правительство, решив, что квазисоциалистическая программа Грау и националистические
идеи представляют угрозу экономическим и политическим интересам США на Кубе. На
самом деле правительство Грау даже предпринимало шаги, чтобы снизить влияние
коммунистов на профсоюзных лидеров страны – хотя программа, выдвинутая Грау, и
была в целом популистской и противодействовала роли иностранного капитала в
кубинской экономике. Основными чертами идеологии Грау были национализм и
немарксистский социализм. Однако Уэллесу не нравилась революционная пылкость,
которой было проникнуто новое правительство, и он развернул закулисные интриги,
подрывающие деятельность Грау, - примерно так же, как за тридцать лет до этого Леонард
Вуд саботировал кубинское движение за независимость и всеобщее избирательное право
для мужчин.
Уэллес решил сотрудничать с армейским сержантом Фульхенсио Батистой,
который после военного мятежа умудрился добиться, чтобы его назначили
главнокомандующим кубинскими вооруженными силами. Уэллес был уверен, что именно
Батиста способен добиться порядка и стабильности на Кубе, и открыто призывал его
составить заговор против Грау; в январе 1934 года Батиста сообщил Грау, что армия
против него. Сначала он устроил так, чтобы Грау заменил его советник по сельскому
хозяйству Карлос Эвия – тот самый мятежник, которому Пепин Бош помогал при
нападении на Гибару, - однако два дня спустя Батиста поставил на этот пост бывшего
президента Карлоса Мендиету (также участника Гибарского мятежа). Не прошло и
недели, как правительство Соединенных Штатов официально признало правительство
Мендиеты – после того, как четыре месяца отказывало в признании правительству Грау. В
течение следующих пяти лет Мендиету сменили три других марионеточных президента,
причем все они были обязаны этим Батисте.
Студенческие и рабочие объединения, которые были в оппозиции Мачадо, а потом
сотрудничали с Рамоном Грау, снова ушли в оппозицию. Антонио Гитерас, министр
внутренних дел при Грау и автор его смелой программы социально-экономических
реформ, попытался поднять вооруженное восстание, однако служба безопасности,
подчиненная Батисте, выследила его и убила. Другие сторонники Грау сформировали
новую политическую партию – Partido Revolucionario Cubano (Autentico), «аутентичную
реинкарнацию Кубинской революционной партии Хосе Марти. Впоследствии историки
назвали неудавшуюся попытку восстания 1933 года «неоконченной» или «сорванной»
революцией, предвосхитившей революционное движение Фиделя Кастро в 1950 годы.
Оценить популярность программы реформ Грау можно хотя бы потому, что
поддержанные Батистой правительства, пришедшие ему на смену, впоследствии
повторяли многие его популистские и националистические обещания. Поправку Платта
отменили, кубинским экономическим и политическим интересам было дано
преимущество перед иностранными, уровень жизни населения рос. Вашингтон не
возражал – ведь армия, подчиненная Батисте, держала страну под жестким контролем и
поддерживала интересы безопасности США. Кубинские студенты и рабочие,
возглавлявшие революционное движение, не питали, однако, никаких иллюзий, и их
подавленный гнев и подлил масла в огонь другой революции – двадцать лет спустя.
* * *
События 1933 года отличались от кубинских революций девятнадцатого века тем,
что противоборствующие стороны отличались друг от друга скорее принадлежностью к
определенным классам, нежели национальным самосознанием. По большей части вопрос
сводился к тому, как распределять благосостояние и как организовать кубинское
общество. Для семейного дела Бакарди прежняя приверженность делу кубинской
независимости приобрела новые, более сложные оттенки. Как следовало понимать
