котором он мог ездить по окрестностям и в Колизее, когда там не устраивались состязания колесниц. А сестра подарила Джейми что-то вроде торшера, который проецировал цветные пятна и движущиеся узоры на стены и потолок, если погасить свет.
— Слушай музыку, когда будешь его включать, — сказала она.
— Спасибо, Бекки, — сказал Джейми.
— Бекка, — поправила она. — Теперь меня зовут Бекка. Постарайся запомнить.
— Ладно, — сказал Джейми. — Бекка.
Бекки-Бекка поглядела на мамочку.
— Умираю, курить хочется, — сказала она. — Можно я выйду… э… на минуточку?
Мамочка заколебалась, но лицо папочки стало строгим.
— Бекка, — сказала мамочка, — сегодня же день рождения Джейми, и мы собрались вместе его отпраздновать. Так почему бы нам не съесть по кусочку торта и не повеселиться?
— Но это же не настоящий торт, — сказала Бекка. — И вкус у него не настоящий.
— Это пре-крас-ный торт, — с нажимом объявил папочка. — Почему бы нам не поговорить на эту тему как-нибудь после? А сейчас мы празднуем день рождения Джейми.
Бекка вышла из-за стола.
— Джейми?! — сказала она. — День рождения Джейми? Он ведь даже не настоящий. — Она ударила себя кулаком в грудь. — Вот я — настоящая, — крикнула она. — Почему мы никогда не празднуем мои дни рождения?
Но папочка уже вскочил на ноги и начал кричать, и мамочка старалась всех успокоить, а Бекка кричала в ответ — и вдруг с решительным видом просто исчезла. В одно мгновение. Остался только воздух.
Джейми заплакал. И мамочка тоже. Папочка шагал взад-вперед и ругался, а потом сказал:
— Я схожу за ней.
Джейми испугался, что он исчезнет, как Бекка, и закричал от ужаса, но папочка не исчез, а просто выбежал из столовой и захлопнул за собой дверь.
Мамочка посадила Джейми к себе на колени и крепко обняла.
— Успокойся, Джейми, — сказала она. — Просто Бекка раскапризничалась.
— Но что случилось? — спросил Джейми.
— Забудь про это. — Мамочка погладила его по волосам. — Просто скверная шалость.
— Она растет, — сказал Джейми. — Она выросла быстрее меня, и я не понимаю этого.
— Погоди, вот вернется папочка, — сказала мамочка, — и все объяснит.
Но папочка вернулся один и объяснять ничего не стал.
— Ну, теперь будем веселиться, — сердито сказал он и потянулся за ножом, чтобы нарезать торт.
Джейми торт показался совсем невкусным, а когда в столовую вошли Дон Кихот и принцесса Гигунда, мистер Ухты и Риццо-силач и запели «С днем рождения!», он еле сдержал слезы.
Потом он поехал на своем новом автомобиле в Колизей и гонял «мерседес» по амфитеатру быстро, как мог. Да только машина не желала прибавлять скорость, трибуны со всех сторон были пустыми, как и голубое небо вверху.
Может быть, это загадка, подумал он, подобно одинокой жизни принцессы Гигунды. Может быть, ему надо найти разгадку, и все будет хорошо.
Но где она, разгадка?.. Он только зря ломал голову.
И мог только кружить, кружить и кружить по пустому ристалищу.
— Эй, Дигит, проснись!
Джейми с криком проснулся. Комната закружилась вокруг него. Он заморгал и понял, что кружатся разноцветные пятна, отбрасываемые торшером, который ему подарила Бекка.
Сестра сидела на его стуле с сигаретой в руке. Ноги в сапогах со стальными носками были закинуты на его кровать.
— Ты проснулся, Джейми? — это был голос Селены. — Хочешь, я спою тебе колыбельную?
— А пошла ты! — рявкнула Бекка. — Катись отсюда. Вон!
Селена обратила на Бекку печальный взгляд, потом выплыла спиной из окна, поднимаясь по лунному лучу в свой бледный небесный приют. Джейми следил за ней, и ему казалось, что с ней улетает какая-то его часть…
— Селена и все прочие должны исполнять то, что им говоришь ты. По большей части, — объяснила Бекка. — Но мама и папа тебе этого не сообщат.
Джейми посмотрел на Бекку.
— Что происходит? — спросил он. — Куда ты сегодня ушла?
Цветные пятна скользили и скользили по лицу Бекки.
— Извини, если я испортила тебе день рождения, Дигит. Просто я устала от вранья, понимаешь? Они меня убили бы, если бы знали, что я сейчас здесь и разговариваю с тобой.
Бекка затянулась сигаретой, секунды две сдерживала дыхание, а затем выдохнула. Джейми не увидел и не почувствовал никакого дыма.
— Знаешь, чего они от меня хотели? — спросила она. — Носить тело маленькой девочки, чтобы я не выглядела старше тебя, и составлять тебе общество в этой дурацкой школе по семь часов в день. — Она мотнула головой. — А я — ни в какую. Они орали, орали, чтобы я согласилась. Да никогда!
— Я не понимаю.
Бекка стряхнула невидимый пепел со своей сигареты и долго смотрела на Джейми. Потом вздохнула.
— Ты помнишь больницу? — спросила она.
Джейми кивнул:
— Да, я был очень болен.
— А я была тогда совсем маленькой и мало что помню, — сказала Бекка. — Но дело в том… — Она снова вздохнула. — Но дело в том, что тебе не становилось лучше. И тогда они решили… — Она мотнула головой. — Папа воспользовался своим положением в Университете… Они вели исследования ИИ — искусственного интеллекта, и отдел неврологии занимался моделированием… а еще им требовался подопытный, и… Ну, суть в том, что они взяли образчики твоих тканей, и, когда с клонированием будет порядок, тебя вернут в… — Она перехватила ошеломленный взгляд Джейми и покачала головой. — Я объясню попроще, ладно?
Бекка сбросила ноги с кровати и наклонилась к Джейми. Выражение ее лица вогнало его в дрожь.
— Они сделали копию тебя — электронную копию. Сканировали твой мозг, и создали голографическую модель в компьютере, и поместили в виртуальный мир, и… — Она откинулась, сделала затяжку. — И вот ты тут, — закончила она.
Джейми уставился на нее.
— Я не понимаю.
В глазах Бекки мелькали разноцветные огоньки.
— Ты находишься в компьютере, ясно? Джейми — это программа. Ты же знаешь, что это такое, верно? Из информатики. И программа эта как бы в форме твоего сознания. Дон Кихот и принцесса Гигунда тоже программы. И миссис Моргушка в школьном домике чаще всего программа, но она дает и что-нибудь посложнее — тогда она старший преподаватель Университета.
Джейми казалось, что его выскребли изнутри и под ребрами нет ничего, кроме пустоты.
— Я не настоящий? — сказал он. — Я не человек?
— Ошибаешься, — ответила Бекка. — Ты самый настоящий. Ты зеница ока наших родителей. — В ее голосе была горечь. — Программы вполне реальны, а уж твоя — последний писк, острие нынешних достижений искусства технодерьма. И компьютер, в котором ты находишься, тоже самый настоящий — я сейчас в контакте с ним, внизу, в семейной комнате, — нам приходится надевать костюмы с сенсорами и шлемы со сканерами, и все такое прочее. Надеюсь, они внизу не слышат, как я тут разговариваю с тобой.
