веселого клоуна.
* * *
Президент Херардо Мачадо оказался тираном и убийцей и ставил вне закона
любые политические партии, которые не мог контролировать, а самых решительных
оппонентов безжалостно уничтожал. Казалось, правительство Соединенных Штатов
смотрит на это сквозь пальцы, довольное тем, что Мачадо, по его собственным словам,
предпочитал «наитеснейшее сотрудничество» с Вашингтоном. Подобную ошибку
Соединенные Штаты допускали и раньше – и допустят еще много раз: они переоценили
выгоды от того, что в Гаване правит их верный союзник, и недооценили затраты,
необходимые на поддержку правительства, которое блокирует политическое развитие
