Жара в Аномо

Человек этот был ненавязчив, прислушивался к мне­нию специалистов, охотно и мгновенно откликался на любую просьбу и вообще относился к любому участни­ку экспедиции с благодарной симпатией, как и подоба­ло гражданину страны, жизненно заинтересованной в успехе предприятия.

Бориса он уважал безмерно, несмотря на неудачу с первой скважиной. Он верил в него, потому что ви­дел в работе. Работа — лучшая аттестация.

Итак, он с удовольствием похлопал Корина по плечу к сказал:

— О ваших мы слышали, я даже читал в рокфелле­ровском бюллетене «Стандарт ойл» записки канадских нефтепромышленников, посетивших Сибирь. А что ска­жешь о наших здесь?

— Скажу, что на здешних парней тоже можно по­ложиться. Схватывают на лету, а это дает серьезную веру в успех.

— Как тебе дублер? — спросил Луковский.

— Познакомились наскоро, — ответил Корин, — вроде бы ничего. Маленько позирует, но дело знает. Хо­рошего бурильщика видно сразу. Он только рукой по­гладил пульт — все ясно. — Борис улыбнулся. — А вообще мужик чудной. «Я, — говорит, — личность Нового Света, но Африку знаю, как собственный ку­лак». Слыхали? Личность. Оригинал. Конечно, это не наш Банго... но время дорого. Словом, комплект.

— Они вышли из конторки и столкнулись с дизелистом Сергеем Грннюком, который силком вел полусонного Бабу-Тима, долговязого, нескладного буррабочего. Бо­рис удивленно сказал:

— Сергей, ты почему здесь?

— Соскучился. Не пугайся, там сверлят вовсю. Я только повидаться — и обратно. Не гони, будь другом.

— Ладно, поможешь сдвинуть «бэушку». А его за­чем тащишь?

Сергей поздоровался со всеми и вновь повернулся к Борису.

—

Старшой, повлияй на него.

—

В чем он провинился? — встревожился Седо­власый.

—

Да нет, все нормально, — успокоил Сергей, — только надо, чтоб поспал, совсем утомился, а упря­мится.

Луковский и уполномоченный правительства ушли к вышке, предоставляя им возможность разбираться самим.

— Ну что мне с ним делать? — комично возмущал­ся Сергей, апеллируя к Борису. — А ну, Тимоша, не упирайся, падай в холодок, вареник! Глаза слипаются, куда ты годный!

— Я не вареник, ты вареник, — сонно огрызнулся Баба-Тим.

— Ложись-ка, братец, вон там, — строго приказал Корин, — и чтоб храпел, как насос.

— Без меня не поедете, мастер?

— Нет, конечно, — сказал Борис, — отдыхай.

Баба-Тим удовлетворенно кивнул и послушно улег­ся в тени за ящиками, ворча на Сергея, поскольку ре­шил, что «вареник» — ужасное иноземное ругательство, которым дизелист бросался всякий раз, если случались неполадки в работе.

На территорию лагеря лихо въехал полицейский «джип». Из него показался Даги Нгоро при всех рега­лиях. Он о чем-то переговорил с Луковским и предста­вителем правительства, затем направился в сторону кон­торки, с интересом оборачиваясь на ходу на вышку.

— К тебе, видать, — сказал Сергей, — может, уже переловили тех гадов, а?

— А Банго уже не вернуть... — произнес Борис. — Ну как там, готово?

Гусеничные запрягли в тележку и на лафеты, как ты велел. Остальные... мало тягла, Борь. Надо еще на подстраховку и на растяжки по бокам. Боюсь, без подмоги не утащим.

— Будет подмога. Интересно, что ему нужно?

— Скажет. Ну, я побежал к хлопцам, а то напугаю ихнего генерала своей концертной робой.

Капитан Даги Нгоро уже приезжал в лагерь однаж­ды, поэтому они (^Кориным обменялись рукопожатием, как знакомые. Борис сразу же спросил:

— Поймали?

— Не все сразу. — Нгоро взял Корина под локоть. Отвел в сторону. — Скажите, обермастер, может быть, «сухая лагуна» — это какой-нибудь малоизвестный тер­мин по вашей части?

— Нет, — последовал ответ. — Во всяком случае, среди нефтяников такого выражения не встречал. И от Банго не слышал. Я уже говорил Виктору Ивановичу.

Даги Нгоро снял шлем, тщательно вытер внутрен­ний ободок платком, надел снова. Помолчал немного.

— Вам уже представился наш человек?

— А, личность, — сказал Корин, — имели честь. Личность оригинальная, но, надеюсь, сработаемся.

— Мои сотрудники находят ее скорее симпатич­ной, — улыбнулся капитан, — такому молодцу, как вы, грешно не сработаться с нею.

Борис пожал плечами, обронил:

— По мне любая личность красна делами.

— Прекрасно сказано, обермастер, браво! Значит, успели познакомиться. Хорошо. Оперативность — одно из главных достоинств этой симпатичной, как вы удач­но выразились, личности.

—

Хм, я лишь повторяю слышанное.

Капитан между тем внимательно оглядывал лагерь.

— Что

-то не

вижу...

— Вы все о той же личности? Какие-то дела в го­роде. Думаю, скоро объявится. Нужно что-нибудь пе­редать?

— Нет, нет, спасибо, — сказал Нгоро, — ничего не нужно. А вы случайно не знаете, какие именно дела в городе? — В голосе капитана слышались удивление и тревога.

— Не интересовался.

После довольно долгой паузы Даги Нгоро вдруг загадочно и доверительно изрек:

— Отныне ваша кухня расцветет. Вы помните афоризм насчет мужчины- бестии и его желудка? Даже на войне кухне придается решающее значение. Кухня — сила. — Он еще больше понизил голос, будто их могли подслушать. — А если серьезно, сугубо между нами, надеемся отыскать одну... серебряную газовую печку. Не исключено, что она сослужит вам с поваром, всем нам важную службу. Возмездие неизбежно, обермастер, обещаю. А пока желаю вам успеха.

— Взаимно, — сказал Борис, тщетно пытаясь пере­варить услышанное только что. Неизвестно, что он по­думал о полицейском офицере после его более чем странной речи, но