Жара в Аномо

поправил Ник, — будем реалистами.

—

...и заявили о вероятных ловушках нефти на юго-западе, — не прерываясь, продолжал Вуд. — Новые власти спешно отрядили в Россию стажеров, и они вер­нулись с оборудованием, чтобы расковырять участок

Брайка. С ними двое русских. Всего двое. Хм, играю­щие тренеры.

—

Слышал. Этих я не видел в деле, но поручусь, красные — хорошие спецы.

—

Возможно. Но я слышал, что в свое время ты любому нефтянику давал сто очков вперед.

—

Рановато хороните, мое время еще не кончи­лось, — буркнул Ник.

—

Тебя никто не хоронит, сынок, в том-то и дело. — Вуд наклонился к Нику со сдержанной ухмылкой. — А вот с тем черным парнем, единственным местным буровым мастером, дело другое. Газеты писали, скоро­постижно вознесся к богу.

—

Ну и что?

—

А то, что остался всего один бурильщик, русский.

—

Вы говорили, русских двое.

—

Второй не в счет, он дизелист. — Вуд откинулся на спинку стула. — Их дело гиблое: русскому мастеру срочно нужен дублер. Срочно. На пульте буровой уста­новки такого масштаба, как у них, необходимы два сменных бурильщика, верно?

—

Ваша осведомленность меня подкупает, — не без иронии заметил Матье, подливая в свой стакан.

—

Ничего удивительного, я журналист.

Ник с мгновенно возросшим интересом посмотрел на собеседника и, отведя глаза, внезапно разразился сме­хом, от которого у Вуда на лице выступили красные пятна.

—

Что это тебя так рассмешило, я могу узнать?

—

Можете. Очень, знаете ли, понравилось, что вы журналист. А почему не пиротехник, например, или эстрадный чечеточник? Булочник или парикмахер тоже звучит неплохо, но я бы на вашем месте назвался лучше фельдмаршалом.

—

Я журналист, — повторил Вуд.

Ник Матье с ухмылкой посмотрел на пальцы его пра­вой руки, сказал:

—

В принципе мне наплевать, но пальчики у вас явно без мозолей.

—

Естественно, предпочитаю машинку или диктофон. Карандаш и паста — оружие устаревшее, сынок, годится больше для школьников и начинающих репорте­ров. Если бы ты читал прессу и слушал радио, ты знал бы, что я кое-чего стою, и отнесся бы ко мне с большим

почтением. — Несомненно, профессиональное самолю­бие Вуда было задето саркастическим смехом бродяги, с которым тайные обстоятельства вынуждают иметь де­ло. — Ты, надеюсь, понимаешь, какую прессу и радио я имею в виду?

—

Еще бы! Большую и жутко свободную, верно?

—

Верно. Именно большую и свободную. Напрасно скалишь зубы, сынок, перед тобой не пешка в журна­листике. И планету посуху обвил столько раз, сколько астронавту в космосе не снилось. Мои статьи и фото не раз кормили даже таких гигантов, как «Тайм» или «Лук», не говоря уже о прочих бумажках на многих континентах. А радио вроде «Антильяс» на Монтсеррате и сегодня подохло бы без меня. Без нас, — вдруг рас­палясь от выпитого, расхвастался Вуд.

—

На что вы намекаете? — хмельно рявкнул Ма­тье. — Хотите сказать, что я тоже подох бы без вашей жратвы и пойла?

—

Нет, этого я не сказал. Ты оказал мне- честь, со­гласившись выпить и поесть со мной сегодня.

—

Мерси. Но хватит задирать нос, остановитесь, вы­ключите микрофон, я уже поверил, что вы король всей прессы и эфира. Снимаю шляпу. Хотя, не скрою, мне эти сказки больше по душе, чем треп о нефти. Будь она проклята! Уж я-то знаю, скольких ребят она пока­лечила, похуже, чем в рассказах про золотую лихорадку на старом Клондайке. А всей грызней заправляют кон­сорциумы, это я испытал на собственной шкуре. Вот это уже не смешно, как вспомню.

—

А мне смешно от мысли, что Советы посылают сюда ценных парней. Нефти у них сколько угодно, из­вестно, работы и у себя по горло, так какого же дьяво­ла лезть из-за каких-то крох...

—

Они не для себя, — Ник махнул рукой, — такая у них политика — поднимать на ноги всяких цветных и недоразвитых. Вы же знаете красных.

—

Здесь у них ничего не получится. Ник с сомнением покачал головой.

—

Русские упрямые ребята, вот что я скажу.

—

Но что может сделать один бурильщик без дуб­лера, то есть твоей милости! Другого им на месте не найти. А игра раскручена. Тут, сынок, не только нефть, если пораскинуть мозгами.

—

Уже пораскинул. Насчет себя, конечно. Кто-то ухлопал черного мастера, и вы решили толкнуть меня на место покойника, так?

—

Да. Есть люди, заинтересованные в этом. Я лишь посредник.

—

Что-то не нравится мне, когда ни с того ни с сего выскакивают таинственные благодетели. — Ник вперил­ся в Вуда настороженным взглядом. — К тому же я слышал, там уже пробурили скважину, и она ничего не дала.

—

Вот именно. — Вуд вновь наклонился к Нику и отчеканил каждое слово: — Ты прав, они твердые ребя­та. Наши эксперты не сомневаются, что они нащупают пласт. А стоит туземцам получить такой подарок — мы расстанемся с последней надеждой. Нефть, шутка ли?

—

Давайте поближе к делу и ко мне.

—

Нужно, чтобы и вторая скважина